Егору вторил рев тигра и вой волка. Я уже почти уверилась, что трое друзей меня с легкостью вырвут из лап захватчиков, но ошиблась. Все мужчины клана ощетинились оружием: копьями, нацеленными на моих друзей, вполне современными арбалетами со страшными болтами. Не говоря уже о клыках, когтях и внушительных тушах барсов.
— Эта рысь одной с нами крови, значит — наша, — рявкнул переставший изображать гостеприимного хозяина Святослав. — Тебя легко заменит любой наш самец. Здоровая молодая рысь станет наградой самому сильному и умному барсу.
Хмурый выпрямился, внешне не отреагировав на упершийся ему в грудь острый наконечник копья.
— По старым традициям я требую права сильного! — глухо, но жутко прохрипел Егор. Его эмоции зашкаливали — горло опять перехватило. У меня защемило сердце от тревоги.
Глава барсов окинул изучающим взглядом раздавшееся от частичной трансформации тело оборотня-ягуара, на котором по швам затрещала одежда.
— Тебе придется драться со многими самцами. Холостых у нас достаточно…
— Мне плевать, хоть с одним, хоть всем скопом. Я вырву глотку любому, кто откроет пасть на мою самку! — просипел Егор, срывая с себя пальто и хватаясь за рубашку. — И запомните, кто посмеет прикоснуться к ней, умрет. Я сотру с лица земли ваш клан, уничтожу каждого…
Я попыталась снять щиты и начать транслировать покой и умиротворение. Надо срочно прекращать творящееся здесь. Нельзя допустить кровопролития и смерти. Но как назло, эмоции перевертышей зашкаливали, прятать их никто не собирался; и меня с головой накрывало жаждой драки, крови, любопытством и еще целым сонмом обжигающе ярких эмоций. Пришлось защищаться, иначе можно сойти с ума от накала страстей.
Я заметила, что Глеб в этот момент говорит по амулету связи. Старейшины тоже увидели. Святослав несколько секунд пребывал в нерешительности, сомневался, а потом его охватил мрачный триумф.
— Традиции необходимо соблюдать, ты прав, — вкрадчиво согласился седовласый умник. Перевертыши зашумели, почувствовав, что добыча может ускользнуть. А глава продолжил, уже не скрывая злорадства: — Мы согласны следовать им неукоснительно. Ксения — наша самка по закону крови. Кровь не водица, как известно… вот и посмотрим.
Ягуар криво ухмыльнулся, от его оскала барсы частью оторопели. Но несколько мужчин держались твердо, не дрогнув, решив участвовать в боях за меня. Я была готова взвыть, если бы это помогло.
Святослав же, смерив и наших и ваших задумчивым взглядом, припечатал:
— Право сильного — это достойный ответ. Но ты — чужак, а она — своя. И потому именно ты прав в нашем клане не имеешь вовсе!
— О чем ты, старик? — зло рявкнул Егор.
Глеб и Сава застыли рядом с другом, готовые в любой момент кинуться в бой.
— О том, что раз ты заявил о праве сильного, то добиваться его придется ей…
— В каком смысле… мне? — просипела я, опешив.
Мои мужчины поняли, о чем речь: лица вытянулись. А терпение Егора достигло предела:
— Ты — труп, старик. Обещаю.
— Все мы смертны, — ухмыльнулся Святослав. Ему вторили Измир и Ярош.
Барсы ощетинились пиками, окружив моих спутников. Дернутся — и они сами трупы. Меня бил озноб от страха за своих.
— Ну что, девочка, готова ли ты воспользоваться правом сильного в бою за свою пару?
— Можно точнее, — сипло и тихо спросила я у ненавистного оборотня.
— Гелла, иди сюда, — крикнул Измир. И та самая дюжая гренадерша резво двинулась к нам. — Ты обращалась ко мне недавно за помощью в поисках мужа?
— Да, старейшина, — клыкасто и понятливо улыбнулась та, жадно посмотрев на мужчин клана Хмурых.
Внутренне ликуя, Святослав обратился ко мне:
— Этот чужак заявил на тебя, нашу самку, право. На что резона не имеет и получил отказ. Но мы всегда блюдем традиции. Если ты согласна заявить право сильного на своего самца, придется сразиться с Геллой. Твоей сестрой по клану и крови. Это единственная возможность для вас создать пару.
— Я и Гелла? — изумленно переспросила я. — Драться? До крови?
— Я заживо сниму с тебя шкуру, старик, — глухо произнес Егор. И каждый поверил ему.
Глава староверов дрогнул от страха, я чувствовала, но внешне не показал, спокойно парировал:
— Если выживешь, щенок.
— Очень надеемся на ваше благоразумие, старейшины, — неожиданно вклинился в разговор Глеб. — За нами стоит огромный клан. Где мы сейчас, они уже знают. Не стоит продолжать никому не нужную грызню, рисковать жизнями своих самцов лишь за одну самку. Вы уверены, что хотите?
— Не тебе, пес, вести разговоры с котами, — злобно процедил Ярош.
— Да, наверное, ведь коты по природе своей трусливы… — вызверился Глеб. — Если бы не седины, тебе пришлось бы лично ответить за свои слова кровью…
— Я не принадлежу вашему клану! — крикнула я. События раскручивались с бешеной скоростью, грозя вылиться в очередной кошмар. — Вы не имеете права удерживать ни меня, ни моих друзей. Вам понятно?!
Услышав мои истеричные вопли, Святослав выпрямился, встал, и с триумфом посмотрел на своих, теперь уже без сомнений, врагов, а потом со снисходительной мягкой улыбкой на меня:
— Поверь, закон в этом случае, на нашей стороне. Закон крови! Деточка, не бойся. Такой милой малышке мы подберем самого лучшего супруга. Тебя будут холить и лелеять как драгоценность. Посмотри вокруг: крепкие добротные дома, где всегда тепло и сытно. Наши мужчины — лучшие охотники, ты ни в чем не будешь знать отказа…
— Мне нужен только Егор! — сипло, но твердо произнесла я. Но не сдержалась, попросила: — Пожалуйста, отпустите нас…
— Мы следуем традициям! — куда только подевался ангельский тон Святослава? В голосе облаченного властью оборотня звенел металл. — Поэтому сильные и непобедимые. Либо ты добровольно остаешься с нами, либо…
— Я уйду с ней, либо сдохну! — рыкнул Егор. В невероятном прыжке с разворотом на лету выхватил стилет из трости и, словно ножом по маслу, срезал угрожавшие им пики. Вломившись в толпу барсов, приставил острие к горлу одного из них и бесцветным, переполненным смертельной угрозой голосом пообещал: — Я вырежу каждого, кто будет препятствовать нашему отходу.
— Ну что ж, вы можете уйти, ступайте с богом, — криво усмехнулся чертов родственничек. — Она — нет.
— Старик, ты совсем выжил из ума? — изумился Сава. — Мы реально положим половину клана…
Одно едва уловимое движение — и к моей шее тоже приставили нож. А за спиной я ощутила мускулистое мужское тело. И хотя держали меня аккуратно, лезвие упиралось вполне опасно для жизни.
— Умрет наш барс, увы, она будет наказана, — пожал плечами Святослав.
