... Для полного восстановления моего Кирилла понадобилось три дня из пяти выговоренных у деда. Из них дневное время Кирилл проводил с Рольфом, а ночное - со мной. Я возблагодарила Скального Ключа, который начал занятия с мальчишкой, поэтому от дневного времени нам с Кириллом тоже причиталось немного свободного - на двоих.
Это счастье - быть с ним!
Мы исследовали все места, которые мне нравятся. Я выяснила, что он тоже увлекался подводным плаванием, и уволокла его на свои любимые места. А в последний день нашего здесь пребывания уговорила его на мою самую обожаемую авантюру - спрыгнуть со скалы! О Хантере в тот миг я даже не вспоминала - нафиг он мне в этом полёте! Я выполнила то, о чём мечтала, - и счастлива, счастлива!.. Когда уже вышли на берег, безумно хохочущие от сумасшедшего полёта в океан, я вдруг вспомнила, как прыгала с криком "Кирилл!" в прошлый раз. И мне подумалось: а если я этим криком совершила колдовство? И мой крик, полный желания быть рядом с Кириллом, стал чем-то вроде выплеснутого в громадный океан отчаянного требования? А вовсе не вскриком одинокой чайки?
Рольфа не было, когда мы вместе, всё ещё смеясь, шлёпали по мелководью, разбрызгивая воду и нагибаясь ко дну, чтобы рассмотреть, как прыскают во все стороны стайки мелкой рыбки... Кирилл вдруг схватил меня за плечи и развернул меня к себе, вгляделся в мои глаза.
- Нет! Я должен это сделать сам! - сказал он сильно. - Ингрид, я люблю тебя! Согласна ли ты быть моей женой?
Проникшись моментом: вздыхающий океан, шелест песка и легкий всплеск волн, - я кивнула и сказала:
- Кирилл, я люблю тебя и согласна стать твоей женой! - А потом выговорила на Островном, глядя в насторожённо выжидающие карие глаза Кирилла, который каким-то образом понял, что я не договорила: - Мужчина мой, любимый и единственный, в жизни и в смерти собираюсь подчиняться тебе во всём, будучи всегда твоей, как и ты будешь навсегда моим!
Переводить этого я ему не собиралась. Он не Островной, чтобы знать досконально женскую клятву Островного Ожерелья.
Но и он не стал ожидать, пока я переведу. Едва по первым секундам моего молчания он понял, что перевода ожидать нечего, он немедленно приник к моим губам. Мы долго стояли так неподалёку от виллы, словно понимая, что скоро нам придётся пережидать время суеты и нервотрёпки, усталости и воспоминаний о не самом лучшем времени прошлого.
А вечером простились с Рольфом и Скальным Ключом и через сутки вернулись на Сангри. Здесь Кириллу пришлось познакомиться с моим отцом и Мартеном, а также он смог наконец навестить своего деда, перевезённого сюда с планеты, на которой его прятали до сих пор. Деду я была представлена как невеста старшего внука. Старик - уже настоящий, не то что мой старый Логан, покрутил слегка немощной, почти высохшей головой и тихо и безэмоционально сказал, что рад видеть меня в качестве будущей жены внука. Правда, взглянул на меня при этих словах так, что я сразу вспомнила...
- Твой дед, случаем, не боится, что я выхожу за тебя, желая обладать вашим сокровищем? - насмешливо спросила я в машине, когда мы уезжали от нового пристанища старика.
- Кто его знает? - пожал плечами Кирилл. - С него, упёртого, станется на этом колье зациклиться. Меня оно, в общем-то, не очень волнует. Да и ты можешь не волноваться. Ты его всё равно получишь. Причём из рук деда.
- Как это?
- По старинке мы будем венчаться в церкви. Надеюсь, такая найдётся в столице Сангри. И вот тогда, по обычаю Эйденов, колье переходит к тебе. В конце ритуала венчания дед должен будет подойти к тебе с поздравлениями и наденет тебе его самолично. Я старший. У меня теперь оно будет храниться, пока не появится мой сын и не вырастет до того времени, как поведёт к венчанию собственную невесту.
- Стоп-стоп! - перебила я, несколько обескураженная. - А если у нас будут дочки?
- Тогда колье переходит к Рольфу. Сокровище - он усмехнулся пи этом слове, - передаётся только по мужской линии.
- Но почему?
- Потому что полностью так и называется - колье Виктории из рода Эйденов, - обстоятельно объяснил Кирилл, заглушая смешинку в глазах.
... А потом я сидела у дверей в зал, где шло закрытое судебное заседание. Сидела несколько часов, пока двери не открылись. Первыми вышли судьи. Затем появился непроницаемо спокойный Кирилл в окружении коллег из военной разведки, поздравляющих его. Я поняла: обвинения сняты. Сердце замерло. Нет, я знала, что дед и Эрик сделают всё, чтобы Кирилл ни в чём не был обвинён. Но одно дело - знать. Другое - понять это всей душой. Понять, что он сам освобождённо вздохнул.
Из здания суда мы вышли под руку. Доехали до ресторана, где остались вчетвером: Кирилл, я, дед и Эрик. А потом, спустя совсем короткое время, мы обнаружили, что нас оставили наедине. И тогда я решила, что нечего нам в этом ресторане делать.
- Ну что, мой телохранитель? - нагло спросила я. - Не собираешься ли ты мне компенсировать то время, которое мне пришлось пережить в одиночестве, да ещё лёжа в своей холодной постели - без тебя?
- Собираюсь! - отозвался он.
И на руках вынес меня из ресторана.
28.
Полгода спустя.
Мужчины сидели у бассейна, словно размякнув в плетёных креслах и держа в руках высокие бокалы с коктейлями. Спокойные, цивилизованные. И чувствительно напряжённые так, будто ещё секунда - и бросятся друг на друга. Если ухмыляющийся в пространство Хантер похож на тигра, благожелательно разглядывающего наивную жертву, приползшую к его логову, то Кирилл смотрел чуть исподлобья - насторожённым волком, готовым вот-вот обнажить клыки.
Кирилл всё никак не мог поверить, что человек, почти сломавший судьбу его самого и его близких, с трудом вспомнил его сейчас. Да и вспомнил так, словно его дела давно минувших дней не волнуют. Для него всё в прошлом. Причём в очень далёком.
Хантер же разглядывал Кирилла, как разглядывает хозяин гостя, который вдруг, ни с того ни с сего, воспылал к нему злобой, отчего и приходится его остерегаться. Но остерегаться как сильному человеку - чудачеств человека более слабого. То есть приподняв бровь и с еле уловимой усмешкой. Он уже снова спокойно признался - лично Кириллу, что смутно припоминает события, когда-то столкнувшие их обоих, но для него эти события не более чем перевёрнутая и почти забытая страница прошлого.
Двадцать лет. Леда сказала - Хантер вспомнит Кирилла как будто с высоты пройденных двадцати лет. Мне смешно и в то же время жутко, что Рольф, привыкший к довольно частым посещениям Хантера, уже принимает его спокойней. Для Кирилла - не смешно. Он не может сразу принять такое положение вещей. И неизвестно, примет ли.
