– Пойдемте на стены, – хрипло приказала Сальма.
Оставаться наедине с Вортаром стало боязно, не хотелось по наивности преступить границы приличия. В конце концов, она давно не юная дева и ей не пристало верить на слово первому встречному.
– Как скажете, госпожа Сальмарис, – спутник без лишних церемоний прихватил ее под локоть.
Чародейка облизнулась и поспешила на выход. Сейчас его прикосновения скорее раззадоривали, чем пугали, и ничего хорошего Сальма в этом не находила.
На стены пришли, когда ленивое солнце повисло в зените. Утренняя прохлада напоминала о себе духотой и тяжелым от влаги воздухом. Пахло разогретым деревом, металлом и кожей. Обычно в это время Сальма предпочитала тенистые аллеи сада, но сейчас радовалась, что они с Вортаром наконец добрались до верхотуры, где туда-сюда постоянно прогуливаются дозорные.
Мужчина, кажется, забыл о ней. Он с любопытством смотрел вокруг, останавливался у каждого защитного приспособления, трогал его и не отходил, пока не вникнет во внутреннее устройство. Сальма мысленно порадовалась, что не потащила Вортара смотреть морские укрепления. Пусть довольствуется защитой от своих, а не от чужаков. Магии ему, конечно, не разгадать, но все равно не следует показывать возможным врагам больше, чем нужно.
– От кого построили стены? – спросил Вортар деловито, когда Сальма решила, что они провели здесь достаточно времени, и напомнила ему об обеде в замке.
– От жителей острова в те моменты, когда они не согласны со столичной политикой.
Сальма лучезарно улыбнулась и взяла мужчину под руку. Говорить о внутренних разногласиях не хотелось, и она надеялась, спутник перенесет все внимание на нее. Вортар огладил рыжую бороду свободной рукой и задумчиво нахмурился.
– Вы хотите сказать, на острове нет единства?
Чародейка мысленно обозвала себя болтушкой. Надо было игнорировать его вопрос сразу. Улыбнулась еще шире и погладила предплечье вояки.
– Сейчас есть, но всякое бывало… Даже доходило до восстания, – деланно вздохнула: – и до жестокой расправы над побежденными тоже.
– И в чем же главное разногласие? – вкрадчиво поинтересовался Вортар, и Сальма почувствовала себя пленным на допросе.
– В необходимости ввязываться в человеческие распри, – выдала она часть правды. Остальное спутнику знать было необязательно.
– Вот уж не думал, что вы спорите о нас, – усмехнулся вояка. Сальма не выдержала, снова погладила его предплечье и, улыбаясь, заглянула в глаза:
– Признаться, я бы не хотела обсуждать это, пока мы еще не женаты…
Мужчина хохотнул и покровительственно накрыл ее руку своей.
– Звучит многообещающе. Пойдемте обедать.
Сальма вздохнула с облегчением: откровения о жизни на острове в ее планы не входили.
Если не считать настойчивых поглаживаний ее руки, до столовой добрались без происшествий. Вортар вовсю травил байки об армейской жизни, местами такие пикантные, что Сальме становилось не по себе. Она краснела, неловко улыбалась и никак не могла отделаться от мысли: спутник рассказывает их не просто так, то ли проверяет границы дозволенного, то ли пытается казаться развязнее, чем есть на самом деле.
Сюрприз поджидал в столовой. За накрытым столом сидели и изо всех сил пытались поддерживать светскую беседу Димар, Олафар, тетка Оливарис и Марир. Сальма сжала кулаки и мысленно выругалась. Эта мерзавка не нашла ничего лучше, чем притащить за стол ее, Сальмы, любовника. И Марир тоже хорош, проигнорировал ее приказ. Велела убираться домой еще вчера. Ущипнула себя за руку, призывая кипящую от негодования кровь к порядку. Пообщается с женишками, а вечером проведет беседу с родственниками, еще не хватало, чтобы Оливарис и здесь испортила расклад.
Кинула на Марира быстрый строгий взгляд, натянула улыбку и поспешила занять свое место.
Вортар тоже уселся за стол, и беседа потекла веселее. Вояка любезно переключил внимание на себя: делился впечатлениями от осмотра крепости, и мужчинам так или иначе пришлось поддерживать репутацию разбирающихся в вопросе. Сальма поддакивала, кивала и думала, что Вортар заслуживает куда больше одного поцелуя. Всякая помощь хороша вовремя, и он не стал выставлять условия, а просто поддержал в нужный момент.
