Себастиано, но также и мой враг.
Это немного меняло суть дела. Я недолго пыталась отговорить ее пойти со мной. В любом случае, это было бы даже своеобразным преимуществом, что она будет со мной. Например, если понадобится помощь в перевязывании раны.
Гондола скользила по широкой водяной улице, которая разделяла остальную часть домов Венеции от Гвидекки. Ветер был колким, и я замерзла, несмотря на теплую накидку. Иногда он дул мне прямо в лицо так сильно, что мои нос и щеки были как замороженные.
Вскоре берег погрузился в серый туман, на котором, в отличие от будущего, не было связанных рядов домов, но около зданий были выгоны и сады.
—Он там, на той стороне, — сказала Мариэтта. Она указала на коробчатый палаццо, который был окружен садом. На соседнем лугу паслись несколько овец.
На набережной у дома было много гондол, среди которых была и красная.
— Они уже в доме, — сказала я с быстро стучащим сердцем, в то время как гондольер причаливал. Здание выглядело тихим и покинутым. Сквозь щели не пробивался свет горящей свечи. Нигде не было видно охраны, вокруг дома царила тишина. Слышно было только блеяние овец и шум волн.
—Что-то здесь не так, — сказала Мариэтта. Она медленно нажала на дверь. —
Выглядит так, будто здесь никого нет, — к моему удивлению дверь тут же открылась.
Мы начали всматриваться в темный зал, от которого вели другие двери.
—Подожди, — шепнула я, когда Мариэтта уже пытала войти в дом. — Там может быть засада! — я прислушалась к себе, но не почувствовала никакого зуда. Но все же я ощутила потребность вооружиться. Я осмотрелась, в надежде найти что-
нибудь, чем можно было бы воспользоваться в случае самообороны. У самого края, расположенного по соседству огороженного выгона, находился торчащий штабель из нескольких колов длинной с руку. Не долго думая, я подошла к нему и достала два кола, один из них я протянула Мариэтте. — Вот.
— Зачем это?
—На всякий случай.
Она скептически осмотрела свой кол.
— Ну да. В случае опасности, мы тут же выбросим эту вещицу, и без нее сможем быстрее убежать. Я лучше положусь на мужскую помощь, — она махнула гондольеру, чтобы он присоединился к нам, что тот нехотя сделал. Подозрительно он осмотрелся вокруг себя, и мы все вместе вошли в зал. По-видимому, он чувствовал себя не в своей тарелке, как и я себя. Я утешала себя тем, что мой зуд должен предостеречь в случае опасности, но только я подумала об этом, зуд ударил с такой силой, что я крикнула и схватилась за затылок.
В середине зала на полу образовалась белая сверкающая линия.
—Бегите отсюда! — закричала я.
Около меня что-то с шумом упало и покатилось. Это упал деревянный кол
Мариэтты. Испуганно я увидела, как она упала на пол и лежала неподвижно. Около нее упал и гондольер, словно падающий лист, и он не шевелился.
Линии из света в одно мгновение приобрели форму пузыря, который едва ли можно было уловить, и затем лопнули в виде дождя из искр. Вдруг, откуда ни возьмись, появились две фигуры. Яркий свет все еще горел в сетчатке моего глаза, и я не сразу смогла увидеть, кто же это был. Но потом я услышала голос и узнала, что один из новоприбывших был Альвизе.
—Пунктуальны, как штукатур, — сказал он веселым тоном.
Зуд почти убил меня. Держа кол двумя руками, я пошла обратно к двери - и ужасно испугалась, когда она с шумом захлопнулась позади меня.
—Лучше оставайся здесь, — сказала Доротея. Она должно быть незаметно проскользнула с улицы. От холода ее щеки покраснели и были такое же тона, что и ее развивающиеся локоны. Она прислонилась спиной к двери. В руках у нее была аркебуза, ствол которой был направлен на меня. — Альвизе показал мне, как управлять этой штукой, — предостерегла она меня.
Мне не надо было говорить дважды, я и так стояла как вкопанная. Когда дверь закрылась, в зале стало еще темнее, чем прежде, но этого света было достаточно, чтобы я смогла узнать второго мужчину, который прибыл из путешествия во времени вместе с Альвизе. Опираясь на костыль, он стоял там и улыбался мне.
— Якопо! — закричала я, потеряв самообладание.
Мне понадобилось всего доля секунды, чтобы понять, кто он, и понять, что я не могу поверить в это. Якопо был тем самым неизвестным Старцем. Шеф банды. Как же я могла верить в то, что он безобидный, милый старый мужчина! Меня чуть не стошнило, когда я подумала, что я на протяжении нескольких недель жила под одной крышей с предателем.
Недалеко от меня застонали Мариэтта и ее гондольер. Слава Богу, они все еще живы!
— Теперь вы можете показаться! — закричал Альвизе. Боковая дверь распахнулась, и кучка семьи Малипьеров выскочила в зал. Казалось, что брат Альвизе, как и его отец, только и ждали этого сигнала. Оба обнажили свои мечи и выглядели довольно яростными.
Альвизе указал на Мариэтту и ее гондольера.
— Отведите этих вниз к остальным и свяжите их. Мы скоро присоединимся к вам.
Мариэтту и гондольера силой подняли на ноги и, с помощью сильных ударов в спину, заставили идти вперед.
Альвизе улыбнулся Доротее.
— Моя красавица, оставь нас одних.
— Но я бы лучше...
— То, что ты хочешь, не имеет значения, — оборвал ее Альвизе. — Свали отсюда.
И закрой за собой дверь.
Доротея возмущенно посмотрела, но повиновалась и покинула свой пост. Проходя мимо, она бросила на меня ядовитый взгляд. Под одной рукой она зажала свою винтовку. Свободной же рукой она вырвала кол из моих рук и забрала его с собой в соседнюю комнату.
Я продолжала стоять, будто приросла к своему месту. Мне больше и не приходило в голову мыль, чтоб бежать. Да и куда?
Альвизе широко улыбался.
— Ты был прав, — сказал он Якопо. — Небольшой прыжок во времени был самым лучшим решением, чтоб запереть ее в доме. Нигде нет никакой опасности - думала она. И только тогда, когда разгорелся ее зуд, было уже слишком поздно. — Он повернулся ко мне. — Гениально. Не так ли?
— Да, превосходно,- сказала я. — Где Себастиано?
— К нему мы пойдем чуть позже, мое дитя, — сказал Якопо. — Сначала мы хотели бы обговорить с тобой самое важное, и для этого необходимо, чтоб нас никто не слышал, иначе речь может измениться на самом неподходящем моменте, ты знаешь об этом сама. — Он посмотрел на меня задумчиво. — Ты можешь себе представить, зачем ты здесь?
Я выпрямилась и попыталась выглядеть как можно смелее, хотя я чувствовала себя ужасно и дрожала от страха. У меня был такой страшный зуд, что я чуть не плакала.
— Альвизе уже рассказывал мне, что я вроде как должна помочь убить кого-то. Но этого Вы от меня никогда в жизни не дождетесь.
