– Вита, – восхищенный призыв мужа, отреагировав на который я раскрыла глаза, – боль пропала почти мгновенно! А ты даже не прикоснулась ко мне вновь!
И в подтверждение своих слов Рид энергично поднял и согнул руку. Я же смотрела на него и не видела... Перед глазами стоял облик отца. Он не с неохотой обучал меня ремеслу механика, как думалось мне раньше. Он учил меня использовать собственные возможности! Методично, настойчиво и наглядно... Я со счастливым облегчением рухнула на грудь мужа, чувствуя себя... обретенной.
О сне не было и речи. Я находилось в состоянии восторженной эйфории, внезапно в полной мере осознав, что муж был прав, когда, говоря о моем отце, выражал сомнения в его безразличии ко мне. Отец думал обо мне, стремился помочь, теперь это было для меня очевидно... Но почему так скрытно, настолько тайно, что даже я не догадывалась? В чем была причина подобной жестокости, ведь это было именно жестоко по отношению ко мне. Смогу ли я когда-нибудь понять, разобраться в его мотивах?
– Витара, – муж, тихонько поглаживая моё плечо, шепнул в ухо, – о чем ты задумалась?
– Я поняла только что, – так же еле слышно шепнула в ответ, – что не понимала отца, не видела за показным пренебрежением истинной сути его отношения. А вот сейчас поняла, что все время, что мы провели рядом, он учил меня, передавая собственный опыт. Причем делал это так, чтобы максимально обезопасить от внимания окружающих, скрыть от них этот факт.
Рид молчал, вслушиваясь в мой шепот. Его мерное дыхание я ощущала собственным телом, поэтому непроизвольно отметила, как он на миг задержал выдох, услышав меня.
– Не пойму, – продолжила я выговариваться, совершенно погрузившись в собственные мысли, – почему же он оказался среди пиратов? Так прожил свою жизнь? В одиночестве, вдали от собственных сородичей, скрывая свою суть?
– Возможно, в этом и есть ответ на твой вопрос, – вздохнул муж. – Быть единственным и значить столько, сколько значили проводники, для целой расы – это непростое бремя. И тебе...
Мой старх замолчал, оборвав себя на полуслове, но я догадалась о том, что осталось невысказанным. Может случиться так, что и мне доведется испытать это на себе.
– Думаешь, он не хотел, чтобы я осознавала себя проводником? Понимала, на что могу быть способна? Хотел, чтобы я всегда считала себя обычным человеком? – ища подтверждения, обратилась к Риду.
– Скорее, он пытался дать тебе время побыть такой, в какой-то степени уберечь от невыносимой ответственности, – задумчиво предположил муж. – Кто знает, вдруг он не успел довести все до конца, выполнить запланированное? Или есть другие причины его сурового отношения к тебе?
Вспомнив, что погиб отец внезапно, да еще и при таких сомнительных обстоятельствах, мысленно с Ридом согласилась – не успел. И я даже знала, кто был причиной его внезапной кончины, его убийцей... Милас, больше некому. Это он всегда кружил вокруг моего отца, неусыпно следя за нами и маяча позади темной тенью. Вероятно, он избавился от него, чтобы добраться до меня... Какое счастье, что его развоплотили. Он как никто и никогда заслужил это наказание!
Почувствовав, что я сникла, расстроившись от понимания истинной ситуации в собственном прошлом, муж обнял меня обеими руками и принялся тихонько покачивать.
– Живи будущим, – мягко шепнул он, спустя несколько молчаливых минут, и тут же более бодрым тоном предложил: – В душ пойдем?
– А давай, – согласилась я, испытывая потребность смыть с себя все те мерзкие воспоминания, в которые только что окунулась.
Мы, стараясь не шуметь, чтобы не потревожить спавшего за стеной гостя, пробрались в санитарную зону и, плотно прикрыв дверь, включили воду.
– Вита, – скользнув ладонью по моим еще сухим волосам, простонал муж.
Я по его жаркому теплу и желанию соскучилась не, меньше. Все же неудобно было обитать в одном личном пространстве с Зулом. Но поселить его в другое место муж категорически не соглашался. Осталось только, развернувшись к нему лицом и пользуясь моментом хоть такого уединения, прижаться собственным телом, в ответ зарываясь ладонями в его шевелюру. Подняв лицо навстречу его губам, с облегчением разделила желанный и долгий поцелуй...
Совсем рядом, слегка обдавая нас брызгами, шумел душ, а мы, забыв обо всем, устремились в объятия друг друга. Тела соскучились по ощущению близости, души истосковались по любимому теплу, а сердца... невыразимо стремились вновь, хоть на миг забиться в унисон.
Ладони мужа уже обегали мою спину, спускаясь ниже, стирая по ходу движения освежающие капли воды с моей кожи. Обхватив за бедра, он на миг резко с силой притиснул меня к себе, так что перехватило дыхание, а потом... недвусмысленно плавно потянул меня вверх.
– Вита?.., – потеревшись подбородком о мое плечо, простонал уже с вопросительными интонациями.
Ответив мужу непроизвольным, но от того не менее предвкушающим стоном, не имея сил что-то сказать, просто обняла его за шею, прижимаясь теснее, выгибаясь так, чтобы грудью соприкоснуться с его лицом. Рид тут же воспользовался моментом, ухватившись за одну вершинку губами. По моему истосковавшемуся по вниманию своего мужчины телу уже так знакомо пробегали волны приятной неги, грозя ослабить и низвергнуть меня на пол. Но руки старха, удерживающие на весу мое тело, были надежны, не позволяя соскользнуть вниз.
Заручившись согласием, муж, к моему облегчению, долго раздумывать не стал и, решительно прижав меня спиной к стене, одним движением сблизил нас окончательно, одновременно успокаивающим поцелуем коснувшись губами моей скулы.
Едва уловив это теплое прикосновение, сосредоточилась на извечной тяге стремящихся навстречу тел. Наших тел. Хотелось двигаться, устремляясь навстречу и расставаясь вновь, хотелось чувствовать силу, неукротимый напор и нарастающую скорость, хотелось... его, а еще... будущего. Того самого, ради которого стоит жить.
Утолив голод собственных желаний, так и застыли, в обоюдном объятии привалившись к стене, шумно дыша и обмениваясь влюбленными взглядами. Как неожиданно и правильно все получилось, как своевременно. Пусть быстро, без особой нежности и ласк, но так... необходимо, так нужно нам обоим. И именно сейчас, спустя несколько ночей вынужденного воздержания, очень проникновенно и жарко, подарив нам ощущение необходимости друг другу, душевного подъема и силы для того, чтобы жить и бороться дальше. Прошлое, каким бы спорным оно ни было, надо отпустить, а жить стоит действительно будущим. Хотя бы ради таких восхитительных моментов любви, что мы сейчас испытали.