Принесли обед: запеченных осьминогов с овощами, суп из трески и нежно любимый Сальмой отвар из ягод облепихи. Было еще несколько блюд, но чародейка не обратила на них никакого внимания, все потонуло в манящем кисло-сладком, с легкой горчинкой, запахе. Повар знал, чем порадовать госпожу. Еле дождалась, пока отойдет слуга и, крепко прихватив кубок, сделала жадный глоток. Освежающая жидкость растеклась по языку, и даже суета с кавалерами стала восприниматься легче. Сальма отпила еще и вздохнула. После обеда она поговорит с последним кандидатом и подумает, кому вручить свою многострадальную руку. Прикинет, кто способен променять расчет на чувства к ней, и очень постарается не ошибиться.
К концу трапезы Сальма в очередной раз смирилась с происходящим. Кто бы там что ни задумал, время для маневра у нее еще есть. Дождалась, когда все разделались с десертом, посмотрела на Олафара и одарила его улыбкой:
– Пойдемте покажу вам библиотеку, – позвала как можно беззаботнее.
Мужчина без лишних слов поднялся с места и направился к арочному выходу из столовой. Не предложил руку, и Сальма усмехнулась: кажется, этот кавалер не планировал делать ставку на ухаживания. Что ж, она с радостью послушает условия возможной договоренности. Так, наверное, будет даже лучше.
– Почему вы сбежали с прогулки вчера? – поинтересовалась Сальма, когда они вошли в галерею с упрекающими портретами. Здесь одолевали тяжелые мысли, и хотелось занять голову чем угодно, только бы прогнать их. – Не понравилось?
– Господин Тадир успел пожаловаться или госпожа Мари? – перешел в наступление Олафар.
– Вас обложили со всех сторон…
– Точнее, заложили…
– Всякое случается, – подытожила Сальма. – Так что именно вам не понравилось?
– Я, признаться, терпеть не могу прогулок по побережью. У меня не слишком приятные воспоминания об этой части суши.
– Промочили ноги и простудились?
– Что-то в этом роде… Спасся только чудом.
Сальма кивнула, раздумывая, выспрашивать подробности или нет.
– Здесь налево, – подсказала она, когда они дошли до нужного ответвления галереи.
Олафар остановился и заглянул ей в глаза.
– Раз уж вы в курсе, что я был в вашем саду, – осторожно протянул он, – хотел попросить разрешения заглядывать туда.
– Вас привлекли растения или моя кузина? – скривилась в ухмылке Сальма. Всегда знала, что такая, как сейчас, проигрывает той другой себе, но отчего-то душой завладела детская ревность. Вроде как этот мужчина приехал жениться на ней, а заглядывается на какую-то родственницу.
– Мальчик, – пояснила Олафар. – У него странная магия, и я бы с радостью пообщался с ним. Выяснил, что к чему. Чувствую какой-то барьер между ним и силой, и, похоже, могу помочь. Хотел бы попробовать.
Сальма затаила дыхание, пытаясь утихомирить разогнавшееся сердце. Олафар говорит о возможности снять проклятие? Не ожидала, что среди людей есть маги, способные на подобные дела. Двуногие в большинстве своем были так себе чародеями, но ей не пристало отказываться. Тяжело сглотнула и пристальнее вгляделась в горчичные глаза.
– С чего вдруг такое желание?
– Сам не понимаю, – пожал плечами Олафар. – Просто хочу попробовать. Правда, никогда не практиковался, знаю только теорию.
– Пойдемте, – Сальма снова зашагала по коридору. Прикусила губу и почесала защипавшие глаза. Пустые слова… Помощь мальчику его интересует, конечно! А мама тут не при чем… Еще один мерзавец, который собирается использовать ребенка в своих целях!
– Так я могу приходить туда?
– Если вас пропустит заклинание, то заглядывайте. Еще раз налево, пожалуйста.
Они нырнули в узкий полутемный коридор, и Олафар замер, прислушиваясь. Сальма не успела остановиться и врезалась в его спину. Извинилась, отступила на шаг. Спутник кинул на нее насмешливый взгляд и прижался к стенке, пропуская чародейку вперед. Прошла мимо в опасной близости, но кавалер отреагировал невозмутимым спокойствием. Сальма поджала губы и тут же одернула себя. Олафар совсем ее не знает, и желанию флиртовать просто неоткуда взяться. Мысленно махнула рукой и потянулась к ничем не примечательной двери с тиснением в виде перепончатой лапы.
