Виновата, — честно признала свою ошибку, нежно погладив мужчину по животу — вверх и вниз. Хотелось коснуться обнаженной кожи, загладить свою вину и ощутить страстный поцелуй. — Но ты тоже пойми, я хотела поговорить, все тебе объяснить, а ты зарылся в бумаги и игнорируешь меня. Такие новости принесла, хотела поделиться, — я тараторила, но на мои слова не было никакой реакции.
И я поняла, что Лансель действительно обиделся на меня.
Такое было впервые, и я ощутила тревогу, что затопила все мое существо, заставляя напрячься всем телом. Каждая эмоция демона отдавалась силой и болью во мне, особенно когда он был чем-то расстроен. Такова была моя к нему привязка, ведь я была его единственным якорем.
— Прости, — повторила я, сильнее сжав дертагорца в объятиях. Мне нужно было, чтобы он мне открылся. — Сколько раз я еще должна это повторить, чтобы ты начал со мной разговаривать?
Спустя несколько секунд тянущегося, словно бесконечность молчания, я почувствовала легкие прикосновения к своим рукам. Лансель заставил меня отпустить себя, и я уже было вздрогнула, он меня отталкивал.
Внутри все похолодело.
Я не думала, что мое желание помочь Смерти с ее любовью в итоге плохо отразится на моих отношениях с Ланселем.
Но демон лишь повернулся ко мне лицом и, держа мои руки в своих, переплел наши пальцы вместе.
Я вздохнула с облегчением.
— Джесс, ты меня напугала. И сильно. Я думал, что с тобой что-то случилось, что ты ранена или без сознания. Терялся в догадках о твоей судьбе, — как на духу признался Ланс. — Если бы Крайс не успокоил меня, то я бы сейчас был седым, — Лансель с нежностью коснулся моей щеки, обвел большим пальцем контур моих губ, заставляя прикрыть глаза от бешеного чувства наслаждения и единения.
— Я не думала, что так задержусь. Представляешь, Смерть влюбилась в одного из прародителей демонического рода. Хотела помочь им, а в итоге… только с тобой поссорилась, — закусив нижнюю губу, посмотрела в глаза цвета шоколада с огненными всполохами.
— Ладно, будем считать, что оба виноваты. Я, потому что не стал тебя слушать, а ты, потому что меня не предупредила. Так что там с душами, Беном и Смертью? — кажется, мой срывающийся рассказ все же был услышан Ланселем.
— Ну, Бен — акхлер, бездушный демон, который любит Смерть, а та отвечает ему взаимностью. Но его прикосновения причиняют ей боль, и я поняла, как им помочь. Только мне нужна будет твоя помощь. Процесс действительно опасный.
— И предполагает, возможно, интимный контакт? — явно издевался Лансель, вернув мне мои же слова.
— Контакт — да, интимный — это вряд ли. Но в любом случае, нам предстоит много работы. Начать хотя с того, что мне придется передать одну или две своих печатей Бену, чтобы сделать его менее опасным.
— Я слышу неуверенность в твоем голосе, — Лансель посмотрел прямо мне в глаза, и я увидела тревогу, которую он испытывал и даже не пытался скрывать.
— Да, потому что мы оба можем умереть во время этой процедуры, — выдохнула я, не имея сил смотреть в глаза дертагорца, которые полыхнули болью и страхом. Он вздрогнул и судорожно сжал меня в своих объятиях.
— Я не позволю тебе совершить ритуал. Ни ради Смерти, ни ради кого-то другого. Нет, Джесс. — Категорично заявил душегубец, отступая от меня на шаг и складывая руки на груди. В его взгляде можно было без труда разглядеть страх, боль и желание защитить, что было сильнее разума и логики.
— Но Ланс, ты не понимаешь, я должна это сделать!
— Ни за что! — рявкнул так громко Лансель, что я чуть не оглохла. — Ты не будешь рисковать своей жизнью ради помощи Смерти и ее парню! — демон посмотрел на меня так, что мне с удвоенной силой захотелось забиться в ближайший угол и не покидать его до второго открытия Границ Миров.
— Но Ланс… — пыталась я возразить, но меня даже слушать не стали. — Это такой шанс для нас. Чем меньше на моем теле будет печатей, тем легче нам обоим будет жить. И иметь в должниках саму Смерть очень выгодно для нас всех. Впереди дворцовый переворот, Ланс, моя мать — сумасшедшая Первая Андрога, которая пойдет на все, чтобы захватить власть и покорить Саг. Нам нужна помощь Смерти.
— Не нужна. Мы и сами справимся. У Жаситы хоть и психоз, но план у нее дельный, с амазхами мы можем решить проблему самостоятельно. Я все сказал, Джесмин, — Лансель отошел от меня и вернулся за стол, снова начав меня демонстративно игнорировать. — Отправляйся в спальню и ложись спать. У тебя был тяжелый день, — и демон вновь уткнулся в стопку бумаг.
А я? Я, зарычав от собственного бессилия, громко хлопнула дверью на прощанье, быстрым шагом удаляясь из коридора и закрываясь. Моя магия билась о стенки моего тела. Краем глаза, я заметила, как вспыхнули шторы в коридоре, каждый мой шаг оставлял огненный след на дорогом ковре, но мне было плевать. И я отправилась. Но не в спальне, куда меня отправил Лансель. Нет! Я ему не ручная собачка, чтобы он так со мной разговаривал, да еще и указывал что делать. Он демон, а не мой муж. И будь он хоть трижды тем, кого выбрало мое пламя, будь я хоть пять раз его единственным якорем, но терпеть такое отношение я не стану. Мало мне было варосов, что всю жизнь меня поучали, так теперь еще и собственный… мужчина вел себя как деспот. Я же не для себя старалась! Я для всех! А он… Дурак!
Во мне бушевал подростковый дух максимализма и противоречия. А еще теперь мое пламя и мой внутренний демон были со мной полностью солидарны. Они обиделись и всеми силами хотели доказать душегубцу, что мы все делали правильно. Мы делали это для близких.
— Вижу, что примирения не случилось, — заметил Крайс, сидящий в гостиной и читающий какую-то беллетристику. — Жаль… а я думал уже в этом году племянников понянчить.
— Р-р-р-р! — только и услышал кузен в ответ, забавно улыбаясь. Он был слишком довольным для того, кто переживал за меня и мои отношения.
— А если перевести на демонический?
— Utop giutina, — действительно перевела я на демонический и Крайс как-то даже покраснел.
Просто перед на смертный язык этих слов не имелся. Если кратко, то это значило: «Если ты не заткнешься, то я лишу твой род наследников». Очень вольный перевод, но кузен понял, что именно с ним произойдет, если он от
