Этими словами она окончательно признала, что собирается попробовать настоящую семейную жизнь. Герцог, в благодарность, только притиснул её ближе к себе, хотя и так уже крепко держал её за талию, и сказал:
— Мы поговорим, это важно и о решении сообщим немедленно.
Графиня кивнула и не спеша вышла из замка, следуя за лакеем, который открыл для неё двери. Она не обернулась, но Марина понимала, что графиня боится. Боится снова остаться одна. А вот этого Марина допускать не собиралась.
— В вашем городском особняке я видела прекрасный сад, — начала Марина. — Поговорим там?
— В НАШЕМ особняке, — поправил её герцог и односложно добавил: — Поговорим, — в глубоком молчании они доехали до дома Риверсов и сразу прошли в сад, разговор не терпел ожидания.
— Мари, — начал первым герцог. — Позволь мне… я был не прав…
— Я была не права…, — перебила его Марина.
— Начнём сначала? — осторожно спросил герцог.
— Продолжим, — ответила Марина и сделала шаг навстречу мужу. — я должна тебе сознаться…
— Я тоже, — теперь перебил её герцог.
— Тогда сначала ты, — уступила Марина, потому что своё признание в иномирности она считала страшнее, но и начинать жизнь с обмана не хотела. Её всё-таки угнетало, что она здесь не в своём теле.
— Я искал жену для фиктивного брака, — сглотнул герцог комок в горле и сделал паузу, но видя, что Марина никак не реагирует, продолжил. — Меня вполне устраивала моя жизнь, но королева надоела своими попытками женить меня. Она выбрала для меня свою племянницу — Ваенну Рид. Это было последней каплей, и Остин отправился в поиск. Он нашёл тебя, и я буду теперь всегда благодарить за это судьбу. Я не знаю, когда ты попала в тело той Мариенны, но думаю, что на обряде после отравления. Благодарю богиню за такой подарок. Как тебя зовут, родная? — герцог нежно провёл своей широкой ладонью по голове Марины и поцеловал локон, выбившийся опять из причёски.
— Ты знаешь?! — негромко воскликнула Марина, такого поворота она никак не ожидала и не знала, как реагировать.
— Знаю, но это ничего не меняет. Я полюбил именно тебя, незнакомую мне иномирянку и прошу тебя стать моей настоящей женой, — целуя её руку ответил Итон.
— Марина, — тихо сказала она. — Меня зовут Марина, и я согласна…
ЭПИЛОГ
— А он что говорит?
Берта привычно быстро шинковала овощи на любимый салат госпожи и одновременно переговаривалась с Салли, которая была приставлена к ним на кухню для помощи. Столичный особняк Риверсов готовился к свадебному ужину.
— А он говорит: «Салли, я должен поехать с этим обозом». — Салли протёрла последнюю тарелку и поставила её в высокую стопку уже готовой посуды, вздохнула и закончила: — Так и сгинул. И осталась я одна-одинёшенька.
— Ох, ты ж…, — посочувствовала ей Берта и тут же другим уже голосом скомандовала: — Салфетки теперь скручивай! Да, смотри, красиво чтоб было, как госпожа показывала, — и продолжила шинковку дальше.
В кухне кипели, жарились, запекались, собирались и накрывались стазисом самые разнообразные блюда. Но Берта предвкушала, как они с хозяйкой займутся доведением до готовности свадебного пудинга. Леди Мариенна сама обещала показать всё досконально и ей, и Ронни. Хотя первую самую важную фазу они прошли ещё пару недель назад, как только все узнали об этом свадебном ужине. Тоже мне придумали ужин, когда уже полгода женаты, ворчала про себя Берта, но все распоряжения выполняла беспрекословно, несмотря на некоторые разногласия с Ронни.
Да, за эти месяцы они с Ронни сошлись близко и даже мужчина уже намекал на совместное проживание. Но Берта не из тех, кто легко отказывается от своей свободы и вываживала Ронни, как рыбу на удочке, испытывая терпение мужчины.
С Салли они подружились сразу на почве преклонения перед молодой хозяйкой, как только Берта в первый раз попала в столичный особняк. Обе обнаружили много общего в своих судьбах и по-бабьи делились своими давними горестями. Потому что сейчас никаких горестей у обеих не наблюдалось.
