– Как будто этого мало, – вздохнул Нейт. – Думаешь, Гроулер хоть на секунду усомнится в том, что сообщила ему Шолти?
– Тогда мы должны доказать твою невиновность сами, – с жаром зашептала я. – Раз кольцо никто не крал, я уверена, оно все еще в доме мэра. Вряд ли госпожа Шолти решила от него избавиться, это же фамильная реликвия. И если как-то заставить ее…
– Подожди, Лара, не надо. – Нейт с грустной улыбкой взял меня за плечи. – Неужели ты не понимаешь? Даже если мы докажем это, мне не дадут жизни в Триме. Шолти найдет способ отомстить снова. А против нее никто и слова не скажет. Даже сам мэр, который свою карьеру построил исключительно на деньги тестя.
– Что же тогда делать? – растерянно выдавила я, чувствуя, как от ощущения беспомощности на глаза наворачиваются слезы.
У нас ведь нет ни связей, ни родственников, ни даже средств. Да, Нейт многим помогал, иногда даже бесплатно, если видел, что у человека нет денег отплатить услуги механика. Но вряд ли кто-нибудь из этих людей осмелится заступиться. Да и не поможет это. Мы слишком мелкие фигурки по сравнению с тем, кто держит в Триме всю власть.
На улице что-то загрохотало, заставив нас чуть ли не подскочить от неожиданности. Мы переждали, когда стихнет грохот и чья-то ругань, а потом посмотрели друг на друга.
– Да, – подтвердил мои мысли Нейт, – мне больше нельзя оставаться в Триме. Здесь не ждет ничего хорошего. Нужно уходить.
– Куда? – всхлипнула я.
Потерять единственного дорогого человека было страшно. Я точно знала: если друг уйдет, сюда он больше никогда не вернется.
– Еще не знаю, куда пойду. Но явно подальше отсюда.
– Тогда я пойду с тобой, – выпалила я.
– Со мной?
– Да, – зашептала лихорадочно. – В конце концов, что меня здесь держит? Работа с крошечным жалованием? Арендный дом, который, того и гляди, рухнет из-за прогнившего фундамента? Вся моя семья и друзья – это ты. И если ты уйдешь, мне нет смысла оставаться в Триме.
– Уверена? – нахмурился друг. – Это не будет просто.
– Уверена. Поверь, я не стану обузой. Буду делать все, что скажешь, буду помогать. У меня даже есть деньги, удалось накопить немного.
– Деньги не главное, – вздохнул Нейтон и прикрыл глаза. – Просто тогда... Раз ты тоже хочешь уйти, мы могли бы поискать ответы.
– Ответы?
– Да. Узнать, что с тобой происходит. Или поискать человека, которого ты видишь во снах.
– С каждым днем я вижу его все четче и четче, – закивала я. – Это должно что-то значить.
– Вот именно. Поэтому не думаю, что поиск места, где можно осесть и устроиться, сейчас для нас так важен.
– Значит, мы пойдем... куда?
– Туда, куда ты поведешь нас, – решительно ответил Нейт. – Для начала в Бельвир. Он больше Трима и оттуда можно будет на чем-нибудь уехать.
Я кивнула. В самом Бельвире мне доводилось бывать всего дважды, когда господин Сэдли брал с собой по делам, но я хорошо помню, как много там было машин. И даже своя железнодорожная станция.
– Уходить будем быстро и тихо, – продолжил Нейт. – Не хочу, чтобы за нами пустили погоню. Забери все самое нужное и сегодня в полночь я буду ждать тебя возле старой мельницы. Помнишь, где мы когда-то играли?
– Конечно, – ответила я.
– Значит, договорились. А сейчас лучше разойтись, за тобой вроде никто не следил, но мало ли что.
– Будь осторожен, – прошептала я.
– Ты тоже, – улыбнулся друг.
Он по тем же подвальным коридорам вывел меня в какой-то тесный темный дворик, и я быстро пошла домой.
Решение уйти будто придало какой-то странной энергии. У меня не было никаких сомнений и сожалений, словно интуиция говорила: я все делаю правильно. И гнала вперед.
Заперевшись в мансарде, стала решать, что брать с собой. К сожалению, я плохо представляла, какие вещи могут пригодиться в дороге, а спросить Нейта не догадалась. Так что придется думать самой.
