− А теперь, когда с самыми важными объявлениями покончено, предлагаю обсудить другие немаловажные вопросы, − берёт слово Са-оир. − И первый касается присоединения системы Оран и всего сектора Тавра к империи Аша-Ирон. Дабы укрепить наши позиции и влияние, нам надлежит сделать это максимально быстро. Мы готовы выслушать предложения Совета, прежде чем утверждать окончательный план действий. Ни-одо Аракеш, у вас есть что сказать?
− Конечно, мой Повелитель, − склоняет голову чёрный на-агар.
Совет прошёл точно так, как и рассчитывали мои супруги. Ошеломлённые и дезориентированные услышанными новостями советники окончательно забыли, что по их понятиям надо бы наказать оборзевшую императрицу. Ведь нарисовалась куда более значимая проблема глобального масштаба, а сама императрица вдруг оказалась важной частью союза, способного с этой проблемой справиться. Так ещё и Са-оир полностью переключил внимание всех этих высокочтимых, предложив высказать свои предложения по захвату ранвишей и сектора Тавра.
Зная, что решение мои мужья уже приняли и реальную важность для них представляет только доклад Аракеша, было очень занятно наблюдать, как, раздуваясь от чувства собственной важности и одновременно лебезя перед нашей четвёркой, высказывают своё особо ценное мнение некоторые личности, которые до этого смотрели на меня с нескрываемым осуждением.
Но больше всего меня занимал вопрос, кто же из всех этих советников является сообщником Морада. Если предположить, что он и Менетнаш одна и та же личность, то вариантов слишком много. Отец Сэтору фактически главенствовал в Совете, пока Повелители не смогли призвать силу и принять императорскую власть. Вроде как его главных союзников, таких как ри-одо Са-энор, устранили, но бывший Глас вполне мог найти подход и к другим советникам.
Меньше всего подозрений у меня вызывал разве что ни-одо Аракеш. Ну ещё Шаарид, наверное… хотя, он ведь зять Менетнаша… кто его знает, вдруг тот как-то сумел сыграть на этом?
Эта мысль почему-то засела в моей голове, подспудно царапая каждый раз, когда я думала об этом. Что-то не давало мне покоя, какая-то неуловимая деталь, заставляющая без конца крутить этот вариант и рассматривать его со всех сторон.
Совет закончился единодушной поддержкой моих супругов во всех их стратегических решениях. Советники абсолютным большинством проголосовали за увеличение финансирования армии, оборонного сектора и разведки. А также за выдвижение ультиматума Ранвии и военные действиях, в случае необходимости.
На том и разошлись.
Я в сопровождении Чотжара и Тэ-атсура отправилась домой, а мои благоверные в компании с Аракешем вплотную занялись прессингом бедных ранвишей и поиском слабых мест дагрийцев.
Так и пролетел день. Занимаясь детьми и обустраивая наш семейный быт, я попутно то и дело дёргала Чотжара, чтобы узнать последние новости. А узнавать было что. События начали развиваться с невероятной скоростью.
Уже через пару часов после окончания Совета императорами Аша-Ирон был объявлен ультиматум Совету Старейшин Ранвии. Официальным основанием стали договорённости, которые были достигнуты этим самым Советом и покойным императором Этельчи а также уже доказанная, благодаря Ниба, причастность спецслужб Ранвии к сокрытию причин его смерти. Кроме того А-атон выдвинул против головастиков официальное обвинение, что они в обход договорённостей с империей допустили в сектор Тавра вражескую армаду, подвергнув тем самым императорский межзвёздник со всей императорской семьёй на борту смертельной опасности. Естественно, тут же начали выступать со всяческими заявлениями государства Араянса. Само собой, выступила и Дагра, буквально угрожая вооружённым конфликтом, ежели Аша-Ирон не отменит свои требования к ранвишам. Сами ранвиши запросили переговоров.
Узнав об этом, я всерьёз обеспокоилась, что мои супруги теперь даже на ночь домой не явятся. Но уже поздним вечером Чотжар сообщил мне, что и Повелители и Глас Абсолюта скоро будут во дворце.
