Сделав усилие, я вцепилась в подол сорочки и одним быстрым движением стянула её, оставшись обнаженной. Боги, так давно не обнажалась перед кем-то, особенно перед мужчиной…
Сорочка упала к ногам. Руки потянулись прикрыть грудь, но я пересилила порыв.
Дракон шагнул ближе. Его хвост нервно дернулся из стороны в сторону, отражая его внутреннее волнение.
— Я — твоя истинная пара, — проговорила я, сжимая руки в кулаки. — И раз уж так вышло, я требую, чтобы ты позаботился обо мне. Даже если это значит взять меня прямо сейчас.
От кончиков пальцев до самой шеи вверх побежали мелкие мурашки. Сердце стучало очень громко, с силой — но когда огромная туша дракона вдруг начала уменьшаться, приобретая человеческие черты, сердце взволнованно замерло.
Уже через пару секунд прямо передо мной стояла фигура обнаженного мужчины. Высокий, на полголовы выше меня, смуглый, с кудрявыми темно-каштановыми волосами. Даже молча стоя на месте, он подавлял, настолько сильная аура власти окружала его.
Осознание того, что он обнажен, било изнутри, сводило судорогой все тело. Я замерла, точно пугливый кролик под тяжелым хищным взглядом. Черные проницательные глаза мужчины очаровывали. Смотрела только в них, опасаясь не опускать взгляд ниже. Хотя каждой клеточкой тела ощущала его готовность.
Я боялась представить, как вела бы себя, будучи девственницей. К счастью, однажды у меня уже был внебрачный опыт. Так было легче.
Мужчина открыл рот, как будто хотел что-то сказать, но передумал. Он властно положил горячие ладони на мои руки, провел вверх, до самых плеч, вызывая табун мурашек. Без труда обхватил шею, а потом большими пальцами мягко надавил на подбородок, заставляя поднять голову выше.
Когда он нагнулся, чтобы с жадностью впиться своими губами в мои, я взволнованно выдохнула, но обратно впустить воздух уже не смогла.
Страстным поцелуем он сметал любую попытку сопротивления, подавляя своей силой, желанием, властью. Его руки вновь опустились, на этот раз охватывая талию. Каждое его прикосновение зажигало кожу, точно сухую кору, воспламеняя моментально, и к своему удивлению я поняла, что мое тело само подается навстречу его рукам.
Сквозь поцелуй он утробно зарычал, заставив мое сердце замереть — и на этот раз точно от испуга. Внезапно я вспомнила, что передо мной все еще зверь, он до сих пор действует на поводу инстинктов. И последующие действия его показали правоту этой мысли.
Мужчина, опустив руки на ягодицы, с силой вжал в свое тело. Животом я опустила его напряженную, готовую к активным действиям плоть, и занервничала. Едва вспыхнувшее возбуждение погасло. Я попыталась оттолкнуть его, положив ладонь на тяжело вздымающуюся грудь — но лишь разозлила его.
Прижав к себе и обхватив за бедра, он приподнял меня на руках и тут же уложил на землю. Хорошо хоть на платье, а не на колючую траву. И тут же накрыл своим телом, не давая возможности убежать от него.
Наши глаза оказались на одном уровне. Тяжело дыша, я немного испуганно смотрела в его непроницаемые глаза и не видела там самого главного — проблеска разума. Он сменил облик на человеческий, но сознание пока не вернул.
Дыхание опаляло щеки, нос, а в особенности искусанные им же губы. Считанные сантиметры разделяли наши лица, но мужчина не торопился вновь впиваться жадным поцелуем. Разница между его возбужденным телом, тяжелым дыханием и бесстрастными глазами с каменным лицом пугала, и я окончательно перепугалась.
Правда, от меня уже ничего не зависела: продолжая изучать мое лицо, мужчина, опираясь локтем одной руки в землю около моего плеча, другой рукой проник между коленок, твердо пробираясь все ближе к заветному месту.
Пока он шел к своей цели, то неторопливо изучал черты моего лица, но стоило ему коснуться влажных складок, как он перевел взгляд на мои глаза.
И уже не отрывался. Ни когда с твердой уверенностью раздвигал мои ноги, удобно устраиваясь между ними, ни когда с силой толкнулся внутрь, становясь со мной одним целым.
