Я присела на ближайшую скамейку и поставила босые ноги на прохладный пол, чувствуя, как пульсируют стопы. Я подождала пару минут, пока спадёт напряжение, а затем не спеша направилась по опустевшему корту к раздевалкам. Часы показывали семь вечера. Мы были последней занимающейся группой, и я любила покидать зал после всех остальных, потому что эти чувства умиротворения и спокойствия, создаваемые тишиной ледового катка, расслабляли меня после насыщенных тренировок.
Я вышла в коридор и свернула в противоположную от выхода из блока сторону, которая вела к раздевалкам. Мимо меня, дружелюбно попрощавшись, прошли две уже переодетые грэйерши. Я махнула им рукой, и мой взгляд натолкнулся на двоих парней в чёрных костюмах, которые тоже шли навстречу мне от раздевалок к выходу.
Нет, только не они! И что делать? Отвернуться, словно я их не вижу? Нет, это будет глупо. Здесь же больше никого нет, как я могу их не заметить? Придумала! Нужно бросить на них безразличный взгляд. Нет, подождите, а Фрайс? Мы же теперь как бы официально знакомы. И что? Поздороваться с ним? А вдруг он меня не помнит вообще? Так ладно, действую по ситуации.
— …а ты думаешь, чего я вечно таскаюсь с тобой сюда? — расслышала я слова Роя, когда парни подошли ближе.
— Так скажи Мэрэдит, она вас познакомит, — ответил Фрайс.
— Ты думаешь, я сам не справлюсь? — возмутился другой. — Эта девушка давно на меня глаз положила, я-то знаю.
Фрайс только усмехнулся в ответ, и между ними воцарилась тишина как раз в тот момент, когда мы уже подходили друг к другу. Я вскинула голову и тут же натолкнулась на два блэкерских взгляда.
— Привет, — улыбнулся Фрайс, глядя на меня.
Привет? Это о́н сейчас сказал? Мне́ сказал? Может, послышалось?
На секунду я даже потеряла дар речи от удивления, но быстро взяла себя в руки.
— Привет, — пролепетала я дурацким смутившимся голосом.
Он улыбнулся, а затем его взгляд зацепился за коньки, болтающиеся в моей правой руке. В этот момент они прошли мимо, но я почувствовала, как блэкер обернулся, чтобы посмотреть, в чём я добираюсь до раздевалки. Видимо, этот вопрос заинтересовал не только Фрайса, потому что буквально через пару секунд после того, как они прошли, я услышала тихий смешок его друга.
О, звёзды, за что же вы меня так не любите?
***
— Добрый вечер! — крикнула я из захожей комнаты, вернувшись в свой квартирный отсек.
— Здравствуй, солнышко, — послышался голос отца из основной комнаты.
Я сняла обувь и положила её в очистительную ячейку.
— Ты одна? — снова послышался голос отца.
— Да, пап. А где все? — спросила я, входя в зал.
Он сидел за столом с пустой тарелкой около себя и что-то разглядывал в ин-те. Я чмокнула его в щёку и присела рядом.
— Мама на работе, а твой брат на курсах, — ответил он, устало вздыхая.
— Какие курсы? Опять технологии? — догадалась я.
— А что же ещё? — усмехнулся отец.
— Ты поел? — спросила я, придвинув к себе его пустую тарелку.
— Нет, только собирался, но мне позвонили из отдела, — сказал он, прокручивая в руке ин-ту.
— Они хоть что-нибудь могут сделать без тебя? — вздыхая, проговорила я, после чего встала и подошла к кухонному шкафу, чтобы достать смесь.
Смесь — это такая гадость, которая заменяет еду. В ней есть все необходимые для организма компоненты. В день нужно съедать как минимум один пакетик такой смеси. А ещё лучше — ничего, кроме неё, больше не есть. Говорят, что пища, которой мы питаемся, не удовлетворяет потребности нашего организма и даже отравляет его. Если честно, мне с трудом в это верится, ведь люди же питались как-то раньше этой едой, и ничего — жили да здравствовали.
Я поставила перед отцом тарелку с разбавленной смесью, а сама прошла к дивану.
— Ты не будешь? — спросил он, глядя, как я включаю транслятор, что занимал всю противоположную стену.
— Не-а, — помотала я головой.
Экран загорелся, и на нём большими буквами появилась надпись «Глорес».
