— Да? — в Его голосе сквозило неподдельное удивление. — И почему ты так решил, если не секрет?
— Я не смог сохранить их семью, — вздохнул Бес, — Евочка очень расстроилась, а видели бы вы лицо Ильи, когда он пришел к Софии в реанимацию!
— Могу себе представить…
Они помолчали.
— Ты считаешь, они могли бы простить друг друга? Там столько недомолвок и обид…
— Я бы убедил! — с жаром принялся отвечать Бес, а потом как-то стух. — Но наши меня подняли на смех.
— Ну, ты на них не обижайся, вообще-то так не принято, — заступился за подчиненных Он, — они поступают по правилам.
— А как же сердце? — не согласился Бес. — Можно хоть раз пойти против правил, если так велит сердце?
Сказал и замер испуганно. А вдруг не то сказал? А вдруг ляпнул, не подумав? Попрут ведь. Но Он молчал и думал, глядя в одну точку. И лишь когда солнце коснулось горизонта, заговорил:
— Ты ведь сегодня тоже только то и делал, что попирал правила. И что мне с тобой прикажешь делать?
— Снова выгоните? — пригорюнился Бес.
— А ты хочешь назад? — Он пристально разглядывал Беса, и тот весь мысленно сжался.
Ну кто ему виноват? Конечно, надо было думать, разве он правил не знает? Не надо было пугать этого дурака-мэра, уговорить надо было, по-хорошему, и Аньке угрожать не стоило, хорошая ведь девчонка оказалась, отзывчивая, и так бы помогла…
— Все ты правильно думаешь, — кивнул Он, продолжая наблюдать за стремительно прячущимся солнцем, — никак не отвыкнешь от старых методов.
— Так а если они не понимают? — уныло проговорил Бес, понимая, что теперь уж точно попрут. — Я и хотел бы добром, но там же быстро действовать надо было. И потом, я же не соблазнял, так, хотел припугнуть… Да что я оправдываюсь, — устало махнул он рукой и поднялся, — все равно кругом виноват, что мог нарушил. Выгоняйте!
— Сядь, — не поворачивая головы, сказал Он, и Бес сполз обратно на скамейку, — конечно, надо стараться только добром… — а потом повернулся и сказал очень серьезно: — Ну а если совсем не понимают, то можно, конечно, и припугнуть. Что поделаешь, люди!..
И хоть его лицо оставалось серьезным, Бесу отчего-то казалось, что в морщинках возле глаз прячется улыбка. Он встал и жестом указал Бесу сидеть.
— Сам понимаешь, новые тебе дать не могу, они раз в жизни выдаются, но вот кое-что у меня для тебя есть, — с этими словами Он вытащил откуда-то из-за спины нечто обугленное с торчащими в разные стороны перьями.
— Это же… — Бес сглотнул и облизал пересохшие губы, — это же мои крылья! Откуда они у вас?
— Сохранил. Они сильно обгорели, когда ты падал, но летать могут. Правда невысоко и не так быстро…
— Спасибо, — хрипло проговорил Бес и схватил крылья. Не удержался и сунул нос в когда-то белоснежные, а теперь обгоревшие края, — вы не представляете, что это для меня значит!
— Отчего же, представляю, — усмехнулся Он, — и знаешь, я рад, что ты здесь.
— Я тоже… — слова застревали в горле и мешали дышать, но он продолжал говорить, — и я рад, что вы их сохранили.
Он кивнул и направился к выходу, а потом обернулся.
— Просто я верил, что ты вернешься, — и исчез в глубине сада.
* * *
— Давай, догоняй, — Ангел летел по небу, стараясь не сильно махать крыльями, подстраиваясь под приятеля.
— Умный какой, сам попробуй так, — пробурчал Бес, но все же старательно махал половинками крыльев, для верности помогая себе всеми конечностями.
Вместе с Ангелом они долго чистили и выстригали его крылья, друг даже втихую выдрал у себя несколько самых крупных перьев, так, чтобы незаметно было, и они воткнули их там, где крылья Беса выглядели наиболее куцыми. И теперь они вполне сносно держали его увесистое тело.
— Худеть тебе надо, — критически оглядел его Ангел, притормозив.
— Начну! — пообещал Бес, вытирая пот, градом катившийся по лицу. — Прямо сегодня и начну!
— Ладно, полетели, у нас дел невпроворот, — Ангел взмыл вверх, а за ним, смешно перебирая конечностями и в два раза быстрее взмахивая аккуратными крылышками, поспешил Бес.
Эпилог
— Илья? Что ты здесь делаешь? — София была так слаба, что не могла поднять голову, на ее исхудавшем лице глаза казались совсем огромными.
— Я приехал за тобой, — Илья присел возле койки и взял ее за руку, — и за Евой.
— Где она? — София испуганно метнула взгляд на Вику, стоявшую у стены и кусавшую губы.
— Она с твоей мамой, не переживай. Мне ведь надо на дежурство, а Илья все время проводил здесь, возле тебя.
— Что со мной? — София обвела взглядом больничную палату. — И где я?
— Ты попала в ДТП, Соня, была в коме. Но теперь все хорошо, все наладится. Тебя переведут в отдельную палату, Илья обо всем позаботился. Давай, сам ей расскажи, я скоро вернусь, — Вика вышла из палаты и прикрыла за собой дверь.
— Откуда ты взялся? — спросила София, а Илья гладил ее волосы, прижав ее руку к губам.
— Приехал на машине.
— Но как ты нас нашел?
— Меня Евочка нашла, — он улыбнулся, — она меня мороженым угостила, черничным.
София тоже улыбнулась и, не отрываясь, смотрела на Илью.
— Какой ты стал…
— Старый? — он засмеялся и поцеловал ей ладонь.
— Нет, — она отняла ладонь и поднесла к его щеке, — взрослый. Илья, это правда ты? Ты настоящий, это не сон?
— Почему сон?
— Мне кажется, я видела сны, очень красивый сад, и я там не ходила, а летала. Хороший сон, теплый.
— Нет, я не сон. Я твой муж, — Илья потерся колючей щекой о ее ладонь, — как хочешь. Я ехал сюда за тобой, даже не зная о дочке. Я не был женат, Соня, это ложь. Просто я устал без тебя, я тебя люблю, и теперь тебя не отпущу.
— Я все время тебя ждала, — сказала София, — думала, больше никогда тебя не увижу.
— Мы слишком много думали, верили сплетням и боялись сделать первый шаг навстречу друг другу. Больше такого не будет, обещаю.
— Ты раньше так не говорил, — она скользнула пальцами на затылок.
— Меня мой ангел-хранитель научил, — прошептал Илья, наклоняясь ближе и договорил уже у ее губ, — он у нас с дочкой один на двоих!
— Ну не подглядывай ты, имей совесть! — принялся оттаскивать Ангел Беса от окна. Но тот упрямо цеплялся за карниз.
— Я должен убедиться, что у них все в порядке.
— Врешь ты все, тебе приятно слушать, как тебя благодарят!
— Приятно конечно, — смутился Бес, — кому же не приятно?
— Услышал, пора и честь знать!
— Слушайте, летите уже оба, а? Ну достали же! — донеслось из окна нетерпеливое.
— Ты с кем говоришь, Илюшка?
— Я? С тобой, конечно, говорю, что люблю тебя…
Ангелу, наконец, удалось отцепить приятеля от карниза, и вскоре они оба превратились в стремительно удаляющиеся точки на синем-синем небе.
Конец!
