Алекс держал полуживого шанара за грудки и собирался загнать ему в глотку три фута холодной стали. Все-таки опыт есть опыт. И против сильного рыцаря молодому карателю придется попотеть, чтобы остаться в живых. Райвен был слишком вымотан предыдущими сражениями, ослаблен ранами, выжат физически и эмоционально.
Я не оправдываю его. Я просто чисто для себя пытаюсь понять, как каратель оказался поверженным. Я видела, как опустил руки целитель, не в силах помочь. Его магический запас и так был на пределе, а теперь иссяк окончательно. Я, как могла, исцелила Райвена, но толку от этого было мало, он оказался в крепкой хватке эльфа, и, кажется, Алекс не собирался расставаться со своей жертвой.
«Алекс, – мне осталось только тянуть время. – Знаешь, почему я так привязана к Шантаре?»
«Потом расскажешь» – отмахнулся от меня эльф, глубже загоняя меч в грудь карателя. Райвен выгнулся дугой и хрипло закричал.
«Не будет никакого потом, – понимая, что все кончено, сказала я. Алекс сжимал карателя в объятиях, как самый нежный любовник, и смотрел, как серебристые глаза медленно гаснут. Это зрелище должно было целиком достаться мне. Но Алекс отобрал у меня даже это. Наслаждение долгожданной местью. – Мы с этим пернатым связаны странным заклятьем. Как только он перестанет дышать, я тоже умру. Ты убиваешь меня, Алекс».
Я картинно осела на землю, хотя на самом деле не чувствовала ничего. Не знаю, как это происходит. Наверное, Райвен должен окончательно отключиться, чтобы я последовала за ним.
«Страхуешь?» – Из-под опущенных ресниц взглянув на целителя, спросила я. Хеон едва заметно кивнул.
Алекс смотрел на меня широко распахнутыми глазами. Ну давай же, мой эльф, решай в очередной раз, жить мне или умереть. Я упала на землю, выпустив из рук оружие. Я знаю, что Райвен еще жив, и что целитель готов мгновенно вылечить его. Но пока он в руках Алекса, это невозможно.
– Она умрет, – как будто поняв происходящее, каратель открыл глаза и обнажил окровавленные зубы в горькой усмешке. – Я заберу её с собой.
Выругавшись, эльф выдернул меч из груди пернатого и отшвырнул от себя бессознательное тело. Целитель, не теряя времени, принялся за работу.
– Иди ко мне, Рейн, – позвал Алекс, решив, наверное, что раз ему не удалось убить Райвена, он заберет меня. Я, в принципе, не против.
Не видя смысла дальше притворяться, я поднялась на ноги и подошла к Алексу. Оружие я подняла, но прятать не стала. Посмотрим, насколько он мне доверяет. Не знаю, что ему сказать. На моем лице маска, по которой он при всем желании ничего не сможет прочесть. Больно ли мне? Да. Больно от того, что именно я собираюсь сделать.
Райвен пришел в себя и тоже поднялся, опираясь на целителя. Выглядел он ужасно. Весь подбородок залит кровью, кожаная броня на груди распорота и тоже вся пропитана кровью, а в глазах боль. Боль и вина. И удивление. Да, я догадалась, что заклятья больше нет, иначе отключилась бы вместе с ним. Не знаю только, когда он успел.
Наверное, каратель гадает, почему я не позволила Алексу убить его? Я и сама этого не знаю, не могу себе объяснить. Скорее всего, это чувство вины. Ведь если бы не я, ничего этого не произошло бы. К тому же, у нас впереди дуэль.
Рейн Эльвин-Грим
– Рейн, – в голосе эльфа было столько нежности, что я невольно зажмурилась, скрывая боль. Я могу поверить, что все может закончиться хорошо. Могу, но не стану. Я просто забуду о тебе, Алекс. Потому что предавший дважды не остановится на достигнутом, а третьего раза я допустить не могу, я не железная.
Заглянула в лучистые голубые глаза. Он что, действительно доверяет мне? Думает, мы покинем этот лагерь вместе? Он и правда уверен, что Райвен позволит ему уйти? Нет, нам просто дали время. Мне дали, чтобы расквитаться, чтобы выплатить долг.
– Алекс, почему ты так со мной? – мне действительно хотелось знать. Неужели у него совсем нет души? Неужели он сознательно был так жесток? Но почему я? Можно было найти кого-то более сильного. Того, кто не сломается. Я смотрела в такие чистые, кристально-ясные глаза, взирающие на меня с безмятежной радостью. Ну зачем он так? Зачем все усложнять?
– Время пришло, – эльф притянул меня к себе, наслаждаясь вытянувшимся лицом карателя. Райвен не вмешивался, ждал, когда я отлипну от Алекса и уберусь на безопасное расстояние. – Тенелов повержен и больше не представляет для тебя опасности. Аура детей Гатара скрыла тебя от «Энрии», но теперь можно не прятаться.
– То, что орки не убили меня — это чудо, – прорычала я.
– Нет. Это – твое предназначение. Ты отмечена Богиней. Ты веришь мне?
Что и требовалось доказать. Я закрыла глаза. Верю. Но есть нечто, что я сейчас должна сделать, потому что теперь есть кто-то, чья вера в меня важнее.
– Верю, – я вздохнула, крепче стискивая во вспотевших ладонях рукояти мечей.
И, прижавшись к герцогу всем телом, я с силой загнала один из клинков ему в живот. Кто бы знал, чего мне это стоило. Глаза эльфа, окруженные тонкой татуировкой клана, широко распахнулись, окатив меня смесью удивления и разочарования. Судя по удивленному выдоху за моей спиной, Райвен тоже ничего такого не подозревал. Думал, наверное, что я извергну из себя поток обвинений, а потом отдам эльфа на растерзание палача. Кто же знал, что у меня хватит духу...
Алекс, схватившись за рукоять моего скимитара в своем животе, попытался его выдернуть. Я покачала головой, глядя в его глаза. Не надо. Лезвие зазубренное, и эльф лишь увеличит свои страдания. Медленно опустившись на землю, он потянул меня за собой.
– Прости, – наверное, мне действительно необходимо это сказать. Просто чтобы потом не терзаться, не думать об упущенной возможности. Я знаю, насколько пустое это «прости». Простить за что? За то, что убила? Я обманываю саму себя, пытаюсь убедить, что совесть замучает меня, а сердце разорвется от боли и огромного чувства вины. Оно не разорвется. Его у меня, похоже, больше нет.
Алекс кивнул, и, коснувшись моих губ окровавленными пальцами, закрыл глаза. Просто закрыл. Ни медленного угасания, ни сожаления во взгляде, ни боли, ни ненависти. Только холодное, стеклянное спокойствие. Как будто он знал, что все так и будет. Коснувшись пальцами сонной
