– Так, самое время отдать тебя падшему ангелочку, – пробормотал Парис, чуть увеличив между ними расстояние. Хватка Виолы окрепла, взгляд горел желанием. – Достойное возмездие за то, что он доставал меня.
Богиня медленно пыталась осознать услышанное.
– Какому падшему?
Она даже не помнила о своём страстном поклоннике. Мило.
– Что со мной случилось? Почему я так себя чувствую? – спросила Виола, прежде чем тихо застонать. – Я не считаю тебя привлекательным, не хочу пошатнуть твой мир, и всё же, я готова снизойти до тебя.
Всё помещение наполнил оглушающий крик, спасая Париса от придумывания ответа. Все затихли, даже дышать перестали.
– Эшлин. – Мэддокс бросился к двери её спальни, но Рейес его задержал.
Хранитель демона Насилия сражался за всё, что ему было так дорого, и нескольким воинам пришлось вклиниться в борьбу, чтобы успокоить его. Парис уже собирался присоединиться к драке, когда заметил в дверном проёме знакомые чёрные крылья.
Парис поднял взгляд и встретился с потрясающими, орехового цвета глазами, распахнутыми несколько шире обычного. Лицо Сиенны было раскрасневшимся, глаза – красными и заплаканными, губы припухшими.
Уже через секунду он мчался к ней, перепрыгнув через кучу малу из своих друзей, запнувшись, поднявшись и продолжив бежать.
Сиенна вовсе не была безумной. То, что она ощущала, выходило далеко за грань безумия. Возможно, сочетание ярости, вины, печали и снова ярости. И ещё немного ярости со вспышками горя. И снова ярость. Её сестра мертва, и убила её королева титанов. Просто перерезала ей горло и оставила на полу как мусор.
Когда Кронос перенёс Сиенну сюда, всё, чего она желала – найти Париса и броситься в его объятия. Нет, не для того, чтобы выплакаться – Сиенна сомневалась, что когда-нибудь снова будет плакать, – а чтобы забыться, хотя бы на некоторое время. А вместо этого, Сиенна обнаружила, что какая-то незнакомая красотка её опередила.
Красотка, которая, вероятно, понравилась и друзьям Париса. Эта группа, по-видимому, явилась в замок Сиенны, и воины, разобравшись между собой, вероятно, займутся ею, если она сделает, хоть шаг к Парису.
Огромные, крепко сложенные воины были вооружены до зубов, и в их глазах сверкал красный огонь, говоривший красноречивее всех слов.
У них было выражение "Я улыбнусь, когда убью тебя", но кровопролития не было. Воины просто пытались удержать того, кто был в основании той кучи малы.
Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как Сиенна считала, что у этих воинов есть лишь низменные цели. Увидев их во плоти, она должна была бы испугаться.
И может, испугалась бы, если бы демон Гнева не начал на скорую руку вечеринку, выбрасывая в сознание Сиенны картинку за картинкой, каждая из которых была связана с красивой блондинкой.
Своей улыбкой, своим смехом, да всей собой эта блондинка соблазняла мужчин и влюбляла их в себя. Она питалась их лестью, а затем, когда мужчины падали к её ногам, она их бросала, переходила к следующим, напрочь забывая о предыдущих.
То же она собиралась сделать с Парисом. Но Сиенна удивилась, почему он не влюбился в эту блондинку? Она была самой прекрасной из всех видимых Сиенной женщин. Чёрт, даже она могла бы попасть под её чары.
Парис наконец-то добежал до Сиенны, заключил её в объятия и потёрся щекой о её щёку. Он пах желанием, и она узнала этот опьяняющий аромат.
– Я так рад тебя видеть.
– Ты... ты...
– Что случилось, детка? Что случилось?
Сиенна подняла на него взгляд и вывернулась из его объятий.
– Меня не было всего несколько часов... – она не добавила, что за это время она решила быть с Галеном, чтобы спасти Париса, – ...а ты уже двигаешься дальше.
Сиенна горько усмехнулась. Даже понимание неизбежного не смогло подготовить к той боли, которую она испытала от увиденного.
– Ты пытался меня предупредить, и я сказала, что всё поняла. – "Но я не могу с этим смириться!"
– Двигаюсь дальше? С Виолой? – Парис поморщился. – Чёрт, это не так. Мы просто разговаривали.
– Да, понимаю. Язык твоего тела рассказал мне достаточно. – Сиенна заметила возбуждение Париса, причиной которого стала блондинка. И сейчас она его чувствовала – его длинный, твёрдый и толстый член – и, славные небеса, по-прежнему его хотела. По-прежнему хотела Париса.
– Ты ревнуешь?
– Конечно же, нет!
– Да, ты ревнуешь. – Парис рассмеялся, и в этом смехе смешались страх и радость. – Хочешь узнать, как сильно меня это заводит?
– Тебя заводит всё, без разбору, – рявкнула Сиенна, безуспешно пытаясь разозлиться. Её возмущало его самодовольство. – И я не ревную.
– Ревнуешь, и мне это нравится. В любом случае, с моим демоном что-то происходит, вот и всё. Я клянусь, что не спал с богиней и не собираюсь. Никогда.
– Она богиня?
– Которая абсолютно меня не привлекает.
Парис мог солгать. Он мог сказать правду. На самом-то деле, он не солгал, и Сиенне не требовалась помощь Гнева, чтобы это понять. Парис не был лжецом. Он никогда не боялся последствий.
– Не важно. – Плечи Сиенны поникли. – Мне не стоило возвращаться.
– Не важно? Ты отказываешься от меня? От нас? – Парис схватил её за предплечья и встряхнул. – Знаю, что мы решили расстаться, когда ты сможешь покинуть эту реальность, но я хочу пересмотреть это решение. Для меня оно больше не вариант. Я понимаю, что тебе трудно во всё это поверить, но не важно, как реагирует моё тело на остальных, чего хочет мой демон, ты для меня превыше всего. Понимаешь? – Парис снова её встряхнул, на этот раз сильнее.
– Эй, Парис, – окликнул его Страйдер. – Приятель, ты с кем разговариваешь?
Парис обернулся, и Сиенне удалось осмотреться. Войны прекратили драку и теперь все, кроме парня со шрамами и блондинки богини, смотрели на Париса, как на сумасшедшего.
– Они не могут меня видеть, – сказала Сиенна.
Парису не пришлось отвечать ей или его друзьям, потому что в этот момент дверь распахнулась, и в коридор вышел темноволосый Уильям. Он был бледен, дрожал и весь был залит кровью.
– Что с ним случилось? – изумлённо спросила Сиенна.
Уильям хлопнул в ладоши, чтобы привлечь всеобщее внимание.
– Ладно, слушайте сюда. У меня есть хорошие и плохие новости. Поскольку я позитивная личность, то начну с хорошей. Эшлин, как и её личная орава, пережила роды.
Коридор огласили возгласы облегчения, но самые громкие принадлежали Мэддоксу.
– А какая же плохая новость? – потребовал кто-то ответа.
Наступила драматичная пауза, а затем воин ответил:
– У меня нет кондиционера для волос. Мне нужно, чтобы кто-нибудь смотался отсюда и принёс мне его. Люциен, маленькая подсказка, я намекаю на тебя. И да, не стоит благодарить меня за удивительное содействие вашей счастливой семье. Маленькие сорванцы поцарапали меня, но это мелочи.
