«Стать другом?» — Эмили отмахнулась от этой смехотворной мысли. Им никогда не подружиться.
— Но мы не сработаемся, — Кэролайн сказала это жестко, словно подводя черту, и Эмили показалось, что под «не сработаемся» она подразумевает нечто иное. — Когда… — Кэролайн запнулась и с некоторым усилием продолжила. — Когда я решила, что тебя не стало, я почувствовала, помимо сожаления… радость.
Эмили вздрогнула и посмотрела на свою собеседницу в упор.
Та выглядела потерянной. Она явно не могла разобраться в собственных чувствах, но Эмили, кажется, поняла причину ее смятения.
Кэролайн пришла извиниться не за то, что взорвала их со Смитом. Это был приказ, его невозможно было проигнорировать. Она просила прощения за то, что радовалась, пусть и где-то глубоко в душе, что Эмили мертва. И положа руку на сердце, Кэролайн сложно было осуждать.
«Я действительно мешаю ей».
И все же, несмотря на то, что головой Эмили все понимала, на душе сгустились тучи.
— Ты знаешь, мне нравится Уолт.
Эмили кивнула, но Кэролайн даже не заметила этого.
— И если бы не ты… Он бы уже давно стал моим. Я не могу не думать об этом.
Эмили устало вздохнула. Симпатия к напарнице медленно испарялась, но дело было не в том, что она заявила свои права на ее друга. Сложно симпатизировать человеку, который не убьет тебя, но будет рад, если ты исчезнешь.
— Он не вещь, Морган. Он не может быть твоим или моим.
— Пусть так. Но твое присутствие все усложняет.
Некоторое время они молчали.
— Мне жаль, — это все, что смогла сказать Эмили. Она собиралась заверить, что не будет стоять на ее пути, но почему-то не стала. Какая-то детская обида помешала это сделать.
Кэролайн, видимо, ждала других слов. Она медленно кивнула:
— Мне тоже жаль, Бриг. — Она встала с дивана и направилась к выходу. Эмили последовала ее примеру.
Она все еще думала, как можно иначе завершить разговор, когда открывала дверь, выпуская гостью в коридор, и наверное, поэтому совершенно растерялась, заметив на пороге Уолта.
— Эмили! — тот просиял и несколько смутился, заметив, шагнувшую следом Кэролайн. — О, Морган…
— Я уже ухожу, — поспешно бросила та.
— Ты можешь остаться, — неожиданно для себя предложила Эмили, но та лишь надменно фыркнула.
По кафельному полу зацокали каблуки. Кэролайн снимала шпильки только на время вылазок за пределы «Олимпа».
«И, возможно, в постели», — криво усмехнулась Эмили.
— Неловко получилось, — пробормотал Уолт, провожая долгим взглядом спину Кэролайн, а затем с улыбкой обернулся. — Можно?
— Проходи.
Она все еще прокручивала в голове недавний разговор. Несмотря на поселившееся в душе чувство досады, Эмили не могла не признать, что Кэролайн поступила честно — рассказала о своих намерениях теоретической сопернице вместо того, чтобы, как и раньше, подкалывать и устраивать мелкие подставы из-за угла.
«В каком-то смысле наши отношения с Морган прогрессируют», — вяло подумала она, вновь присаживаясь на диван.
Уолт с интересом осмотрелся, но остался стоять. Эмили с запозданием припомнила, что тот бывал у нее всего пару раз и всегда по делу.
— Извини, наверное, я поздно, — поймав ее взгляд, повинился Уолт и полез куда-то внутрь куртки. — Но я решил, что мы должны отпраздновать твое возвращение!
С этими словами он торжественно вытянул из-под куртки бутылку шампанского. Ее брови удивленно взлетели вверх.
— Уолт, это очень мило, но… У меня нет фужеров. — Эмили даже не соврала, но дело было не в фужерах.
— Я знаю, знаю, — покивал тот и смущенно вытянул из карманов немного помятые пластиковые стаканчики. — Поэтому принес свои.
Эмили не выдержала и рассмеялась, спрятав лицо в ладонях. Уолт был очарователен: он походил на мальчика-старшеклассника, пришедшего пригласить свою подругу на выпускной бал и подготовившегося ко всем возможным уверткам девушки.
— Хорошо, — согласилась она. — Но учти, что ради тебя я нарушаю мед. предписание — алкоголь мне противопоказан в ближайшие несколько часов.