Прекратив на время разговор, женщины занялись каждая своим делом, но ненадолго. В кухню стремительно вошла Марина и окликнула Берту:
— Берта, зови быстро Ронни! У меня совершенно нет времени. Сейчас доведём с вами пудинги, по одному на каждый стол, и я опять убегу, а потом подойду к моменту подачи, если вы сами не справитесь. Не забудьте вестника прислать.
— Конечно, госпожа, — вытянулась по струнке Берта и исчезла в глубинах кухни.
— Салли, — заметила Марина старшую горничную. — Всё в порядке?
— Всё в порядке, хозяйка (Салли упорно называла Марину хозяйкой с первого дня её появления в особняке). Столы на улице, как вы хотели. Да и то, погода позволяет: тёплая осень стоит нынче. Полог ваш маг поставил от ветра, пыли и шума. В саду в беседках напитки приготовлены. Всё сделано, госпожа. Уж к такой-то радости как не приготовиться! — воскликнула эмоционально женщина.
— Спасибо тебе, Салли, — растрогалась Марина. — Ты ведь с первого дня в замке помогала мне. Почему?
— Ну, как же, хозяйка?! — недоуменно воскликнула Салли. — Вы же такая молоденькая, такая тихая приехали, слова всем сказать боялись. А вы же — жена законная! Жалко мне вас стало. Сиротка, да ещё нежеланная. А оказалось вон как! Хозяин сам потом за вами увивался, — удовлетворённо кивнула она своим воспоминаниям. — А и правильно! Им мужикам только волю дай! Уж лучше пусть сразу знают, что за женщину себе берут!
— Ты чего разошлась, Салли? — раздался насмешливый голос старшего повара. — Никак опять свою песню завела про плохих мужиков? Пойдёмте, госпожа, — не дал он ответить женщине. — Я всё приготовил, как вы говорили, осталось только сделать.
— Пойдём, Ронни, — Марина кивнула обескураженной горничной и прошла с поваром к столу, где разместились все три пудинга, простоявшие две недели в холоде.
Почему она решила делать пудинг, а не какой-нибудь торт, она и сама не знала, но Зоя Николаевна нашла этому объяснение в том, что Альбион — здешняя Англия, вот Марину и тянуло на английское временами.
У стола Марина остановилась и внимательно осмотрела приготовленное: приготовленный пару недель назад сам пудинг, хранившийся всё это время под холодным стазисом, крепкий ром, бренди, коньяк и большие кастрюли для водяной бани.
— Так, Ронни, сейчас мы поставим пудинг на водяную баню, чтобы его подогреть. Все три сразу. И греем два часа. Потом перекладывай на блюдо и всё. К столу выноси, когда дойдём до десертов. И ещё, Ронни, когда вынесешь к столу, аккуратно полей макушку пудингов крепким алкоголем и подожги. Будет красиво и празднично. Если что, зови меня.
— Полить алкоголем? — засомневался Ронни.
— Да, но немного, пояснила Марина. — Когда он прогорит на поверхности пудинга образуется твёрдая тонкая корочка с винным вкусом и запахом. Кстати, давай сразу попробуем будет ли гореть ваш алкоголь. Если не будет, то его лучше подогреть, а потом уже поливать им пудинги.
Они склонились над столом, выбирая подходящее вина:' остановились на бренди, хотя вначале Марина склонялась к коньяку, но он почему-то плохо горел, а бренди прекрасно выдавал синенькое пламя. Горение они производили на блюдцах и сейчас те издавали устойчивый аромат дорогих ВИН.
— Ну, всё! Я надеюсь на тебя, Ронни, — и Марина с лёгким сердцем покинула кухню.
У неё было ещё много забот и главная из них — разговор с Зоей Николаевной.
Она нашла её в маленькой гостиной на втором этаже. Графиня стояла у окна и куталась в шаль, хотя в доме было тепло, да и погода за окном радовала солнцем и яркими осенними красками.
— Зоя Николаевна, Марина обняла старушку и крепко прижала к себе. — Пойдёмте, я покажу вам сюрприз, — и не выпуская графиню из своих объятий, спустилась с ней в свой кабинет, который Итон выделил ей сразу, как только она поселилась в особняке.
— Смотрите, — она подала графине небольшой прямоугольный артефакт, выполненный из природного самоцвета.
