Значит, до конца дня я избавлена от его присутствия.
В общем, все боги бесследно пропали. Я не видела в школе ни Матео, ни Афину, ни Аполлона. Из-за отсутствия Матео я особо не злилась, потому что не знала, как себя с ним вести. Однако тот факт, что Афина не приходила, заставил меня беспокоиться. Почему боги так настаивали на том, чтобы я сделала татуировку, если всем плевать? Хотя другие боги теней тоже не появлялись. Мне стало казаться, что богов никогда не было вовсе. Это никак не укладывалось у меня в голове.
Может, Агрий без моей помощи пробрался в Митикас? Что, если он уже отобрал трон у Зевса? Может, я вообще никогда о них не услышу? Облегчение, которое должно было нахлынуть на меня при этих мыслях, так и не пришло. Что, если он нарушит нашу договоренность не причинять вреда Фиби и моей маме? Если я окажусь больше не нужна ему, то стану такой же бесполезной, как все остальные люди. Мне едва удавалось сосредоточиться на уроках. Я периодически сжимала в ладони кулон, но ничего не происходило. По-видимому, он срабатывал только в тех случаях, когда грозила опасность. Оставалось только ждать.
В понедельник во второй половине дня я припарковалась на подъездной дорожке. К счастью, наша машина наконец-то вернулась из автосервиса, и теперь мы не будем зависеть от друзей, которые нас подвозили. С каждым днем становилось все холоднее, но надо мной раскинулось ярко-голубое небо, что немного скрашивало настроение. Маме сегодня предстояло пройти собеседование в клинике, и она наверняка ужасно нервничала.
Я открыла дверь и занесла покупки на кухню.
– Можешь ехать, – объявила я, водружая пакеты на стол.
– Как я выгляжу? – Она покрутилась в дверях. Мама надела узкую юбку и черную блузку. Волосы оставила распущенными и нанесла легкий макияж. Сейчас она напоминала мою прежнюю маму.
– Великолепно, – ответила я. – Если они тебя не возьмут, им же хуже.
– Ты просто солнышко. – Мама поцеловала меня в щеку. – Фиби после школы идет к Меган. Я заберу ее.
– Ладно. Я приготовлю что-нибудь на ужин. – Дверь захлопнулась. Подойдя к окну, я помахала маме, когда она выезжала на дорогу. Потом занялась распаковкой продуктов.
Мысли то и дело возвращались к богам. За выходные я ничего о них не слышала и понемногу начинала беспокоиться. Если бы они сражались за Олимп, то мы здесь, скорее всего, заметили бы. Я раздвинула занавески, но на небе не было ни облачка.
Позже, когда я выкладывала макароны, в дверь постучали. Гостей никаких я не ждала и не думала открывать. Но, возможно, это были Афина или Аполлон. Возможно, появились какие-то новости. Возможно, Кейден пришел клясться мне в вечной любви. Возможно, все мои проблемы рассеются в воздухе, потому что боги отыскали Агрия и пленили его. Я побежала в прихожую и распахнула дверь.
К дверному косяку прислонился Матео, точнее Эпиметей. Я видела его в теневом облике, хотя была уверена, что он мог показаться передо мной в более человеческой форме, как другие боги. Татуировка на спине горела огнем. В руке титан держал копье.
– Джесс, – чуть ли не официальным тоном поприветствовал он меня, слегка наклонив голову. – Пора.
– Что, прямо сейчас? – Боги не одолели Агрия. Мне стало плохо при мысли о том, что скоро предстоит сделать. Впрочем, искать другой выход было уже поздно. Придется жить с последствиями.
– Мы не можем ждать, – ответил Матео. Наверняка мне почудилось сочувствие в его голосе. – Зевс подозревает, что мы что-то планируем.
Я ощутила, как побледнела.
– Я ничего ему не говорила.
– Вот и славно. – Он шагнул в сторону, пропуская меня. – Я отведу тебя в Митикас. Агрий ждет нас.
– Что будет с Зевсом и остальными, когда Агрий заполучит Посох славы? – На самом деле я знала. Но если получится разговорить Матео и осторожно выведать у него какую-нибудь информацию, то, быть может, я придумаю, как поступить дальше. Почему Иапет не появился сейчас? Он умел читать мысли. Он мог бы оповестить Зевса прежде, чем я приведу Агрия в Олимп.
– Не забивай себе этим голову, – осадил он. – Лучше думай о сестре и матери.
Мы направились вдоль побережья, как будто просто вышли на прогулку. Ни один бегун даже не поморщился, пробегая мимо нас. Разумеется. Они ведь видели двух безобидных подростков, а не потенциальных разрушителей миров.
– Почему ты делаешь это? Зачем присоединился к Агрию?
– Зевс использовал меня так же, как и тебя. Он не заслуживает быть нашим верховным богом.
– Ты до сих пор злишься на него из-за ящика? – в недоумении спросила я. – Мне казалось, ты любишь Пандору.
– Люблю, но это не меняет того факта, что он воспользовался моей доверчивостью, чтобы навредить брату. Думаешь, жить с осознанием того, что именно я навлек беды на человечество, так легко?
Его мучила совесть? Вот в чем причина. Но это не имело никакого смысла.
– Прометей так гордился своими созданиями. Вашей невинностью. – Он остановился и взглянул на меня. – Я все испортил, и только потому, что я наслал на вас зависть, обиду и жадность, вы уничтожаете мир Геи. Этому нужно положить конец. – Широким шагом он направился дальше.
– Но Агрий собирается нас истребить. – Я дернула Эпиметея за руку, чтобы тот притормозил. – Это гораздо хуже.
Матео пожал плечами.
– Мы можем сотворить новых людей. Лучше. Если захотим.
– Однажды вы уже пытались, после Всемирного потопа, и мы вновь стали несовершенным видом, как и вы, – добавила я. Пусть знает, что я думаю о богах.
– Тебе об этом известно? – В его голосе прозвучало что-то вроде уважения.
– Конечно. Твоя дочь Пирра и сын Прометея, Девкалион, единственные, кто пережил потоп на корабле, – рассказывала я. – Когда вода отступила и пара вновь сошла на землю, они начали бросать камни через плечо. Из камней, что кидала Пирра, рождались женщины, а из камней Девкалиона – мужчины.
– Тогда Зевс посчитал, что он вправе вас уничтожить, а сейчас это сделает его сын, – произнес Матео. – У него есть такое же право.
– Но мы не игрушки, – возмутилась я. – Нельзя раз за разом заменять нас на новых.
– Еще как можно. Это ты уже должна была понять.
Да, я поняла.
Воздух стал теплее, а песок – мягче. Мы вошли в Митикас, и я, как и прежде, даже не заметила переход.
– Джесс, – поздоровался со мной Агрий. Он облокотился на торчащий из песка валун. – Как хорошо, что ты с нами.
Пусть избавит меня от своих сантиментов.
– Ты не оставил мне другого выбора.
Альбинос неодобрительно покачал головой.
– Ну…
