Позволяю разведчикам беспрепятственно миновать ущелье.
Далее, когда мятежники понимают, что ловушек нет, в путь пускается конница. Но по узкой тропе одновременно могут пройти только две лошади, потому вереница будет долгой.
Что-то мелькает на самой границе зрения.
Что-то быстрое, яркое… золотое.
Кажется, даже в форме дракона я способен ощущать лютый озноб, хотя за всю свою жизнь ни разу его не чувствовал. Но сейчас меня буквально встряхивает.
Нет! Нет! Нет!
Ты же обещала!
Это золотой дракон, размером в половину меня. И он летит ровно в ущелье.
Оглашаю округу громогласным ревом. Мне плевать, что о моем присутствии теперь знает абсолютно каждый человек и маг.
Маги…
Они уже атакуют Амелию.
Они ждали, они знали, что просто так пересечь ущелье не получится. И они приготовились, до поры скрывая свои силы.
С земли, из-за пределов ущелья, к несущейся вниз золотой стреле разом выстреливают светящиеся сети. Нечто подобное, но куда более обширное, чуть было не накрыло меня, когда впервые атаковал стоянку мятежников, но тогда сеть раскидывалась куда медленнее.
Амелия влетает в ущелье и заполняет его пламенем. Но она не видит сети, а потому, когда пытается набрать высоту, попадает в западню. Ее накрывает сразу с двух сторон.
Ее крик настолько пронзителен, что полосует меня, точно острейшая бритва.
Отчаянные взмахи золотых крыльев, но они не способны разорвать магическую ловушку.
Складываю крылья и падаю к земле. Несусь ровно туда, где в путах бьется золотой дракон. Амелия все ниже. Она по-прежнему извивается, кричит и резко взмахивает крыльями, но светящиеся сети неизменно тянут ее к земле. А потом вокруг нее появляется ледяное кольцо, испещренное испещрённое тончайшими ледяными же иглами.
Все мое внимание сосредоточена в единственной точке, все мое тело напряжено до предела. Я бы хотел упасть быстрее, но просто не могу. Гул ветра в ушах почти перекрывает крик моей дочери. Но все же лишь почти.
Я выдыхаю пламя ровно в тот момент, когда ледяное крыльцо взрывается. Пожирающий все поток убийственного огня обрушивается на золотого дракона, скрывает его от любых глаз, чтобы через несколько мгновений рассеяться, оставив по себе выжженый дымящийся кратер, в центре которого замерло тело Амелии – не золотого дракона, но маленькой девочки, с ног до головы покрытой толстым слоем сажи.
Сетей нет.
И живых людей рядом тоже нет.
Врезаюсь в землю, накрывая собой тело дочери.
Что-то грохочет – и я едва успеваю отвернуть голову и сгруппироваться, когда тело сразу в нескольких местах прошивает острая боль.
Отплевываюсь огнем, по сути, не видя противника.
Запрокидываю голову и вижу новые сети.
Со всей осторожностью, на какую способен, подхватываю невесомое тело Амелии в когтистые лапы и раскрываю крылья.
Снова жуткий грохот – и снова целая россыпь сокрушающий все и вся ледяных игл.
Одно крыло тут же подламывается и почти перестает слушаться.
Вместо того, чтобы пытаться уйти в небо, влетаю в ущелье. Меня бросает из стороны в сторону, опрокидывает на каменные стены, но зато ловчие сети сюда не достают.
За спиной еще грохочет, но мы уже далеко, уже покинули ущелье.
Прижимаю Амелию к груди и направляюсь в сторону Драконьего гнезда. Медленно, постоянно заваливаясь на сторону почти не работающего крыла, но все же получается держаться в воздухе.
Я не знаю, что с дочкой. Не знаю, жива ли она. Открытых ран я не видел, но под слоем сажи их и не разглядеть.
Пустая голова. Ни о чем не думать.
Не усмотрел, не защитил…
Глава шестьдесят четвертая: Изабелла
Глава шестьдесят четвертая: Изабелла
Мы торопимся так, как только это возможно. И все равно получается слишком медленно. Каждый день пеняю самой себе, что все еще недостаточно привычна к долгим и, что главное, интенсивным конным переходам. Да, тело уже немного адаптировалось, но к вечеру я все равно никакая и едва способна переставлять ноги.
