— И язык за зубами он держать не умеет, — добавил граф.
Эллейн задели его слова. Пренебрежение, с которым отец отзывался о Ланси, том самом, который сразу догадался, что происходит нечто из ряда вон выходящее…
— Скажите, отец. Может ли быть такое, что ты специально наказывал Ланси в те дни, когда опасался, что он увидит нечто… — Эллейн взмахнула рукой, указывая на оружие у своих ног.
— Это для его же блага, — заметил Роберт.
Эллейн покачала головой.
— Неужели нельзя было придумать другой способ? Без унижения? Без презрения? Вы ведь знаете, как Ланси борется за внимание и уважение каждого из вас! Он изо всех сил старается быть примерный сыном и братом. И что получает взамен? Надуманные наказания! — выпалила она. — Вы совершенно его не понимаете! И не желаете видеть, что он не тот трус, каким вы сами его себе представляете! А вам, отец, стоило бы постыдиться! Вы не нашли в своем сердце любви для самого младшего из нас. Того, кто не знал материнской любви и, так уж вышло, оказался лишен еще и отцовского внимания. Ланси растет сиротой в доме, полном родственников!
— Вы, девушки, вечно норовите сгустить краски, — поморщился граф. — Я никогда не забываю о нем. Быть может, я спешу добиться от него толка, но это лишь потому, что становлюсь стар.
— Не слишком ли поспешно вы записали себя в старики, отец? — запротестовал Берни.
— Ланси следует стать тверже, — уронил граф. — Пока же он не готов к тому, чтобы участвовать в делах Лоргов наравне с братьями. Но я услышал тебя, — добавил он чуть погодя, взглянув на Эллейн с улыбкой, которая была едва заметна. — Подумаю, что тут можно сделать…
— Достаточно просто проявить внимание, — произнесла Эллейн.
Потом, спустя время, она все же еще раз подошла к Роберту с вопросом:
— Вам правда ничего не угрожает?
— Наш король решил породниться с северянами. Разве можно утверждать, что теперь хоть кто-то в безопасности? — возразил старший брат, но тут же смягчился: — Мы ничего не замышляем, Эллейн. Скоро оружия не будет в нашем замке. Не тревожься об этом. Быть может, свадьбы и вовсе не случится. Его величество человек неглупый… Но с Ланси ты все же не говори об этом.
— Да что вы пристали к нему! — возмутилась Эллейн. — Он вовсе не болтун!
— Но тебе все же рассказал, — заметил Роберт. — А ведь я просил его не лезть.
— Ты мог бы попытаться объяснить… Хоть как-то…
— Соврать, ты имеешь ввиду?
— Не, конечно! Но…
Роберт понимающе улыбнулся.
— Зато ты заставила, наконец, нашего упрямого отца задуматься о его отношении к Ланси, — ободрил он.
Да, пожалуй, за это Эллейн могла себя похвалить.
* * *
— Сообщи Шороху, что я хочу его видеть.
Странно было разговаривать с волком. Но раз по-иному до глупого мага не достучаться, пусть хоть его зверь за ним бегает.
Волк склонил голову набок. Смотрел вопросительно: мол, а ты уверена, что сам Шорох желает встречи с тобой?
— Ну, это правда важно! — сказала Эллейн.
Волк фыркнул и исчез.
Девушка даже ногой притопнула. Ну, что за зверь такой? Воспитывал бы Шорох его, что ли? Маг он или только притворяется? Вон с чудовищем в тумане его волк сражался, а не он сам…
— Я же просил тебя быть осторожной, — раздалось сбоку. Шорох вздохнул, делая вид, что его действительно огорчает своеволие Эллейн.
— Я осторожна, — заявила девушка. — Видишь, дождалась, пока закончатся грозы, доехала только до ручья. Я привезла тебе поесть. Ты там, в лесу, наверное, боишься даже костер зажечь, чтобы тебя не заметили.
Шорох изумленно уставился на мешок, который Эллейн достала из переметной сумы.
— Ты… мне? — проговорил он, наконец. — А я тебе ничего не принес…
— Пфф! Что ты мог принести? Грибов насобирать?
— Нынче не уродились.
— В Тихом лесу. Зато на ярмарке в Мельне знаешь какие подосиновики продавали корзинами?