Я же как испуганный зверек замерла под его взглядом, позволяя сделать все, что он хотел. Лишь пискнула, прикусив внутреннюю сторону щеки, когда ощутила в себе его плоть. Больно не было, тем более в какой-то момент я успела возбудиться (конечно, пока не испугалась). Однако все равно дискомфортно было ощущать внутри себя довольной крупный член практически без подготовки и после стольких лет перерыва: отношения с единственным мужчиной начались и закончились три года назад, еще когда я работала служанкой в замке вампиров.
Воспоминания о прошлой жизни вылетели из головы моментально благодаря сильному и глубокому толчку. Мужчина как будто чувствовал, что мысли заняты другим, и решил своеобразно выбить их.
Он навис надо мной, практически прижимая к земле, жестко и часто врывался внутрь. Страх странным образом перемешался с неожиданно возвратившимся желанием. Продолжая смотреть в темно-карие глаза, я не сдержала стона от особо глубокого удара.
На звук он отреагировал бурно. Зрачки его расширились, почти скрыв карий цвет. Он впился в мои губы, сминая и яростно кусая их, проникая языком внутрь. Толчки стали еще чаще, они медленно подводили нас обоих к грани.
Сама не осознала, в какой момент начала отвечать на его поцелуи, двигаться навстречу толчкам, выгибая спину лишь для того, чтобы оказаться еще ближе. Руки сжались на его плечах, царапая почти до крови, когда я, не выдержав, вскрикнула, содрогаясь в волнах удовольствия.
Он достиг финала чуть позже, уже когда я пришла в себя. И лишь в этот момент, вторгаясь в меня как можно глубже и изливаясь внутрь, позволил себе стон — и даже не совсем стон, скорее рык. Я смотрела на его лицо, и сердце замирало от какого-то бешеного восторга: прямо сейчас этот пока еще незнакомый мужчина казался безумно красивым.
Если бы на моем месте была Черити, то она визжала бы от счастья при виде такого привлекательного мужчины. Я же просто позволила себе немного ослабить защиту и смириться с обстоятельствами.
Мужчина, все еще оставаясь во мне, медленно моргнул и посмотрел на меня иным взглядом — более осмысленным, что ли. Или задумчивым.
Он тяжело сглотнул и устроился поудобнее, отчего у меня непроизвольно вырвался стон. Медленно на его лице расползлась улыбка.
— Истинная, значит, — хрипло проговорил он, внимательно меня изучая.
Я смутилась от его внимательного взгляда и неловко ответила:
— Привет…
— Ингвар, — подсказал он, и его улыбка стала еще шире. Он с осторожной нежностью, смакуя каждую секунду, поцеловал меня. Кажется, этот где-то даже робкий поцелуй зажег страсть внутри меня быстрее, чем все предыдущие действия. Оторвавшись, он мягко спросил: — А как зовут мою прелестницу?
— Я… Агата, — выдавила я и глубоко вдохнула: — Может быть, ты… эм… выйдешь из меня?
Улыбка на его лице погасла. Густые брови напряженно нахмурились, зрачки вновь расширились.
— Прости, Агата, — хрипло проговорил он, мучительно медленно выходя из меня и вновь подаваясь вперед. — Я держусь из последних сил, но одного раза мне недостаточно, чтобы прийти в себя.
Видно было, как напряглись его плечи, как медленно по плечу катилась капелька пота и как на шее бешено билась вена. Он действительно пытался сдержать себя, двигаясь осторожно, и это подкупило меня.
— Ин… Ингвар, — я поймала его взгляд, пока еще разумный. — Я знаю о твоей проблеме и хочу помочь. Делай, что нужно, чтобы мы смогли улететь отсюда. Мне нужен лекарь.
Я только сейчас вспомнила про раны на теле, но все равно не ощутила их: после такого феерического финала тело потеряло чувствительность.
— Агата… — прорычал Ингвар, отпуская контроль над собой.
***
Троада, Каринтия
На широком полигоне звучала самая любимая музыка Каролины — звук, издаваемый клинками, когда они встречались в воздухе. То и дело сталь ударялась о сталь, и вместе с этим звуком пело сердце Каролины. Мысленно она возвращалась в те времена, когда все её знали, как Линду Гриффит — вполне успешную пиратку, почему-то люто ненавидевшую вормесские корабли. В те времена принцесса Каролина Карион была мертва, каринтийцы, угнетенные завоеванием вормесского короля Диана Геона, и не надеялись на возвращение независимости.