Первым делом в рюкзак отправились смена белья и запасные рубашки. Мои штаны из грубой ткани, кожаная куртка и добротные ботинки должны были выдержать даже долгое путешествие, но, думаю, совсем без чистой одежды идти глупо. К ней я забросила зажигательный камень, полотенце, гребень, кусок мыла, флакон с обеззараживающим раствором и бинт. Большую металлическую кружку. Еще шерстяное одеяло, тонкое, но очень теплое – подарок Нейта на последний день рождения. Свой нож, крепкий и острый. Мало ли, что в дороге случится.
Дождавшись, пока на кухне никого не будет, я набрала там упаковочной вощеной бумаги и завернула в них свои продукты: мешочек крупы, пару консервов, большой ломоть хлеба и кусок копченой грудинки.
Под конец сборов вытащила из тайника под кроватью самое ценное: сверток с моими скромными накоплениями, и осмотрелась. Да, больше здесь не было ничего такого, что стоило бы забирать с собой. Обычная комната, такая же безликая, как и приют, из которого я вышла. Никаких милых сердцу мелочей, никаких безделушек или книг...
При мысли о книгах у меня вырвался досадливый вздох. Я так и не успела попросить книгу у господина Сэдли. Не узнала ничего полезного о символах, что так часто вижу. А ведь это может быть важно. Может оказаться так, что это те самые знания, которых не хватит в критический момент. И вряд ли получится еще где-нибудь найти подобную редкость. Что же делать?
Походив по комнате, я глянула на часы и прикинула время. Сейчас только десять. Можно быстро сбегать к господину Сэдли и попросить книгу на вечер. Мол, мне приснились новые знаки и очень хочется попробовать разобраться, что за они. А потом… потом заткнуть совесть и унести книгу в Бельвир. В конце концов, господин Сэдли так часто говорил, что дружба с Нейтом подтолкнет меня на кривую дорожку воровства… Порадую его тем фактом, что он был прав.
Походив по комнате, я глянула на часы и прикинула время. Сейчас только десять. Можно быстро сбегать к господину Сэдли и попросить книгу на вечер. Мол, мне приснились новые знаки и очень хочется попробовать разобраться, что за они. А потом… потом заткнуть совесть и унести книгу в Бельвир. В конце концов, господин Сэдли так часто говорил, что дружба с Нейтом подтолкнет меня на кривую дорожку воровства… Порадую его тем фактом, что он был прав.
Еще раз оглядев комнату, я закинула рюкзак за плечи и вышла в коридор. Заперла дверь, оставив ключ торчать в замке, и сунула между дверью и косяком записку для госпожи Хольт. Почти уверена: завтра с утра, не увидев меня внизу, она поднимется проверить, что случилось. И прочитает мое прощальное письмо. Не хочу оставаться пропавшей без вести для тех, кому я была хоть немного дорога.
Мой начальник жил недалеко от архива, в крошечном домике, зажатом между своими соседями. На улице уже давно стемнело, и мне удалось дойти до дома господина Сэдли так, что на меня никто не обратил особого внимания. Спрятав рюкзак под забором, окружавшим жутко заросший палисадник, я собралась с духом и постучала в дверь.
– Иллара? – удивился начальник, открывший на стук.
– Здравствуйте. – Я постаралась принять спокойный и беззаботный вид. – Господин Сэдли, простите, что так поздно, но у меня к вам просьба. Не могли бы вы дать мне книгу, ну, ту самую? Всего на вечер. Обещаю, что ничего с ней не сделаю и никому не покажу.
– Что-то случилось? – проницательно спросил тот.
– Нет, – затараторила я. – Просто мне очень нужно увидеть эти знаки. Мне кажется, если хоть немножко... ну, соприкоснусь с ними, это может подтолкнуть мои сны, например, или...
– Зайди-ка в дом, – прищурился Сэдли.
– Да нет, – пошла на попятную я. – Уже поздно, лучше завтра приду.
– Нет, сегодня. – Начальник не обратил на мое сопротивление никакого внимания, втащил меня в дом и захлопнул дверь.
Я настороженно замерла, прижимаясь спиной к деревянной створке. Вот же попала. Идиотка. Лучше бы без всякой книги уходила.
– Врать ты не умеешь, Иллара, – сложил руки на груди господин Сэдли. – Зачем пришла?
– Мне правда хотелось почитать книгу, – опустила я глаза. – Но если вы не хотите давать, то и не нужно.
