— Объявление — моих рук дело, — призналась Мейбл.
— А слухи в Торонто распустил Брансуик, который ездил по клубам в поисках других вампиров, — доложил Эдвард.
— Да-да, — кивнул головой Алессандро. — Они пытались подобрать пару для Элви.
— Мы не знали, что поступали неправильно, — объяснил Тедди. — Больше этого не повторится.
Когда Люциан повернулся, чтобы уйти, Виктор нервно провел рукой по волосам.
— Послушай, Люциан. Тут очень много нужно объяснить. Может, зайдем в дом и все обсудим?
— Ты не пойдешь без меня, сынок, — решительно заявил Тедди. — Я представитель закона в этом городе и никому не позволю причинить зло нашей Элви.
— Мы тоже с тобой, — объявил Майк, демонстрируя свою поддержку капитану полиции.
Карен оглядела людей, собравшихся вокруг павильона, и предложила:
— Я считаю, все должны пойти.
Толпа загудела в знак согласия. Не дожидаясь, пока гул начнет разрастаться, Люциан резко скомандовал:
— Хватит!
Виктор напряженно ждал, пока Люциан обежал глазами людей, стоявших у павильона. Он не мог не заметить, что сейчас они снова напоминали толпу, собравшуюся на суд Линча, как это было в ресторане, в первый вечер, когда он бросился к Элви с колом в руке. Даже если Люциан заметил это, он не подал виду, лишь плотнее придвинулся к Ли, словно охраняя ее.
Потом переключил внимание на Элви и спросил:
— Элви Блэк?
— Нет... Да... Все-таки нет, — сбивчиво заговорила она. — Мое настоящее имя Эллен Стоун, но все зовут меня Элви Блэк. Блэк — моя девичья фамилия, а Элви... псевдоним.
Почти минуту Люциан пристально разглядывал ее, потом кивнул и повернулся к Брансуику, потом посмотрел на Майка, на его жену, вслед за ними обернулся к бессмертным. Последним оказался Виктор.
Он не сопротивлялся Люциану и не стал ставить защиту, когда почувствовал, как тот вошел в его сознание. Он прекрасно понимал, что сию минуту брат прочитал мысли Элви, а за ней Брансуика, Найтов, бессмертных и, наверное, мысли половины, если не всей толпы. Это был самый быстрый и надежный способ узнать правду и, вероятно, единственный способ до конца разобраться во всем.
Люциан удовлетворенно расслабился и взглянул на Ли.
— Я полагаю, Бастьену придется снять зал побольше. В список гостей на нашу свадьбу надо будет внести еще несколько имен.
Переведя дух, Виктор немного размял плечи. И вновь напряженно застыл, когда Люциан повернулся к нему.
— Запомни, Виктор, — сказал он. — В сражении со мной ты бы проиграл. От тебя осталось бы мокрое место. Но я понимаю, почему ты решил попытаться противостоять мне. Она особенная. Почти такая же особенная, как моя Ли.
— Все-таки удивительно, почему меня не вызвали на Совет, почему никак не наказали, — несколько часов спустя тихо говорила Элви, прислоняясь спиной к груди Виктора. Тот обнимал ее сзади, а она положила свои руки на его. Они стояли на галерее ее дома и наблюдали, как по подъездной дорожке удаляется машина Люциана.
— Люциан не просто член Совета, он его глава. Его решение имеет силу закона, — объяснил Виктор, потом улыбнулся и добавил: — Он рассматривает как наказание то, что мы останемся жить здесь и присматривать за жителями Порт-Генри, чтобы они не говорили лишнего.
— Не может быть. — Она засмеялась и шлепнула его по руке.
— Может. Он сам сказал, — заверил ее Виктор.
Элви покачала головой.
— Он и Ли мне очень понравились. Жалко, что они не остались хоть на день. Их можно было бы устроить в комнате, которую занимаете вы с Ди-Джеем.
— Ты им тоже понравилась. — Виктор еще крепче прижал ее к себе и поцеловал в макушку. — В Торонто их ждет самолет, чтобы отправиться в Канзас. Там нужно решить кое-какие вопросы, связанные с ресторанным бизнесом Ли, а потом они летят в Европу. Люциан очень беспокоится о нашей невестке и хочет посмотреть, что там происходит.
— Маргарет, — пробормотала Элви. — Ли рассказала, что они никак не могут с ней связаться и что ее дочь родила ребенка.
— Верно. — Он прижимал ее к себе, а его глаза глядели в небо. Упоминание о ребенке Лисианны напомнило ему, что остался еще один вопрос, который необходимо закрыть, чтобы чувствовать себя спокойным за свое будущее.
— Любимая, я знаю, тебе хочется иметь детей, но...
— Но? — Он услышал, как она забеспокоилась.
В последний момент Виктор замялся и ничего не сказал. Вместо этого расцепил руки у нее на талии и подвел ее к креслу. Уселся сам и, усадив Элви на себе на колени, обнял ее. В его объятиях она вновь почувствовала себя как в защитном коконе.
— Мой сын Винсент, — заговорил он, — не может жить на консервированной крови из пакетов.
Элви удивленно подняла на него глаза.
— Почему?
— Это результат генетического отклонения. Если он будет употреблять только кровь из пакетов, то умрет от голода.
Элви озабоченно нахмурилась.
— Я думала, что нано исправляют все нарушения и делают нас совершенными.
— Не совершенными. Они делают нас лучше: сильнее, быстрее, здоровее... — Он пожал плечами. — Судя по всему, они не считают это отклонение чем-то таким, что требует исправления.
— О, — задумчиво протянула Элви. — Как же он тогда выживет?
— Ему придется питаться живой кровью, — ответил Виктор.
— То есть кусать людей? — уточнила она.
— Да.
Элви помолчала, а потом спросила:
— Он это унаследовал от тебя?
Виктор затаил дыхание. Конечно, он должен был сам все рассказать ей, но не мог представить, что она уже обо всем догадалась.
— Откуда ты знаешь?
— Ты здесь целую неделю, Виктор, и я никогда не видела, чтобы ты пил кровь из пакета, — сказала Элви. — Помимо того, я случайно услышала, как в первую ночь Ди-Джей предлагал тебя покараулить. Тогда я не поняла зачем, но это все объясняет. — Она опустила голову. — Поэтому ты куда-то пропадал в ночном клубе, да?
— Да, — признался Виктор с опаской. Но она только кивнула и снова прижалась к нему. — Ты против? — спросил он после паузы.
— Против чего? — удивилась Элви.
— Против того, чтобы я кусал других женщин.
— Ты можешь кусать и мужчин.
— Это верно, только иногда бывает так, что под рукой нет никого, кроме женщин, — тихо объяснил он.
Элви пожала плечами.
— Почему я должна возражать, если для тебя это единственный способ кормиться? — Она вздохнула.
— Марион возражала, — пробормотал Виктор.
— Марион погибла до того, как организовали банки крови. Она и сама должна была кусать людей. Почему это так ее волновало?
— Я думаю, она боялась, что мне понравятся другие женщины, — признался он.
Элви расхохоталась.
