Ульяна Соболева, - Позови меня. Книга вторая

      - Мистер Стефан, это невозможно, в который раз вам говорю. Пациентка сбежала и установить ее место нахождения представляется невыполнимой задачей.

       - Мне плевать, Стэнли, я хочу увидеть Милантэ. Я отдавал приказ покончить с этой дрянью еще два дня назад. Какого хрена вы столько тянули?

      - Я вам уже говорил, комиссия из департамента...я не мог..

      - Плевать я хотел на комиссию, - голос говорившего сорвался на рычание, и я представил, как вздрогнул смертный, - или вы покажете мне труп этой психопатки до завтрашнего дня, или я сам лично выну вашу трусливую душонку из тела.

      Дверь резко распахнулась, и я встретился лицом к лицу с тем самым Стефом.

      Единственное, о чём жалею сейчас, что из-за нехватки времени не смог услышать его предсмертные крики. Они все сгорели в той лечебнице. Ублюдок Стеф, оказавшийся служителем бывшего императора, именно он тогда отправил Низшего Деуса в мир смертных следить, если вдруг я появлюсь там вслед за Лией, директор психиатрической лечебницы, продававший за деньги не только свою душу, но и тела пациентов, доктора, вышедшие на смену, и больные. Сотни людей, действительно увидевших дьявола, но не узнавших его вовремя, чтобы сбежать. И Элис. Журналистка, которая узнала слишком много, чтобы остаться в живых. Позже пожарные найдут более ста двадцати обгоревших до костей трупов, ровно столько, сколько и должно было быть здесь в общей сложности врачей и больных, судя по документам департамента. Ровно столько, чтобы ни у кого не возникло лишних вопросов.

      ***

      Теперь кошмары мучили его. Изнуряли почти каждую ночь, а я будила, вырывала из сна поцелуями, вытирая капли пота со лба, уже не стараясь рассмотреть, что именно он видит, потому что это слишком больно. Ему, не мне. Я свою боль выпила до дна, до самого осадка, и ее во мне больше не осталось. Иногда мне казалось, что Нейл её просто забрал. Впитал каждую каплю и крупицу, избавляя меня от мучительных воспоминаний и оставляя их только себе. Нет ничего, что было бы неподвластно ему.

       Вначале я видела всё, в ту первую ночь, которую мы провели вместе после того, как Нейл забрал меня домой. Его кошмары, мои, сливающиеся в одно целое. Бессчётное количество моих копий, лиц, глаз, образов, которые превращались в гору мертвых тел. Поиски, попытки смириться и полное отрицание, снова проекты НМ и отчаяние. Океаны отчаяния. Единственное, чего не мог могущественный Деус – это вернуть свою НМ13, и сходил с ума день за днем, понимая, что время отдаляет нас друг от друга, и шансов все меньше и меньше. Умирать на протяжении ста лет час за часом. Вся невозможность НАС, слившаяся в вереницу бесконечных дней и попыток воссоздать хотя бы так, хотя бы в копиях, так похожих и настолько иных, что он убивал их всех. Я бы ужаснулась, если бы не знала, кто он такой, я бы ужаснулась если бы не понимала, как он любит меня и как ему больно умирать вместе с ними. Пока не услышал мой зов…спустя сто лет.

      Я кричала его имя у океана так громко, что мне казалось, он заглушает порывы ветра, так громко, что мне казалось, я сорву горло. Кричала и шла в воду. Все дальше и дальше, понимая, что если не придет ко мне, то волны сожрут меня и отнесут к нему в иной реальности, в ином мире, где мы не можем не быть вместе. Потому что Нейл и есть мой океан, моя бешеная стихия. Я принадлежу ему. Ведь в моем сердце все та же пластина с его именем.

       Я почувствовала руки Нейла вместе с волнами, а поцелуи - вместе с солью воды и собственными слезами, и только тогда поняла, что я живу и дышу.

      «Я обещала, что дождусь…обещала».

      «Я обещал, что приду за тобой».

      Это были самые сложные часы для нас обоих. Часы после моего возвращения. Когда я боялась на него посмотреть, боялась, чтобы он смотрел на меня. Потому что на моем теле остались чудовищные шрамы от ожогов. В моем мире их не было видно, но здесь, где реальность снова становилась реальностью, а я сама собой, они снова проявились на коже уродливой печатью, напоминая, что я не должна была выжить. Ни я, ни наш ребенок. Селена Мортифер подожгла лабораторию перед самым переходом, и я горела, привязанная к проклятому креслу, глядя в её безумные глаза, и молилась о том, чтобы это было быстро, чтобы задохнуться от дыма раньше, чем огонь начнет пожирать мою плоть. Но сработал портал, и меня вышвырнуло на центральной площади города, в мире смертных, все еще пылающую, как факел, в обгоревшей одежде. Конечно меня там ждали, чтобы замариновать в проклятой клинике до новых указаний Алерикса Мортифера.

       Нейл собирал меня по частям, сначала залечивая тело, потом душу. Самый жуткий монстр и чудовище превратился для меня в заботливую сиделку, врача, психиатра, брата, друга. Да кого угодно. Он стал для меня всем. Ревностно не подпуская к моей постели никого, откармливая с ложечки, как маленького ребенка, забирая любую панику, врываясь в каждый кошмар и превращая его в сказку. В полном смысле этого слова. Он уводил меня в те миры, где я любила бывать с ним когда-то. Менял для меня реальность. Ни одного сна без него, ни одной секунды или минуты без его присутствия. С таким уходом воскресли бы мертвецы, и я воскресала. С каждым днем возвращаясь к нему, к нам. Нейл давал мне слушать сердце нашего ребенка, впуская меня в свои мысли, а я в ответ отдавала ему ощущения толчков и пинков изнутри. Я боялась произнести слово «счастье» про себя. Даже шепотом. Я просто молча сходила с ума от того, что дышу с ним одним воздухом, просыпаюсь, а он рядом, всегда рядом, ловит мое дыхание. Потом родился наш сын – Нейман. Наверное, именно тогда я окончательно отпустила прошлое. Потому что судьба подарила мне то, на что я уже не надеялась – НАС в будущем, нас в десятках, сотнях, тысячах. Истинный смысл бессмертия. И та самая инициация еще до рождения Неймана, когда я стала частью Нейла, а он открылся мне весь настолько, что мне показалось, я захлебываюсь этой вседозволенностью погружаться в его мысли, в которых неизменно пульсировало моё имя.

      Никогда не видела его таким. Словно за то время, что меня не было рядом, он вдруг изменился. Страдания меняют людей, и я не знаю, насколько они меняют таких как он, но я видела эти перемены во всем. Свобода – вот что заставляет раскрываться и становиться самим собой. Право диктовать свои условия и строить жизнь так, как решаешь сам. Ведь Нейл Мортифер – император Единого Континента уже более ста лет. Странная особенность вращения параллельных миров, которая сделала возможным мое возвращение, возможным мой крик спустя век, когда через промежуток времени оборот вращения повторяется и параллель мира смертных и мира Деусов снова соприкасаются. Именно в этот момент я его позвала, и он услышал. Нейл показывал мне потом все изнутри. Как работают порталы и переходы, как движется время, похожее на волны океана, в который впадают моря и реки секунд, и часов других миров. Деусы научились управлять временем, прорываясь в иные параллели, в которых к этому еще не пришли и, возможно, никогда не придут и, наверное, это к лучшему.