— Поздравляю с помолвкой, — сказала она, улыбнувшись. После чего вернулась к жутко довольному Илису.
— Наша козочка, — проурчал не менее довольный Скил из-под ворота нордовской рубашки.
А Йен-ри, посмотрев на удивленную меня, развел в стороны руки, приглашая к себе в объятия для завершающего этапа обряда. Какой же он был красивый… мой жених. С собранными в низкий хвост снежно-рыжими волосами. В синем костюме с полурастегнутой на груди белой рубашкой, из-под которой выглядывал парный моему кулон с более массивным лиловым камнем. Таман заказал их к свадьбе. И каждое из этих простых с виду украшений таило маленький секрет, о котором знали только мы и… Кайр, он то и был нашим тайным ювелиром.
— Иди ко мне, маленькая! — сказал «медведь», улыбнувшись. Больше медлить я не стала — будет еще время полюбоваться на своего жениха.
Сорвавшись с места, стремительно пересекла разделявшее нас расстояние, и была мгновенно подхвачена сильными руками Йена. Он закружил меня, легко удерживая за талию на весу, а потом вдруг резко остановился и, крепко прижав к себе мое податливое тело, впился в чуть приоткрытые на выдохе губы.
Сколько уже поцелуев у нас было? Десятки, сотни, тысячи… Но этот, после чужих прикосновений, след которых хотелось поскорее стереть, стал особенно желанным. И снова мир потерялся за границей взбесившихся чувств. Нарядный каменный зал, улыбающиеся лица пестрой толпы — все исчезло, словно отрезанное плотной завесой густого тумана. Каждый вздох, каждое касание ощущалось настолько остро и ярко, что было просто нереально остановиться. Ладонь Йен скользила по моей спине, заставляя гореть кожу, невзирая на шелковую преграду. Я зарывалась пальцами в волосы своего мужчины, стягивая с них очередной кожаный шнурок. А народ скандировал и улюлюкал, подбадривая это безобразие. А потом Грэм торжественно произнес:
— Как все мы только что убедились, отказываться от своего выбора жених с невестой не намерены!
И грянули овации, радостные крики и поздравления, зазвучала музыка, запели менестрели… Праздник продолжался, и народ с легкой руки беловолосого Риля начал возвращаться к столу. Мы же с «медведем» так и остались стоять на месте. Вернее стоял он, я же висела где-то в полуметре над полом, придерживаемая мужчиной за талию. Поболтав ногами в воздухе, ласково погладила жениха по щеке, и, прижавшись к нему сильнее, выдохнула прямо в губы те самые два слова, которые он на жеребьевке шепнул мне:
— Люблю тебя…
Год спустя…
— Птица говор-р-рун отличается ангельским терпением, — каркнула мне под руку эта чертова птица.
Вернее, не чертова, а Кайрова, ибо вывел сей болтливый экземпляр именно он. В своей третьей лаборатории, будь она неладна вместе с хозяином. Впрочем, нет, хозяин — «зверь» особый, он нам еще пригодится. А вот его говорливому подарочку давно пора проредить чешую. Да-да, именно чешую! Золотистую такую, с черными вкраплениями. Ну и неплохо бы пополнить словарный запас чем-нибудь помимо слегка видоизмененного репертуара из любимого мультика Лин в бытность просто Марией. Говоруна Кешу эта странная парочка подарила нам нам с Йеном на годовщину свадьбы, к которой я, в общем-то, и готовилась, расхаживая в полупрозрачном пеньюаре по заметно преобразившейся за последний год «берлоге» моего любимого «медведя».
— Птица говор-р-рун отличается умом и наблюдательностью, — похвалил сам себя Кеша, внимательно следя за тем, как я зажигаю одну за другой свечи на сервированном к праздничному ужину столе.
— А еще зверским аппетитом и не менее зверским занудством, — проворчала, заканчивая приготовления.
— Птица говор-р-рун…
— …пойдет сегодня ночевать к Тинаре, — перебила я нашего нового питомца и, посмотрев на Кешу, трогательно склонившего набок головку, пояснила: — Не хочу завтра выслушивать отчет о твоих сегодняшних наблюдениях, мой перна… чешуйчатый друг.
— Птица говор-р-рун отличается ангельским терпением, — повторил свою любимую реплику подарок.
— Это я отличаюсь ангельским терпением, — возразила ему и, не став выслушивать очередное описание говоруна, ушла в смежную комнату переодеваться.
Она была очень похожа на мою прежнюю спальню, интерьер которой я придумывала сама. Даже подиум с шестом присутствовал, и большая тахта, и кресла… До сих пор помню, как была удивлена, увидев все это на пятый день нашей свадьбы. Как только умудрились ребята устроить все за столь короткий срок, да еще и так, чтобы я ни о чем не подозревала. Конечно то, что Эйдар, живший по соседству с Йеном, уступил ему свою комнату, переехав в свободную, облегчило задачу. Каменным элементалям всего-то и потребовалось сделать дополнительную дверь в стене, замуровав при этом входную. И все равно я была поражена их оперативностью. Потрясающий подарок! Неожиданный и полезный, особенно сейчас.
Бросив на кресло снятое с вешалки платье, я посмотрела на большого плюшевого медведя, купленного в игрушечной лавке в первые дни моего пребывания в этом мире. Что ж, теперь у меня был другой мишка. Большой и рыжий. А у этого мягкого чуда с пуговками-глазками скоро будет новая хозяйка. Ну, или хозяин. Взгляд скользнул по светлой мебельной обивке и замер на бледно-голубом коврике с вытканными желтыми звездами. Пройти мимо него на рынке я так и не смогла, хоть и решила не покупать ничего заранее. Еще четыре месяца — и на нем будет стоять качающаяся кроватка, да и сама комната превратиться в детскую. Всего-то недель пятнадцать осталось подождать, и моя самая заветная мечта станет явью!
Умный все-таки у меня муж, предусмотрительный. И жену порадовал кусочком личного пространства, и себя — наблюдением за моими разминками у шеста, и нашего будущего малыша — собственным «плацдармом» для игр. Подумав о ребенке, я невольно погладила свой заметно округлившийся живот и счастливо улыбнулась. Почему-то казалось, что родиться девочка. Непременно рыженькая в папу и миниатюрная в меня. А вообще без разницы, лишь бы не пошла характером в тетю Тинару.
— Птица говорун хочет кушать! — донеслось из соседней комнаты и я, закатив глаза, тихо взвыла.
Подарили нам Кешу только вчера, а сегодня мне уже хотелось его вернуть обратно. Вот только дареному коню… в смысле «попугаю» в клюв не заглядывают. Даже если этот самый «попугай» сильно смахивает на уменьшенную копию птеранодона. Жуть крылатая, а не питомец! То ли дело мой Рыж. Вот где по-настоящему ангельское терпение, умудряющееся уживаться с кошачьей наглостью и самым приятным для слуха мурчанием на свете. Этот керс когда-то выбрал меня, а я — его. И за все это время мы ни разу не надоели друг другу. О говоруне такого сказать было нельзя. Одна радость — Тинке это чешуйчатое чудо понравилось почти так же сильно, как и два ее горячо обожаемых котика, которых она выкормила после случайной гибели их мамы.