Я как раз уложила детей спать, так что теперь была полностью свободна и начала поспешно готовиться к возвращению мужей. Приказала служанкам накрыть ужин на четверых, велела приготовить всё в купальнях, и в спальнях моих супругов, на случай, если они слишком устали и разойдутся по своим кроватям – хотя в этом я сильно сомневаюсь. Но больше всего внимания я уделила, конечно же, своей собственной спальне, откровенно надеясь на то, что спать опять буду в компании всех трёх мужей. Стараниями служанок, и моими собственными, комната превратилась в настоящее романтичное гнёздышко. Кровать застелена чёрными простынями. В высоких напольных вазах стоят роскошные белые цветы тараиса, чей аромат считается лёгким афродизиаком, в воздухе мерцают россыпи золотистых энергетических огоньков, над созданием которых я особенно корпела. А на столиках по обе стороны кровати уже ждут напитки и вазы с фруктами.
− Ого, ты явно собираешься провести эту ночь не менее бурно, чем прошлую, − с пониманием хмыкает Иса, зайдя ко мне и обозревая всё это великолепие.
− Это так очевидно? – произношу рассеянно, усилием воли зажигая над кроватью ещё несколько огоньков.
− Шутишь? – усмехается подруга.
− Нет. Просто думаю… что иногда для ашаров неочевидны очевидные вещи. Поэтому я понятия не имею, как мои супруги воспримут всё это. Может просто подумают, что я для себя всё это сделала, потому что эта комната теперь лично моя? Украсила, так сказать. А может, и вовсе не заметят ничего. И никак не отреагируют. И ничего не скажут. Как не говорят о том, что чувствуют ко мне. Хотя на самом деле, это всё пустяки, наверное. Главное ведь действия, поступки… те чувства, которые я улавливаю в их отношении ко мне. И какая разница, если они не могут дать этим чувствам определение?
− Сдаётся мне, ты сейчас не про комнату говоришь, − навостряет уши Иса. – Колись, что твои мужья опять не так делают?
− Всё так… просто… Я, наверное, слишком многого хочу. А они... не умеют дать мне это. Ашары не знают, что такое любовь. То есть в теории они знают, что существует такое чувство, но считают его неприменимым к себе.
− Что, серьёзно? – округляются глаза нукары. – Вот чудики. Они тебя из другой Вселенной выцарапали, друг с другом помирились, вьются возле тебя, как привязанные, смотрят, как на богиню и самое вожделенное лакомство одновременно. Да я в жизни не видела больше проявлений любви, чем демонстрируют твои мужчины. Любят они тебя, дорогая моя, любят. Вот что хочешь мне говори.
− Ты правда так думаешь? – с надеждой смотрю на подругу.
− Хвостом клянусь, − широко улыбается нукара.
И тут я слышу шаги в гостевой. Иса тоже ведёт ушами. Подмигивает мне лукаво.
− Кажется, мне уже пора.
− Ми-ичан заждался? – многозначительно смотрю на подругу.
− Может быть, − не отпирается она. Дёргает смущённо ушами. – Проходу не даёт.
− Будто ты против, − хмыкаю лукаво.
Вместо ответа, Иса наигранно вздыхает и, с улыбкой помахав мне ручкой, удаляется. Впрочем, я тоже выхожу из спальни. Чтобы встретить своих мужей.
Вполне возможно, уже завтра кто-то из них, либо все трое отправятся в сектор Тавра. Кто-то будет вести переговоры, кто-то командовать имперскими войсками. А мне останется только сидеть дома с детьми, переживать и ждать их возвращения. Так что эту ночь я хочу провести со всеми тремя и подарить им столько своего внимания и заботы, сколько смогу.
Глава 46
Однако когда я заходу в гостевую, вижу там только Сэтору, о чём-то разговаривающего с Чотжаром и Тэ-атсуром. Заметив меня, он отдаёт ещё пару распоряжений и отпускает обоих. Идёт ко мне, пожирая голодным пылающим взглядом. Кажется, ещё чуть-чуть и тонкое платье, надетое мною для супругов, пеплом осыплется на пол.
− Здравствуй, драгоценная моя, − обнимает меня муж, привлекая к себе. Склоняется, чтобы поцеловать.
− Здравствуй, − тянусь ему навстречу.
Наши губы встречаются на полпути, сливаясь в жадном поцелуе. Языки касаются друг друга, начиная танец страсти. Я вскидываю руки, чтобы обнять мужа за шею. Его ладони скользят по моим бёдрам, сжимают, притягивая к мужскому телу. Обхватывают, отрывая меня от пола.
