только на взаимоуважении, но и на взаимопроникновении.
Увы, во время нашей, не знаю какой по счёту кульминации, протрубил гудок побудки, и сладкие ощущения потонули в моём горестном стоне:
— Мы не успели нисколько поспа-а-ать!
— Разрешаю тебе пропустить тренировку, — кое-кто, похоже, ничуть не расстроился отсутствию сна и вообще выглядел бодрым, довольным и полным сил.
— Без отработки? — чуйка подсказала, что тут что-то неладно.
— Без отработки, — снова сбивающий с толку поцелуй.
— М-м-м… заманчиво… — я потянулась, выныривая из состояния приятной расслабленности. — Но я, пожалуй, не буду нарушать нашу с тобой конспирацию, а то твоя мягкость и доброта меня пугают.
— Лия, со мной тебе нечего бояться.
Ну, да. Разве что опоздать на тренировку.
Оставшееся до построения время мы потратили на сборы и отправку меня порталом в нашу с Кэт комнату.
Папа пришёл на утреннюю тренировку уже изрядно «натренированный» и весь какой-то счастливый-сияющий.
Вот, как так? Почему мужики после ночи любви выглядят, как свежесорванные огурчики, а по мне будто табун лошадей пробежался?
Лорена, это несправедливо! Я требую равенства!
— Что, жаркая выдалась ночка? — поинтересовалась у папули.
Да, я мастер неловких вопросов.
— Рано тебе ещё о таких вещах думать, — строго заявил он.
В смысле, рано?! Он же не думает, что мы с Эдрианом после того раза в пещере только поцелуйчиками да невинными беседами балуемся?
Эх, всем хорош папулечка. Плохо только, что с ним не поговоришь о сексе нашем насущном. Он всё ещё считает меня ребёнком.
* * *
Лиссабиниэль
Лидия ошибочно думала, что скроет от отца тайные отношения с ректором, но всё очевидно по её сонливости и вялости по утрам, по витанию в облаках на лекциях, по мечтательному выражению в глазах. И это всё мешает её главной цели: стать лучшим зельеваром.
В восемнадцать лет ещё слишком рано планировать семью, да и Лидия, как она сама признаёт, не хочет этого. А значит, ей лучше поставить на тормоз нарушающую устав академии связь с ректором.
И если с влюблённой девчонкой об этом говорить бесполезно, то есть надежда, что вторая сторона внемлет голосу разума.
Вместо того чтобы уйти порталом домой, Лиссабиниэль после занятий нанёс визит главе академии.
Герцог вошёл в кабинет ректора после короткого предупредительного стука, не дождавшись, пока его пригласят.
По удивлённо изогнутым бровям Эдриана стало ясно, что таких визитёров он точно не ждал.
— Чем обязан? — спросил ректор.
Называть Лиэля адептом у него не поворачивался язык. Чутьё подсказывало, что этого полукровку не получится осадить так же легко, как других учащихся академии. Сейчас перед ним стоял зрелый сильный маг. И чем-то крайне недовольный.
Впрочем, долго ждать объяснений не пришлось.
— Я требую, чтобы вы прекратили отношения с Лией, — отчеканил Лиэль приказным тоном.
— С какой стати? Лия — взрослая девушка и сама решает, с кем ей… общаться, — Эдриан старался не выказать ни удивления, ни волнения. Хотя на душе было неспокойно.
— Лия здесь с одной целью: учиться. Ваши неуставные отношения мешают ей стать лучшей в своём деле, уж не говоря о том, что вас за такое немедля сместят с должности.
— Вы ведь в курсе о характере её чувств ко мне?
— В курсе. Но Лии всего восемнадцать, и она не простит ни себя, ни вас, если упустит волну гениальности, которую только-только поймала. Это и в ваших интересах.
— Что если у меня серьёзные намерения относительно вашей сестры?
— К сожалению, ни я, ни кто-то другой не может повлиять на выбор, который Лия сделала. Любовь-судьба — вещь необратимая и пожизненная. Но сейчас Лии нужны не отношения, а набраться ума и реализоваться как личность. Не дайте ей загубить свой талант.
— Чем моё присутствие в её жизни мешает ей?
— Мне тошно смотреть, как она пропускает удары на утренней тренировке и потом засыпает на лекциях! — Лисс не сдержался, и произнёс эти слова со злостью.
— Я понял вас. Что-то ещё?
— Да. Если вы продолжите отдалять Лию от её мечты, я заберу её из академии. Поверьте, я это сделаю. У меня есть такое право.
И Лисс, коротко кивнув на прощание, ушёл.
* * *
Лидия
В один день наши с Эдрианом отношения изменились. Мой темпераментный мужчина ослабил напор и будто бы остыл. Нет, он по-прежнему был нежен со мной, просто наши ночные безумства резко прекратились.
— Эд, в чём дело? — вопрошала я уже в который раз, а этот партизан лишь грустно улыбался и молчал. — Либо ты рассказываешь мне, либо я нафантазирую себе баек про козни твоей мамы и новую возлюбленную! — предупредила его.
— Брось, Лия. Ты знаешь, что это не так.
— Назови реальную причину.
— Я подумал, что тебе нужно больше времени на учёбу и отдых.
— И поэтому охладел? — у меня в голове не укладывался этот абсурд.
— Мои чувства к тебе не изменились, — ответил он и вроде бы не соврал.
— В таком случае, — я приблизилась к его лицу так, что кончики наших носов соприкоснулись, — если ты прямо сейчас не трахнешь меня, я взорвусь и устрою бунт!
Кажется, мне удалось всё вернуть на круги своя. Любить меня нужно всей душой и телом, с полной самоотдачей! Я не та женщина, что потерпит охлаждение. Со мной нельзя быть амёбой.
* * *
В середине марта прогремела императорская свадьба.
Наше семейство, естественно, пригласили в качестве главных гостей, с которыми не нужно соблюдать этикет и формальности. Мы — родня для общения по душам.
Несмотря на то, что во время нападения нежити армия Оросской империи понесла потери, со свадьбой тянуть не стали, ибо будущему императору ни к чему сплетни о том, что его наследник был зачат до бракосочетания.
За всеми этими церемониями и празднествами народ так и не узнал, что настоящая свадьба состоялась ещё в новогоднюю ночь.
Мартина удивила меня, знавшую её в образе мужчины: мало того, что она значительно похудела, так ещё и сменила национальную оркскую одежду на принятую у нас. И стала похожа на человека! Белое платье ей определённо к лицу.
Басистый голос у неё, конечно, так и остался, как и смуглый, чуть зеленоватый оттенок кожи, но сама она обрела женственность. Нет, до леди ей как до Дарата пешком, но в целом перемены меня ошеломили. А уж как она счастливо улыбалась своему любимому!
Лорена! Неужели и я когда-то тоже буду счастливой невестой?
* * *
В апреле Северная магическая академия Томаса Вилльмана открыла свои двери для будущих абитуриентов. Собственно, этот день и назывался днём открытых дверей.
Вместе с толпами юнцов нелёгкая принесла
