— Засыпай, Таня… Засыпай…
Эти его слова так и застыли у меня в ушах. Я даже не помнила, как погрузилась во тьму, которая обволакивала меня, словно пушистое одеяло. В ушах зазвучала какая-то мелодия, странная, причудливая. Словно кто-то играет на тонкой дудочке. А в следующий миг я опустила глаза вниз, на свои ноги и заорала от ужаса.
— Тише, Плюшка! — раздался рядом до боли знакомый голос. — Что случилось?
— Что случилось? — обратилась я к подошедшему темному, без всяких признаков болезни.
— Ты еще спрашиваешь?! Я — голая!
И прежде, чем я произнесла эти слова, я поняла, что заливаюсь алым румянцем смущения. Я стала озираться в поисках какого-нибудь покрывала или хотя бы полотенца. Взгляд выхватил тонкое шелковое одеяло на широкой кровати, в которое я поспешила завернуться до самой макушки, теперь напоминая себе куколку бабочки с глазами, полными гнева.
— Я этого не заказывал… — разочарованно пробормотал темный. — Все так хорошо начиналось…
— Что?! — вспыхнула я, испытывая нечеловеческое желание наградить Илеза звонкой пощечиной. — И как это начиналось?
На лице парня отразилась хищная улыбка. Он, в отличие от меня, одетый, протянул ко мне руку, касаясь обнаженного плеча, с которого сполз край одеяла.
— Как? Мы можем повторить…
— Ну уж нет! — я скинула руку темного с себя, отступая на шаг. — Хорошо, что это сон. Такого позора в реальности я бы не пережила!
— Сон?! — удивился сокол. — Как сон?! Плюшка… Как же так?
— Эхо проводит особую операцию… На нас наложено магическое забвение… — сказала я, понимая, что все помню. Словно я в реальности, а не во сне.
— Забвение? Зачем? Что случилось? — Илез нахмурился, с подозрением глядя на меня.
Я замолчала, не зная, как объяснить темному, что до следующего утра он, возможно, не доживет. Странно было, что во сне Илез считал себя здоровым.
— Ты… Заболел. — выдавила из себя я. — Сильно.
— Но я здоров, Плюшка! Все темные отличаются отличным здоровьем. Мы почти никогда не болеем.
Я покачала головой.
— Увы.
— Я умираю?
Я кивнула.
— Возможно, что да… Но Эхо… Он попытается что-нибудь сделать, правда! Он и сейчас старается продлить твою жизнь!
Услышав вновь имя доктора, Илез вдруг зло сощурил глаза, став похожим на ощерившегося дикого кота.
— Докторишка занимается моим лечением?! Да ладно, Плюшка? И ты позволила?! — вдруг зашипел он, прижимая меня к себе так, что едва не хрустнули ребра. Я, спутанная одеялом, оказалась стеснена в движениях, лишь разглядывая вблизи взбешенное лицо темного, оказавшееся неожиданно близко.
— Эхо гений… — попыталась оправдаться я.
Илез захохотал.
— Не спорю! Но и я не дурак, Плюшка. Эхо может весьма гениально избавиться от нас всех!
Я напряглась, вспомнив, кто виновен в том, что случилось с темным. Который, кстати, что-то заметил на моем лице, потому что покачал головой.
— Я угадал. Моя болезнь — его рук дело.
— Нет, ты ошибаешься! — попыталась я его убедить, но он лишь прижал меня к себе ближе, целуя в макушку.
— Плюшка… Все твои мысли написаны у тебя на лице. К тому же несложно догадаться, откуда в лесу, в дороге, среди полностью здоровых спутников вдруг взялась Светлоградская Чума. Лучше давай подумаем, как выбираться из этой ситуации… Ты же не хочешь, чтобы я умер, нет?
Я покачала головой.
— Я не хочу твоей смерти. И буду стараться тебе помочь.
— Тогда пообещай кое-что мне.
— Чего именно? — спросила я, напряженно всматриваясь в лицо темного.
— Когда ты проснешься, и я все еще буду в беспамятстве, сделай так, чтобы ни одно из лекарств Эхо не попало в мое тело.
— Но почему? Эхо ведь может помочь!
— Плюшка! — застонал Илез. — Не будет он мне помогать. И тебе не будет. Эхо — фанатик. Такие люди видят лишь перед собой свои цели. И я никак в его планах не состою. Он постарается отделаться от меня, а перед тобой вывернет все наизнанку!
Я мнения темного не разделяла, но высказывать вслух этого не стала, понимая, что спорить с Илезом Агкховым себе дороже.
— Но что же тогда делать? — спросила я.