Шорох принял мешок из рук Эллейн. Заглянул внутрь, едва нос не засунул. Было видно, что ему любопытно. Эллейн прикрыла рот рукой, скрывая улыбку. Сейчас маг сам был слишком похож на зверя. Шорох поднял голову, слегка смутился.
— Пахнет вкусно, — сообщил он.
— Это тебе… просто в благодарность, — сообщила девушка. — Не думай, что буду тебя кормить постоянно. Да ты ведь и сам как-то справлялся все это время. И пользовался при этом имуществом моего отца. Так что мы в расчете…
— В расчете? Но я… — Шорох вздохнул, остановив себя. Поди хотел гордо голову задрать. А вот и правильно: нечего нос воротить. Эллейн ведь могла бы забрать угощение. Пожалел бы потом, да поздно!
— Спасибо, — сказал Шорох. Повесил мешок через плечо. Взглянул вопросительно. — Ты вроде сказала, что встреча важная.
— А это что, не важно?! — возмутилась Эллейн. — Ну, ладно, я действительно хотела с тобой поговорить.
— Говори, — подумав, решил маг. Он как будто ожидал чего-то другого. И надо же, какой у него сразу стал величественный вид! Будто снизошел, отвлекшись от важных забот…
— Почему ты сказал, что чудовища появились в землях Лорга из-за моего отца? — спросила Эллейн.
— Потому что у Лоргов есть обязательства…
— Защищать королевство и свои владения! Я это прекрасно знаю. И знаю, что клятва, которую дал первый из Лоргов, была закреплена магически в обмен на поддержку лесных ведьм и Хранителя.
— Ну… можно и так сказать, — подумав, согласился Шорох.
Эллейн тряхнула головой.
— Отец не нарушал этой клятвы! Все, что он делает — служит своей стране.
— Так ли это? Он начинает путать интересы страны и своей земли с собственными интересами.
— Не тебе судить! — запальчиво возразила Эллейн. — Откуда ты это взял!
— Не злись, — сказал Шорох, переждав, когда гнев ее поутихнет. — Я сужу о графе по его поступкам. Но дело даже не во мне. Земли Лорга напоены магией. Потому здесь и жили лесные ведьмы. Здесь проходит одна из линий природной силы. И потому… дав магическую клятву, владельцы этих земель оказались связаны с ней навечно. Кто-то из Лоргов всегда остается в этих землях. Но если Лорг забывает о клятве, земля обращается против него.
— Ну, вот что! — снова вышла из себя Эллейн. — Ты все это придумал! Запугиваешь меня. Не знаю, зачем, может быть, хочешь обратить против отца? Откуда мне знать, что, на самом деле, это не ты привел в лес чудовище, которое нападает на людей. А может, это ты сам или твой волк? Кто-то из вас оборотень, который охотится за доверчивыми…
— Тогда почему мы тебя не съели? — поинтересовался Шорох.
Вот это-то и самой Эллейн казалось странным.
— На людей нападают темные духи, — сказал маг. — Они охраняли… одну вещь. Кто-то пробрался в тайник, но с духами не справился, вот они и вырвались на свободу. Я пока не смог отловить всех. А они еще и размножаются. Получили возможность питаться, вот и…
Эллейн вздрогнула и Шорох замолк.
— Что за вещь? — спросила девушка.
Шорох поморщился. Прошел мимо Эллейн. Она фыркнула, полагая, что маг попросту решил увильнуть от ответа. Но, видно, все же передумал. Развернулся к Эллейн, скрестил руки на груди.
— Вещь… неприятная. Способная причинить вред Хранителю Тихого леса. Я не скажу тебе о ней многого, это знание тебе ни к чему. Если, конечно, ты не желаешь ею воспользоваться, — Шорох склонил голову набок, испытующе взглянул на Эллейн; неизвестно, что он прочел на ее лице, но все же продолжил: — Вещь была скрыта, и духи были оставлены, чтобы ее сторожить. Вещь появилась благодаря дурным намерениям и темной магии. Видно, духи… подпали под влияние. И превратились в то, что теперь охотится за людьми.
— И ты, не проверив, обвиняешь моих родных! — упрекнула Эллейн.
— Духи появились после того, как печати на тайнике были вскрыты. Только Лорг мог это сделать.
— Почему ты в этом так уверен?
— Потому что никому, кроме Лоргов, она бы не далась.
— Даже тебе? — хмыкнула Эллейн.
Шорох печально улыбнулся.
— Особенно мне.
