Пойдем поговорим. Вы не сможете бегать от него вечность.
— Как жаль — вздохнула я и обреченно поплелась за хозяином борделя вниз.
В коридоре были распахнуты все двери, полуодетые женщины и юноши выглядывали в коридор, переглядываясь и перешептываясь.
— Дорогие гости. Все под контролем. Небольшое непонимание — мягко произнес Лиссан — продолжайте отдыхать, и не выходите лишний раз. Если конечно не хотите столкнутся с имперской гвардией. Все двери тут же быстро позакрывались. Лиссан шел вперед, плотнее закрывая халат.
На улице стояла карета без опознавательных знаков и рядом с дверями — моя знакомая. Командора Александра. С зажженым факелом в руках. Другой был у ее подчинённой. Обе смотрели сурово и недружелюбно.
— По какому поводу, столь прекрасные и воинственные дамы зашли ко мне..
— Лиссан поднял взгляд на факел — на огонёк?
— Мы здесь, чтобы забрать княжну Левицкую!
— И по какому интересно, праву? — я вышла вперёд хозяина борделя. Тот поклонился, улыбаясь, и уступая мне место для переговоров.
— Вы оскорбили достоинство цесаревича. Я не могу этого стерпеть! — фыркнула командора — Гац Цера Аравийский воспитанный юноша. И благородный господин. А вы мало того, что не принесли извинений за инцидент в парке. Так еще и пошли в бордель, зная, что уже завтра весь свет будет это обсуждать! Это безнравственно!
— Простите, Ари. — Лиссан вышел вперёд.
— Милые леди. Погасите пожалуйста ваш гнев и факелы. Если ваш хозяин…
— Друг — резко поправила Александра. И я почувствовала укол ревности. Что за отношения их связывают?
— Если ваш друг, так желает ответов, то может ему выйти из кареты и спросить самому? — он кивнул на сдвинутую шторку в окне экипажа. Та мгновенно закрылась.
— Цесаревич никогда не бы не приехал в такое… место — презрительно сплюнула командора.
— Александра, хватит. — я услышала голос Церы и по спине пробежали мурашки. Таким злым этот голос я еще не слышала.
— Ваше Величество! — тихо зашипела командора, — даже не думайте! Я не позволю этой женщине унизить вас ещё больше!
— Мне самому решать. Что меня унижает, а что — нет. — Цесаревич спустился на землю и подошел. Он был одет в черное. Лицо скрывал капюшон.
— княжна. Пойдём поговорим в карете — спокойно произнес он, подавая мне руку. Остаться с ним один на один?! Это было совершенно невозможно!
— Нет. — строго произнесла я. — Вы ведёте себя непристойно, цесаревич. Думая что сможете указывать мне, что делать, а что нет!
— Это он то непристоен?!!! — вспыхнула командора и попыталась пройти ко мне, явно с очень агрессивным намерением, но Цера ее остановил.
— Вы хотите, чтобы я переступил порог борделя, Ариана? — уточнил он. Голосом настолько ледяным, что от него аж становилось жутко.
Но отступить я не могла. Итак, вечно уступала ему. Моя женская гордость попросту не давала этого сделать.
— Вы хотите говорить со мной. Я нахожусь в борделе. Так что — да. — ответила я ему, прожигая взглядом.
— Цесаревич, не делайте этого — взмолилась командора — если кто-то узнает, быть беде! Вы итак немало дров наломали из-за этой глупой и упрямой девчонки!
— Так значит, вот как «друзья» относятся к невесте своего господина?! Я поняла — развернувшись на пятках и отправилась по коридору обратно.
— Можете развлекается со своими ручными гончими, цесаревич. Мне больше нечего вам сказать.
— Прошу прощения. Княжна сказала свое решение. Я могу лишь следовать ему. — поклонился Лиссан. И пошел за мной.
— Ари! — позвал цесаревич и я обернулась. Он сделал шаг, переступив порог. И скинул капюшон. Лицо прямо таки светилось от ярости. Он сделал ещё шаг. Знаком велев гвардейцам остаться снаружи.
Он шел ко мне, с лицом полным злости и брезгливости. Стараясь не касаться стен.
— Как тебе ещё нужно меня унизить, чтобы ты наконец была довольна! — он остановился в шаге от меня, тяжело дыша.
— Прошу за мной. Мои гости не повинны в вашей ссоре. — Лиссан поднялся наверх. Я последовала за ним. И последним, мрачной тенью поднимался Цера.
Как только мы зашли в комнату, Лиссан сел у шахматной доски и объявил
— Итак правила. Шахматы не ломать. Бокалы не бить. Подушки швырять можно. Но не в полки. Теперь можете начинать обмениваться претензиями — он сделал приглашающий жест обеими руками.
— Это я тебя унижаю?!!! — возмутилась я — А ты разве не оскорбил меня? Ты выставляешь меня не женщиной, а глупым мотыльком, который вечно летит на твой свет и постоянно обжигает крылья!
— Недурно сказано — хмыкнул Лиссан, возвращаясь к своей работе. И сопровождая наш скандал бокалом с шампанским
— Это ты-то летишь? Я только и вижу вокруг тебя других мужчин!!! Парень из борделя тебе явно ближе как собственный жених!!
— И не поспоришь — Лиссан пригубил шампанское, переставляя фигуры.
— Он — мой друг! Я знаю его гораздо больше чем тебя. Лиссан ни разу не предавал, не подставлял, и не оскорблял меня! Не пытался манипулировать и вечно перетягивать одеяло! — я тяжело дышала. Цера тоже.
— Не было такого — подтвердил Лиссан
— Значит ты готова на всё ради своего эгоизма?! Я делал всё это не только для себя, но и для Империи! И для тебя в том числе!
— Ах это для меня ты врал и подставлял мою семью, чтобы на блюдечке подарить ее императрице!!! — я схватила подушку
— Знаешь, что я чувствую к тебе? Вот правду?
— Говори! — Цесаревич смотрел на меня, хмуро сведя белые брови и сжимая кулаки
— Я чувствую, что ты подлая, жестокая, хладнокровная змея! — сказала я, сжимая подушку так, что из нее полетели перья
— Именно поэтому ты целовала меня в парке??! Поэтому вечно сначала притягиваешь, потом отталкиваешь меня, как будто я для тебя лишь марионетка?! Или ты могла любить меня только когда я был для тебя никем? Ведь так безопасно и просто одаривать милостью простого бродягу! Не то что цесаревича!
— Какой умненький мальчик — хмыкнул Лиссан, переворачивая страницу. — прям в корень зрит!