Утром немного оживаю, но лишь спустя время, которое трачу на подобие растяжки. Для этого приходится вставать немного раньше, но зато к моменту, когда надо снова лезть в седло, мои мышцы и связки уже разогреты и готовы к работе.
С запозданием понимаю, что так надо было делать сразу, когда еще выехали из Драконьего гнезда, но тогда, вероятно, я была слишком сильно занята мыслями о предстоящей встрече с ллисканцами. Не знаю, сейчас, вспоминая те дни, ловлю себя на мысли, что большую часть дороги прибывала в какой-то отстраненной прострации.
Понимая, что одинокий специально подготовленный для этого всадник в любом случае намного опередит нас, отдаю распоряжение отправить в Драконье гнездо гонца с вестью, что вопрос с ллисканцами решен. Без подробностей, только факт. О подробностях расскажу сама, а пока для Анвиля важно само понимание, сработал мой план или нет.
Судя же по отголоскам сведений в Превратной крепости, войска Магистра все еще находятся в пути. И это очень хорошо, потому что у меня с собой ценнейший ресурс, который может в значительной степени помочь нам в обороне замка – селитра. Правда, здесь же кроется и проблема – подводы со столь нужными нам припасами движутся, точно черепахи. И ничего здесь не поделать.
Принимаю решение оставить их и продолжить дорогу налегке.
Понимаю, что в случае осады, проку от меня в Драконьем гнезде будет немного, но я хочу быть рядом с дочерью и мужем. Я должна быть радом с ними и рядом с теми, кто доверился мне, кто не переметнулся на сторону Магистра и по-прежнему верит в законность текущей власти.
И это доверие – своего рода каменная стена за спиной, которую, даже если захотеть, не пробить. А мысли развернуться и уйти до сих пор время от времени посещают мою голову. Да, сейчас гораздо реже и гораздо менее остро, но тем не менее.
Я не хотела этой власти, да и сейчас ее не хочу. Я никогда не хотела такой ответственности, меня к ней не готовили. Глупо надеяться, что обычный человек, брошенный в пекло грандиозных событий, сможет совладать с ними и должным образом возглавить. На такое способен один из тысяч. И я явно не такая, надо адекватно смотреть на вещи.
И в то же время, я не могу бросить доверившихся мне людей. Просто собрать сундук с золотом, забрать с собой Амелию и Анвиля и свалить в закат, в какую-нибудь тихую теплую страну, откуда нет выдачи. Наверняка здесь такие есть. И оставшуюся жизнь провести в спокойствии, занимаясь чем-то далеким от государственного управления. Кто бы меня за это осудил? Честно говоря, многие. А есть ли мне до них дело? И вот это главный вопрос, на который у меня есть совершенно четкий ответ.
И именно поэтому мы стараемся обогнать ветер.
К сожалению, Г’рах Тара с нами нет – шаман едет в одном из подводов. Сильно ослабленный, но стабильный. Времени на восстановление ему понадобится гораздо больше нескольких дней, но и оставлять его у ллисканцев смысла нет.
Количество последних, к слову, которые отправились со мной, не так велико, как виделось изначально. То есть добровольцев оказалось действительно большое количество, но мы решили, что сильно оголять болото все еще рано. Если отброшенные мятежники попытаются штурмовать его еще раз, нужно, чтобы было, кому встать у них на пути.
И все же три десятка лучших охотников у меня есть.
Когда до Драконьего гнезда остается не более полудня пути, на дороге появляются патрульные разъезды.
И вот здесь новости уже не столь радужные – осада королевского замка если еще на началась, то начнется вот-вот. Мятежники совсем близко, а их летучие отряды уже видели в окрестных деревнях.
Народу на дорогах почти нет. В деревнях, что проезжаем, тоже пусто. Несколько более людно становится к самому Драконьему гнезду, люди выглядят напряженными, сосредоточенными, многие вооружены копьями и щитами.
Мы останавливаемся только у патрульных разъездов, всю остальную часть пути проделываем на одном дыхании.
