— Невозможно оторваться, — выдохнул он, на мгновение отстранившись, и снова накинулся на мой рот.
— Хочу вас обоих, — срывающимся голосом сказала я, и меня тут же уложили на грудь того, кто был подо мной.
— Твое желание закон, радость, — услышала я и закусила губу, чувствуя, как умелые пальцы подготавливают меня к тому, чего я сейчас хотела больше всего на свете.
Прохлада смазки коснулась разгоряченной кожи, и я простонала:
— Скорее…
Горячие ладони обняли мое лицо, к губам нежно прикоснулись, и я лишь тихо охнула, когда оказалась заполнена полностью. Непривычное ощущение быстро сменилось наслаждением от осознания, что мы сейчас едины, что я принадлежу своим любимым полностью, и они готовы принимать мои желания, получая от них удовольствие. Я кричала, хрипела, кажется, рычала, отдаваясь им, даря всю себя без остатка, и взлетала на вершину, слыша их ответные стоны. И сорвалась в бездну первой, дрожа всем телом и растекаясь расплавленным воском по мужскому телу, лежавшему подо мной, задыхаясь в беззвучном крике. А вскоре глухо застонал один, вжимаясь лицом мне в шею, и зарычал второй, стискивая пальцами мои бедра и вонзаясь в последнем рывке между ягодиц. Он повалился сверху, удерживая свой вес на вытянутых руках и впиваясь поцелуем мне в плечо…
Я проснулась первой. Открыла глаза и поняла, что выспалась, несмотря на то, что проспала совсем немного. Мои мужчины еще дрыхли, уткнувшись носами в подушки и чему-то лыбились во сне. Вот тебе и главный с первым. Закрыв рот ладошкой, чтобы громко не хихикать, я осторожно сняла со своей груди ладонь Ромы, затем руку Димы со своего бедра, и выскользнула из постели. Мальчики тут же потянулись лапищами туда, где только что лежало мое тело, встретились и переплели пальцы, тут же умиротворенно вздохнув. Встретились два одиночества. Я давилась от беззвучного хохота, продолжая зажимать себе рот ладонью и сгибаясь пополам.
Затем собрала волю в кулак и добрела до душевой, продолжая содрогаться от приступов беззвучного смеха и покачиваясь на нетвердых после ночных увеселений ногах. И лишь когда дверь за мной закрылась, я захохотала в полный голос. Успокоиться мне помогла Сима, облив холодной водой. Я икнула и, наконец, выдохнула.
— Ы-ы-ы… Симочка, теперь тепленькой, пожалуйста.
Сейчас уже душевая была душевой, а не мраморной чашей, заполненной приятной водичкой, как ночью, куда меня донесли полубессознательную после игрищ у камина. Отсюда же, помыв в четыре руки, оживив, снова умотав, опять помыв и чуть не добив окончательно, мое тельце эвакуировали в кровать, где меня хватило только на одно короткое, но душевное:
— Спаси… — на «бо» я вырубилась. Так что, что уж там подумали мальчики: благодарю я их или прошу о помощи — мне неведомо.
Пока я приводила себя в порядок, за спиной появилась Серафима в ночной сорочке, распахнутом халате, растоптанных шлепках и в бигудях. Она широко зевнула и почесала зад. Ей бы в актрисы, была бы звезда больших и малых, это точно.
— Доброе утро, — сказала я, не оборачиваясь.
— Доброе утро, счастливица, чего-то ты рано, — заметила Сима.
— Выспалась, — улыбнулась я. Затем обернулась к ней и сказала. — Спасибо!
— За что? — удивилась Серафима.
— За чудесный вечер с моими мужчинами, — пояснила я, и по душевой промчался порыв теплого ветра, подсушивая волосы.
— Ты че! Я только декорации меняла, это они сами все придумали, — немного ворчливо закончила она, и я округлила глаза. — Они когда тебя у тайлари Арнес искали, она им намекнула, что иногда можно извиняться не словами, а поступками. Тайлары в репах почесали и разделились. Грейн отправился тебя искать, а Ардэн закрылся у себя и потребовал все, что у меня есть по земным сказкам. Они, конечно, не могут обрабатывать информацию так же быстро, как я, но тоже есть свои сюрпризы. У высшего командного состава память расширена и возможности загрузки информации, ого, какие. А когда тайлар Грейн отловил тебя и усыпил у себя в каюте, они уже вместе отбирали варианты и комбинировали. Затем тебя переодели. Чуть слюной не захлебнулись, пока раздевали, извращенцы-некрофилы, потом по душам разбежались. Успокаивались, — Сима хихикнула, а мне так приятно стало.
Это же они сами все придумали, для меня! И как тут сопли не размазать от умиления? Няши мои… Сима хмыкнула, глядя на меня и убила:
— А мы уже недалеко от Аттарии, весь личный состав покинет корабль.
— А я? — тут же растерялась я.
— Тебя тут точно не оставят, — Серафима вздохнула и перешла в стадию хомяка. Хомяк в бигудях и шлепках — это что-то, скажу я вам. — А я сиди на борту, как приколоченная. Ин, а, Ин, скажи командиру, что меня с собой забрать хочешь, я же здесь с тоски помру. Им Систему переустановить раз плюнуть, а тебе моя помощь в империи понадобится. А?
Ответить я не успела, потому что дверь плавно открылась, и мне предстала взлохмаченная сонная персона тайлара командира Ардэна.
— Вот ты где, — сказал он, вторгаясь в душевую, поднял меня на руки и упер обратно на ложе.
Уложил на прежнее место, подгреб под себя и тут же щекотно засопел в ухо.
— Он вообще просыпался? — спросила я шепотом у Симы, беззвучно хохотавшей у нас в ногах.
— Почти, — ответила она.
Пока я пыталась освободиться от бульдожьей хватки легара, глаза открыл аттариец. Нет, сначала он пощупал опустевшее место возле себя и только после этого открыл глаза, обнаружив меня в единоличном пользовании Ардэна, нахмурился и пододвинулся ближе, закинул на себя мои ноги и опять вырубился. Сима уже лежала, молотя руками и ногами по воздуху и напоминая красивого мерцающего таракана.
— Что ты ржешь, адово изобретение, — зашипела я, задыхаясь от силы притяжения своих мужчин к одной хрупкой мне. — Вытащи меня отсюда!
Серафима перетекла в вертикальное положение, подмигнула и заговорила хорошо поставленным безэмоциональным голосом.
— Тайлар командир Ардэн, нас атакуют зеленые человечки.
Дима моментально подорвался, стирая рукой с лица остатки сна.
— Общую картину, связь с клиньями. Командующих офицеров на мостик, — отчеканил он и скрылся в душе.
— Тайлар первый помощник Грейн, — продолжала Серафима. — Тайлар командир Ардэн выведен из строя, управление базой перешло к вам. Протокол три нуля, два, один.
Рома метнулся с кровати, отчего мои ноги, подлетели выше моей же головы.
— Перевести на меня управление, полный допуск, данные о состоянии командира Ардэна, — проговорил он и тоже стремительно направился в душевую, дверь которой открылась, и в каюту вошел Дима, глядя на Симу тяжелым взглядом.