— Таня. Помнишь богиню Вейю? Которую мы с тобой встретили в Архивайре?
Я кивнула. Как тут такое забудешь? Особенно, если тебе вдруг говорят, что твой родной отец и не твой вовсе… Да и вообще ты не та, кем считала себя много лет подряд.
— Помолись ей. Помолись богу Змеелюду. Прими от них помощь, скажи, что я заплачу позже. Щедро заплачу.
Если честно, то подобное почитание богов было странно для меня. У нас были свои божества, но мы ограничивались лишь скромными подношениями в храме на праздниках. Ожидать от них реальной помощи было бы глупо. Они всегда были глухи…
— Ты же умрешь тогда. С Эхо у тебя есть надежда! — попыталась я убедить темного, который, наконец, меня отпустил из стискивающих объятий.
— С Эхо у меня есть надежда. А боги точно помогут. Не могут не помочь… И еще. Скажи Вейе, что я еще не выполнил свое обещание перед ней, а потому не могу умереть.
Глава седьмая. Поиски лекарства
Просыпалась я тяжело, словно выныривая из какого — то густого тумана. Рядом слышался голос, который мне казался мне очень далеким и глухим. Этот голос звал меня, а еще кто — то гладил меня по щекам. Так нежно, так приятно…
— Таня… Таня… Слушай меня… — доносилось откуда-то издалека.
Я улыбалась и никак не хотела открывать глаза.
— Да… Да, я слушаю…
И снова в ответ голос, который меня зовет. Кто это? Отец? Мама? Или кто — то еще?
— ТАНЯ! — вдруг голос стал слишком громким, почти оглушающим.
И по щекам уже никто не гладит, а больно бьет, оставляя наверняка красные следы.
— Таня, дьявол тебя побери! Очнись же!
Снова удар. На этот раз очень хлесткий. Я поморщилась, застонав. Открывать глаза не хотелось, но все же пришлось. Яркий свет больно резанул, но я сумела различить перед собой странный смазанный силуэт. Проморгавшись, поняла, что это Эхо и облегченно выдохнула.
— Все прошло хорошо? — спросила я, приподнимаясь на локтях.
Доктор помог мне подняться.
— Время мы выиграли. — ответил он. — Но вот на изобретение лекарства все равно может уйти больше. Так что будь готова к этому морально.
Я кивнула, бросив обеспокоенный взгляд на темного, который лежал рядом со мной. Все такой же беспомощный, изъеденный язвами и гнойными ходами. Выживет ли он? И кому верить — Илезу или Эхо?
— Таня, думаю, что тебе нужно поговорить с Данияром. — сказал Эхо, поправляя очки на переносице. — Здесь, с нами, очень велик риск его заражения. Он должен двигаться дальше.
— Мы же сможем без него добраться до Темнодара? — с сомнением спросила я.
Мужчина кивнул.
— Вполне. У меня есть хорошие карты, с лошадьми проблем нет.
Эхо был действительно прав. Нужно было, чтобы темный уехал. Еще одного заболевшего я бы себе не простила. Поэтому, высмотрев за коляской с лошадьми обедавшего Данияра, я направилась к нему. Голова немного кружилась, и я все гадала, будут ли какие-то последствия от вмешательства Дока. Правда, пока я ничего такого кроме головокружения не замечала. Поэтому быстро отогнала от себя всякое волнение.
— Привет. — поздоровалась я.
Данияр хмуро глянул на меня из-под густых бровей.
— Он уже мертв?
— Нет. — качнула я головой. — Эхо пытается что-нибудь сделать…
— Ясно. — сухо отозвался парень. — Тогда чего ты хотела?
Я рассказала Данияру наши с Эхо соображения и попросила его двигаться дальше.
Однако, реакция парня была очень странной.
— Нет! — почти крикнул он. — Никогда не брошу друга ради собственной выгоды!
— Но речь идет о твоей жизни, Дан! — попыталась переубедить его я, но парень лишь зло ощерился.
— Я не оставлю его, ясно?! Темные своих не бросают!
* * *
В этот день Эхо действительно много трудился. Выписывал какие-то формулы, что-то считал и смешивал какие-то пахучие травы, растирая их в маленькой походной ступке над огнем. Под глазами его пролегли темные круги, а сам он даже как-то осунулся и похудел. Я верила ему, надеялась, что он сможет помочь несчастному темному, однако, в моих мыслях невольно звучали слова Илеза о том, чтобы я помолилась Темной Богине и Змеелюду. Я хотела надеяться, что это был просто сон, но слишком уж реалистичным все было тогда…Да и ритуал предусматривал, что мы окажемся с Агкховым на какое-то время соединенными разумами.