Уолт замер, а потом виновато предложил:
— Я могу сходить тебе за кофе. Хочешь?
— Вот еще! — фыркнула она. — От одного стакана мне не ничего не будет.
Уолт заговорщицки улыбнулся и лихо приземлился рядом с ней на диван, расположив бутылку в ногах, между коленей. Зашуршала фольга, послышался легкий хлопок, и в руку Эмили скользнул пластиковый стаканчик, до середины наполненный сладкой пенящейся жидкостью.
А Смит бы ни за что не позволил мне и глотка сделать, если бы знал о предписании», — она раздраженно отогнала эту мысль. Думать о Смите ей не хотелось.
И все же, всматриваясь в пузырьки шампанского, играющие в стаканчике, она видела перед собой совсем другой, более крепкий напиток и отблески огня на стенах пещеры.
Уолт поднял свой стакан, словно готовясь сделать тост, и посмотрел на нее. Эмили мгновенно выкинула из головы все воспоминания. У нее были проблемы посерьезней. Кажется, она допустила ошибку, перепутав дружескую попойку с романтическим свиданием.
— Эмили, когда тебя… когда я подумал, что ты погибла… Я понял, что уже никогда не смогу рассказать тебе о своих чувствах.
Она оказалась настолько ошарашена резвостью, с которой всегда тактичный Уолт вознамерился сделать ей признание, что на пару минут выпала из реальности.
— Эмили, я хочу сказать, что ты… Ты для меня…
Ее ладонь поспешно накрыла его губы.
— Уолт, ты тоже очень важен для меня. Давай на этом и остановимся.
Несколько секунд он тяжело дышал, словно Эмили своими словами ударила его под дых. Затем мотнул головой, сбрасывая ее руку и спросил:
— Почему?
— Мы хорошие друзья. Нам не за чем все портить.
— Если мне этого мало?
— Поверь, я хороший друг. А вот подружка… так себе.
Эмили почти не кривила душой. Она действительно так считала.
Она улыбнулась, стараясь смягчить свой отказ, но Уолт снова мотнул головой, словно отказываясь принимать такой ответ.
— Это из-за Рея?
— Что, прости? — Эмили не поверила своим ушам, а в голове пронесся другой мужской голос, спрашивающий почти то же самое: «Это из-за Норвуда?»
— Про вас с Реем ходит много слухов… Но я никогда им не верил.
«Если ты сейчас продолжишь…» — Эмили хотела прикрыть глаза, но вместо этого молча смотрела на Уолта. Разум хотел знать, как далеко зайдет уязвленный отказом друг в своих суждениях. Сердце же хотело выть от обиды.
— Но ведь он и правда относится к тебе иначе. Он выделяет тебя среди других.
— Я хороший агент.
— И только?
Эмили молча встала и в два шага оказалась возле порога, рванув на себя дверь.
— Уходи.
— Но…
— Пошел вон!
Она все же сорвалась на крик и, наверное, именно это испугало Уолта. Никогда прежде в разговоре с ним она повышала голос. Растерянный, он подошел к ней и попытался объясниться.
— Я перегнул палку, прости. Я вовсе не это имел в виду. Эмили…
Она молча вытолкнула его за порог и захлопнула дверь.
— Эмили!
Она щелкнула по одному из сенсоров на стене возле двери, активизировав режим звуконепроницаемости. Теперь, чтобы ни происходило в коридоре, в комнату не долетало ни звука.
Впрочем, Уолт не глуп, едва ли он задержится в холле — не станет привлекать к себе внимания.
Взгляд наткнулся на шампанское, и Эмили захотелось запустить бутылкой в окно. Она этого не сделала. Легла на диван, подтянула ноги к лицу и уткнулась подбородком в колени. Она не плакала. Она уже давно не плакала, если люди обманывали ее ожидания.
И все же… Все же Уолта она пустила глубоко в душу, поэтому сейчас было больно. Очень больно.
***
Минут сорок спустя Эмили покинула свою каюту и направилась в информационную рубку — ей хотелось поскорее загрузить отчет об их задании в Лабиринте и покончить уже с этой историей. Под мышкой она сжимала пакет с вещами из Эллады. Лаборатория была по пути, и Эмили рассчитывала заскочить туда и скинуть вещи на утилизацию.
