все это делать практически ночью? Кто их, начальство, поймет… Кстати, по пути встретили вторую группу, которую сопровождал незнакомый мне мужчина. Командир той группы обменялся короткими кивками с мессом, при этом ясно ощущалось, что они, мягко говоря, не в ладах.
Да уж, даже не знаю, хорошо это или плохо. Впрочем, сейчас это нас никак не касалась и я сильно надеялась, что так будет и впредь.
В общем, спать нас отправили глубоко за полночь, объявив при этом, что вставать нам придется едва ли не с рассветом.
Но во всем этом можно было найти плюсы. Например, нашей группе предоставили вполне комфортабельную палатку с чарами расширения пространства. Вот только зачем нужно было отнимать наши амулеты, если в лагере магию использовали повсеместно?
— Здесь, скорее всего, поставили защитный круг, экранирующий магию. А амулеты у нас забрали, чтобы мы, выйдя за круг, случайно и по привычке не воспользовались ими, — невнятно пробормотал Айсен, с трудом держа глаза открытыми.
— Угу. Давайте спать, ребят, завтра рано подъем, к тому же я хотел кое-что обсудить с вами. Наедине.
Не прошло и пяти минут, как мы все спали вповалку.
Для нас это было не впервой — пару раз нас уже отправляли на подобные задания и иногда, после тяжелого дня, просто физически не хватало сил добраться до своего места. Да и спокойнее как-то спать вот так, когда рядом кто-то близкий и … живой.
Вот и сегодня нам было так лень, что каждый из ребят пристроился кто где. И почему-то я в очередной раз оказалась с краю, а справа от меня лежал наш дракон.
Уснула я, несмотря на немного смущающее соседство, моментально.
А ночью мне приснился сон.
***
— Время пришло, — сказала девушка, стоящая ко мне спиной.
Я видела ее во снах уже не в первый раз. Именно она пояснила мне, что не так с моим телом и почему я выгляжу как мужчина. Она рассказала мне о цепочке, что надежно скрывает меня. Но в большей степени ее пояснения были запутанны и загадочны. Также нередко она отвечала, что мне рано знать о том или ином.
Например, раньше она говорила мне, что еще не пришло время узнать о том, почему я оказалась в этом мире, зачем мне необходимо было скрывать свой пол, что за странные вспышки магии на моих руках…
И вот, сейчас она говорит, что время пришло.
— Для чего? Для чего пришло время? — спросила я, усаживаясь в кресло-качалку.
Это всегда было одно и то же место — светлая веранда с небольшим столиком, двумя креслами и с, безусловно, прекрасным видом на восхитительный сад.
— Пришло твое время, — сказала она, обернувшись.
Я на это лишь закатила глаза. У этой девицы была прекрасная способность игнорировать мои вопросы.
— Я так понимаю, задавать какие-то вопросы бессмысленно. Ну и что это значит? Что значит эта твоя фраза о том, что мое время пришло?
— Этот мир на грани, — она вновь проигнорировала мой вопрос, — он давно был уже близок, но эти прорывы — они особенные. Они не смогут их закрыть — это не простые прорывы.
Я, тут же подобравшись, стала внимательно слушать девушку. Она редко говорила что-то полезное, но все, что она говорила, оказывалось правдой.
— Кто не сможет закрыть прорыв?
— Ваши маги, — тоскливо протянула девушка, — они не могут, это им не под силу. А все это потому, что они слишком многое о себе возомнили. Слишком заигрались, — равнодушная до этого ко всему, девушка неожиданно сжала пальцы в кулаки.
— Не понимаю? Наши маги заигрались? — растеряно пробормотала я.
— Нет, не маги. Ваши богини, Алика и Атенша. Они слишком расслабились, слишком многое о себе возомнили, забыв о том, что есть боги и сильнее их. Ты знаешь, что такое прорывы? Это порталы. Практически такие же, как тот, через который ты прошла в тот раз. Только эти порталы в другой мир — в умирающий мир, в мир, который доживает последние мгновения.
Замолчав на несколько минут, девушка судорожно вздохнула и продолжила:
— Я не знаю точно, когда он умрет — возможно, не пройдет и месяца, быть может, пройдет еще несколько лет. Но одно я могу сказать точно — как только в том мире погибнет свет — тот мир исчезнет. И исчезнут его боги. Точнее бог — один-единственный бог Хаоса, который остался в том мире.
Там практически не осталось жизни — лишь жалкие крохи. А этот бог живет именно за счет сил, что вырабатывают его твари, когда пожирают свет. Тот мир умрет, а за ним должен умереть и бог. Но он нашел выход — наш мир.
Наш мир для него как изысканный деликатес, который можно будет смаковать долгие десятилетия. Все, что ему нужно — это просто прийти в наш мир и стать в нем новым богом.
Богини не должны были этого допустить. Они должны были понимать, что впустив на наши земли нового бога, тем более Темного, олицетворяющего Хаос и Разрушения, они подписывают смертельный приговор этому миру.
Но вместо того, чтобы запретить ему проникать в наш мир, эти мредовы дочери поссорились друг с другом, не сумев решить, кому из сестер он достанется. Им безразлично на мир, на живущих в этом мире — сейчас они думают лишь о том, как привлечь внимание этого бога.
— Но зачем мне это знать? Зачем ты все это мне рассказываешь?
— Потому что есть способ спасти этот мир — нужно лишь закрыть эти прорывы до того, как тот мир умрет — и тогда Темный бог не сможет проникнуть в наш мир. И эти прорывы должна закрыть именно ты.
— Что? — вскочив с кресла, возмущенно уставилась на девушку, — Я? Ты серьезно? Почему я? Раз сильнейшие маги не могут закрыть прорыв, то я-то уже точно не смогу этого сделать.
— Сможешь. В тебе есть сила, сокрытая до недавнего времени. Ты спрашивала о том, почему на твои руках вспыхивают магические символы — это все потому, что магия просыпается в тебе. Ты практически готова…
