— Ведьма, — прерывисто шепнул он на ухо, отстраняясь.
В ответ я подняла руку и погладила его по щеке, а он вздохнул, повернул голову и прижался к ладони губами. Я зажмурилась от удовольствия, когда Кристиан легонько провел пальцами вдоль позвоночника, и вздрогнула от раздавшегося неподалеку голоса слуги:
— Господин Вильдан!
Слуга был совсем рядом за густыми кустами, скрывавшими нас со стороны дорожки.
— Одевайся! — шепнул инквизитор.
Я беспомощно огляделась по сторонам. Серый балахон порванным комком лежал у моих ног.
— Мне нечего надеть, — еле слышно ответила ему, — ты порвал платье.
Мужчина задумчиво глянул под ноги, а я присмотрелась к его рубашке с разорванным рукавом и без пуговиц. На коже широкой груди проступили следы царапин, а губа кровоточила, прокушенная моими зубами. Я до сих пор ощущала солоноватый привкус во рту и очень удивлялась самой себе.
— Стой здесь, — приказал Кристиан и, склонив голову, раздвинул ветки, пробираясь на другую дорожку.
Я присела на кучу опавших листьев, прислонилась к дереву спиной, обняв колени и слушая доносившиеся до меня голоса, ощущая себя до невозможности счастливой. Мой безжалостный инквизитор желает меня, желает! Даже несмотря на то, что наваждение спало.
— Господин! — кричал слуга — На вас напали?
Я едва сдержала смешок. Действительно, на всесильного инквизитора напала одержимая им ведьма.
— Тише! Я справился с нападавшим.
— Он успел сбежать? Я позову стражу.
— Успокойся, не зови никого. Просто найди мне другую одежду.
— Новую рубашку?
— Да. И еще женское платье.
— Женское платье? Зачем?
— Пригодится.
— Вы собираетесь использовать его для маскировки, господин? Что-то связанное с ведьмами?
— Георг, прекрати болтать! Неси что я приказал, да действуй побыстрее.
— Да, конечно. Простите, господин Вильдан, я просто не понял, какого размера платье.
— Любого!
— Иду, иду. Я вернусь сию минуту.
Вильдан остался ждать слугу на дорожке, чтобы тот не сунулся ненароком в кусты. Спустя короткое время слуга вернулся.
— Вот рубашка, господин, а платья нет, совсем. В совете одни мужчины, не держим запасных платьев. Сегодня утром привозили одно для ведьмы, но она в нем ушла.
— Хорошо. Можешь идти, я скоро вернусь.
— Да, господин. — Раздавшийся шорох шагов уведомил об уходе непонятливого слуги.
— Алира, — нырнул сквозь кусты Кристиан, и мне захотелось снова зажмуриться, наслаждаясь тем, как он произносит мое имя. У него это получалось совершенно особенно. Он так необычно смягчал букву р, будто ласкал короткие простые звуки своим языком, и у меня внутри все просто обмирало.
— Придется тебе ехать в моем плаще. На месте обязательно подберешь что-нибудь, вот только…
Я покраснела, представив, как будет выглядеть со стороны мое триумфальное появление в новом месте обитания в одном инквизиторском плаще, под которым лишь голое тело со следами страстных поцелуев на коже. Хотелось и плакать, и смеяться. А еще Тин явно заинтересуется моим видом.
Кристиан молча стоял, явно над чем-то раздумывая. Я подняла голову, изучая его профиль, безотчетно любуясь линией прямого носа, твердыми резко очерченными губами, тем, как спадала на висок серебристая волнистая прядь. Мужчина склонил голову и поймал мой взгляд:
— Поднимайся и накинь плащ.
Я медленно встала, заметив, как потемнели синие льдинки.
Ох, не могу смотреть на него спокойно, по венам будто горячая лава течет. Меня все в нем привлекало, а глаза совершенно сводили с ума. Этот необычный ярко-синий цвет и выражение равнодушного спокойствия, но там в глубине бушевало пламя, меняя оттенок на темно-синий, когда он едва мог совладать с эмоциями. Вот и сейчас его взгляд обежал обнаженное женское тело, а у меня снова ноги подкосились, так и не удалось отлепиться от многострадального дерева. Кристиан протянул плащ, и я закуталась в него, склоняя голову и вдыхая его аромат — смесь запаха скошенных трав, сосновой смолы и кедра; его кожа и одежда пахли моим любимым лесом. Я услышала тихий вздох.
— Алира, — и снова все обмирает внутри.
— Что?
— Не стоит так делать.
— Что я делаю?
— В каждом твоем движении сквозит желание.
— Сам говорил про порочность и чувственность второй натуры. Ты разбудил ее, и выше моих сил укротить сейчас ведьму.
— Не будешь даже пытаться?
— Я не обладаю твоей силой воли…
Быстрый шаг и длинные пальцы коснулись моей щеки.
— Нарочно искушаешь меня?
Губы сами раскрылись навстречу, участившееся дыхание выдавало с головой.
— Не нарочно. Я… — договорить не успела, потому что вновь раздался голос Георга.
— Господин Вильдан, вы не ушли еще? Где вы?
Мужчина отвернулся от меня, склонился и вновь прошел сквозь кусты.
— Что?
— Я нашел платье. Кухарка, что работает здесь, одолжила свое сменное. Я сказал, господину очень нужно. Только она думает, платье на вас не налезет.
Я закрыла рот руками, чтобы не рассмеяться в голос. Кажется, никто из них даже представить не может, для чего на самом деле всегда сдержанному верховному инквизитору понадобился женский наряд. Сердце сладко сжалось в груди — он лишь со мной забывает о своих запретах.
— Передай ей мою благодарность, а теперь ступай, спасибо.
— Что вы господин, я всегда рад помочь. Мы тут все прочешем и схватим бандита. Как только он посмел пробраться в сад!
— Ступай уже, Георг!
— Да, да, господин Вильдан.
Мужчина вновь вернулся ко мне, неся в руках привычное просторное платье серого цвета. Я стянула плащ и поспешно надела наряд, не поднимая на него глаз. Платье оказалось слишком широко и пришлось перетянуть его в талии поясом от старого балахона. Только справившись со всем, решилась посмотреть на инквизитора. Мужчина, отвернувшись в сторону, заправлял за пояс штанов новую черную рубашку, однако пуговицы оказались застегнуты неровно.
— Помочь тебе?
— Что?
— У тебя пуговицы неправильно застегнуты, я помогу.
Кристиан промолчал, опуская руки, а я подошла ближе и принялась заново перестегивать пуговицы. Пришлось закусить губу, дыхание опять участилось и пальцы начали подрагивать. Кажется, зря я предложила свою помощь. Я застегивала проклятые пуговицы минут десять, не меньше, с трудом попадая в петельки. Кристиан вообще стоял неподвижно, непонятно даже, дышал или нет.
— Все, — выдохнула я, отступая.
— Тебе с платьем помочь?
— С платьем?
— Ты его задом наперед надела.
