— И что вы с ним сделали? — борясь с желанием поцеловать ее хоть украдкой, небрежно спросил Ингирд и почувствовал, как напряглась в его руках дриада.
— Никогда не спрашивай… — ответила глухо, — хотя мы и не делали ничего.
Неизвестно, сможет ли она когда‑нибудь забыть, как старел, темнел и съеживался прямо на их глазах человечек, из которого они пытались достать дух когда‑то любившей его дриады. Обожавшей мужа настолько, что однажды решилась ради его спасения на самый последний, самый отчаянный шаг, полностью войти в его тело. А вот выйти не сумела, колдун мгновенно подчинил ее и больше не выпустил. Потому и выживал в самых невероятных ситуациях, потому и побеждал более сильных магов. И пути тоже видел, а вот ходить сам не мог, зато подчинил собственную дочь, едва она подросла и влюбилась.
Однако отчаянная попытка спасти дриаду сестрам так и не удалась… слишком долго она пробыла в его теле, слишком много грязи и боли видела, чтоб желать жить дальше. Брызнула зелеными искорками, отразилась на миг в сверкающих каплях водопада, растаяла в них болью и печалью. А прах злодея, который управлял ею так долго, незаметно впитал темный мокрый камень.
— Проезд тоже отменяем, — Кандирд неуступчиво смотрел на полулежащую в удобном кресле мать.
— Но традиции… — вяло вздохнула она и с надеждой взглянула на удобно устроившуюся в объятиях мужа Илли, первый праздничный день утомил даже дриаду.
— Народу можно объявить, что полная церемония была в эльфийском лесу, — дипломатично проговорила та, — все равно на этой неделе у них столько развлечений, что особого горя это не вызовет. Взамен можно пообещать эльфийский фейерверк, все только счастливы будут.
— Как скажешь, — с невестками ее величество никогда не спорила, — а праздничный ужин?
— Да, — кивнула дриада, верно рассудив, что на ужин и так и так придется идти, но от праздничного можно еще и выгоду получить, — но после поздравлений и первой перемены блюд мы исчезнем… как и положено молодоженам.
— Положено после десерта, — насмешливо уточнила королева, но настаивать не стала.
Сегодняшний прием удался, как никогда, и это заслуга Илли и ее сестер. Впервые за последнее сто лет во дворце собрались правители всех соседних стран, и многие их них были до глубины души поражены, обнаружив во время торжественной церемонии верховного анлера Лаонтениэлля, герцога Дирлиндского Тимаргла Нелюдимого. Да и короля Филдира Федриха, давненько не видели на подобных мероприятиях, обычно на них любила ездить его жена. Но самое большое потрясение получили придворные дамы и фрейлины, обнаружившие возле всех неженатых принцев, ради которых большинство и стремилось попасть на этот прием, незнакомых принцесс с ритуальными браслетами на запястьях.
Как выяснили огорченные фрейлины, все они прибыли в столицу с разных сторон. Черноглазую Этсарскую принцессу для второго принца привезли из южного монастыря, беленькую и голубоглазую племянницу бывшего правителя степных областей Матероса для третьего — из северного. А зеленоглазая эльфийка — полукровка приехала из самого пресветлого леса.
И ритуал бракосочетания назначили в один день, на третье утро празднования королевского юбилея. Злые языки фрейлин болтали, что королевская чета намерена таким образом сэкономить на праздниках, но их кавалеры только загадочно усмехались в ответ на эти инсинуации. Точно зная, приведись им самим держать за руку одну из этих красавиц, никто бы не стал думать о экономии, и торопятся принцы совсем по другой причине.
— Кстати, матушка, — Илли вдруг вспомнила, что давно собиралась задать королеве один вопрос, — а почему вы так рьяно убеждали принцев, что их ждут в монастырях обрученные невесты?
— За то, что ты меня так назвала, я готова раскрыть тебе все фамильные королевские тайны и в придачу отдать ключи и коды от сокровищниц.
— А зачем они мне? — искренне изумилась Илли, — я и так могу достать оттуда любую вещь, если захочу. Но не хочу. А вот про принцесс хочу.
— Ну ты и сама ведь уже знаешь… но могу повторить. Вся беда в том, что молодые сеньоры иногда готовы жениться на первой встречной сеньорите, показавшейся чуть красивее или ярче других. Или того хуже, на интриганке, использовавшей очарование или приворот. И если обычному сеньору, если он убедится в ошибке, потом можно, хоть и с трудом, развестись с женой, то принцу нельзя подрывать свой авторитет. Вот и вдалбливается им детства, что жениться можно только на той, неизвестной, подрастающей для него принцессе.
— А если он наивно в нее влюбится? — задумалась Илли.
— Ну, ты же сама сказала — «наивно», — весело засмеялась королева, — пока принц наивный, не повзрослел и не полюбил так, чтобы быть готовым на всё ради единственной избранницы, пусть рядом с ним побудет фаворитка.
— Но это тоже… как‑то неправильно. — Нахмурилась Илли, — я как раз думала, как бы этот порядок изменить.
— Я тоже думала, — кивнула королева — и даже набросала несколько вариантов указа. По одному из них фаворитки и свободные сеньоры будут выбирать друг друга на неделе знакомств, которую можно проводить два раза в год в бывшем дворце Бенгальда. Они с Найвиной решили переехать в тот, где раньше жил Рантильд, это ближе к столице вдвое. Ну и можно ввести предварительный ритуал… но давай мы займемся с тобой этим вопросом, когда у вас закончится медовый месяц?
— Хорошо, тогда спокойной ночи, — согласно кивнула Илли, и повернула лицо к не выпускающему ее из объятий мужу, — а мы уходим домой, а то у нас там неподалеку Лира с Ингом себе шалаш присмотрели… боюсь, не найдем среди цветов свой домик.
— Хотела бы я на него посмотреть, — себе под нос тихонько буркнула ее величество, но стоявшая рядом с мужем возле зеркала дриада все равно услышала.
— А я вас туда приведу… когда начнем обсуждать указ о фаворитках… — ее голос еще звенел в тишине гостиной, а самих новобрачных в комнате уже не было.
— Буду ждать, — тихо кивнула сама себе королева и невольно вздохнула, Илли снова права.
Старинный ритуал нужно менять, ведь если не ее непреклонное желание стать секретарем, Канд мог бы никогда не встретить свою принцессу.