— Мама не собиралась ничего готовить, — сказал он, обеспокоенно глядя на меня.
— Значит, ничего не поем, — вздохнула я.
Он отложил ложку в сторону и повернулся ко мне.
— Так нельзя, Ариана. Ты давно себя видела? У тебя и так с весом недобор, а ты ещё и моришь себя голодом перед экзаменом, — возмущённо проговорил отец.
— Я не морю себя голодом, пап, — попыталась я его успокоить. — Просто не хочу, правда.
Он посерьёзнел и отодвинул тарелку к середине стола со словами:
— Значит, и я не хочу.
В этот момент в захожей комнате послышалось шуршание. Отец с долей злости посмотрел на меня, но больше ничего не сказал относительно поднятой темы.
— Аллен, — позвала я, и тут же в дверях показался мой младший брат.
— Представляешь, что я узнал, Рина?! — тут же воскликнул он. — Привет, пап, — добавил Аллен, увидев отца, сидящего за столом. — Так вот, самая верхняя точка Пирамиды — это принимающий антенный аппарат. И знаешь, откуда на него поступают сигналы?
Он запрыгнул на диван рядом со мной и с трепетным ожиданием уставился на меня своими огромными голубыми глазами, что были очень похожи на мои.
— С суши. Это логично, Аллен, — проговорила я.
— Да! То есть, нет! Ну, вернее, не только. Пап, а ты как думаешь? — повернулся он к отцу, который так и не притронулся к тарелке со смесью.
— С космических кораблей, — в один голос проговорили мы с отцом.
— Ага, представляешь? — Он снова направил свой восторженный взор на меня.
— Очень даже представляю, а как же иначе? — улыбнулась я и притянула младшего брата к себе, потрепав и без того лохматые каштановые волосы.
Он вырвался из моих рук с недовольным бурчанием и подбежал к столу.
— Я такой голодный. Чьё это? — спросил Аллен, указывая на тарелку. — Я это съем, — не дожидаясь нашего с отцом ответа, сказал брат, после чего ухватил ложку левой рукой и, даже не подумав сесть на стул, начал уплетать невкусную смесь за обе щеки.
— Научил бы и сестру свою так же питаться, — сказал отец, настроение которого явно изменилось в лучшую сторону после прихода Аллена.
Вообще-то, и у меня настроение сразу поднялось. Мой двенадцатилетний брат был одним из тех редких чудо-человечков, которые заряжали всех вокруг своим позитивом.
— А что такое? — спросил Аллен, не отрываясь от трапезы.
— Да вот, не ест ничего.
Брат вопросительно посмотрел на меня. Я слегка ему подмигнула, и он, сделав кивок, перевёл взгляд на отца, проговорив:
— Ей и не надо, а то растолстеет и точно никогда не найдёт себе парня.
— Аллен! — воскликнула я, подскочив с дивана.
Вот маленькая зараза. Сейчас ещё отец подумает, что я из-за этого не ем.
В тот же момент послышался короткий сигнал, и надпись на экране транслятора сменилась картинкой.
— О, новости, — встрепенулся брат, отставляя пустую тарелку в сторону и усаживаясь наконец-таки на стул.
Отец пропустил последние слова сына мимо ушей и, облокотившись на спинку стула, сказал мне:
— Надеюсь, это была шутка насчёт парня.
— Ну конечно, пап, — поговорила я, подходя к столу.
— Ладно, — поверил он на слово и спросил: — Посмотришь новости?
— Нет, у меня ещё много заданий, — я ухватила со стола тарелку и, пройдя к кухонной стойке, убрала её в очистительный отсек. — Расскажешь, если будет что-то интересное.
— Я расскажу, — вставил брат, пробарабанив ладонями по столу.
Я направилась в свою комнату и, проходя мимо Аллена, снова взъерошила ему волосы. На этот раз он не попытался увернуться, а лишь недовольно буркнул, не отрывая взгляда от экрана:
— Я тебе отомщу.
Я тоже посмотрела на транслятор, где главный вещатель сообщал о всех новостях минувшего дня. Картинка сменилась, и на ней появились семь глав города, которые сидели за длинным стеклянным столом и вели какую-то беседу. Среди них я сразу разглядела Саймона Фрайса — отца моего «нового знакомого». Не знаю, почему взгляд пал именно на него.
