Ольга Райская - Звезда Сарханов

— … и я ни снай каво и брать, — печально закончила Глая, мною уже выученный монолог, — сенна советвать?

— Бери Туви, — на автомате ответила я, — он старший садовник, богаче и перспективней.

— Ленс хоросее… — и турроу томно вздохнула.

— Тогда не спрашивай совета, раз сама знаешь, кто больше по сердцу, — ответила ей.

— Но Глая ришайт…

— Глая, не юли! — повысила я голос.

— Кейта слая такая сеня… — пробухтела она, и мы пошли молча.

За столом уже сидели, поджидая нас Эриока, Лунна и Йумма. Как только мы вошли, на их лицах расплылись такие приторно-милые улыбки, что мое настроение испортилось еще больше. Да что же это со мной? Словно сглазил кто. На всякий случай закрыла глаза и проверила себя не ментальное вмешательство, хоть и понимала, что это маловероятно. Нет. Все чисто. Я по прежнему я, разве что раздражительная и склочная, готовая взорваться в любую минуту.

— По какому поводу собрание? — постаралась не выдать своего состояния.

— Катия, — восхищенно воскликнула Йумма, — у каждой из нас есть повод для радости, — а я чуть не скривилась от ее восторга. Боги! Да что со мной!

— Да, — поддержала ее Лунна, — а нам с Эриокой на этих посиделках и алкоголь запрещен.

— Это еще почему? — начала было спрашивать я, но тут информация дошла и в голове сложился пазл, — неужели?

Обернулась, посмотрев на подруг, а они дружно закивали в ответ.

— Что обе? — допытывалась я, и снова синхронный кивок.

Настроение мое, как-то мгновенно выровнялось. Искренне улыбнувшись девочкам, присела за стол. Вот правда есть ничего не хотелось, еда пахла, как-то непривычно неаппетитно, поэтому пришлось ограничиться стаканом воды.

— Ну, — поторопила я их, — рассказывайте, не томите!

— Ой, ну что рассказывать, — смутилась Эриока, — как только Тизкар подтвердил мою беременность, Крэгус был так рад! Он всю ночь пел хвалебную песнь заисланских воинов! А теперь носит меня на руках.

Да, признаться я тоже слышала эту песнь. Еще подумала, откуда здесь волкам взяться. Сами заисы, а песни волчьи.

— Ну, а у меня все проще, — поведала сияющая Лунна, — симбионт разделился.

— Как разделился? — опешила я.

— Обычно, — как глупенькой объяснила мне сархана, — как это бывает у нас при беременности. Симбионт разделился на мой и еще один совсем маленький, женский. У нас с Тизкаром будет дочь!!!

С этими словами она бросилась меня обнимать.

— Спасибо! Спасибо тебе! — повторяла она, а у меня снова испортилось настроение.

— И как это происходит? — пискнула я в ее крепких объятьях.

— О, да ты же ничего не знаешь! — воскликнула она и начала расшнуровывать кофточку на груди.

Вот только космического женского стриптиза мне тут не хватало! Но любопытство взяло свое, и я взглянула на открывшийся участок кожи. Там сияла звездочка, очень похожая на мою, а рядом с ней еще одна, совсем крохотная. Малышка была такая трогательная, нежная, что от умиления у меня едва не выступили на глазах слезы.

— А тебе не будет больно, если я потрогаю? — дрогнувшим голосом спросила я.

— Конечно нет, — Лунна подсела ко мне поближе, а я с замиранием сердца дотронулась до крохи кончиками пальцев. А когда ощутила под ними пульсацию, чуть не подскочила на месте.

— Живая… — недоверчиво посмотрела на сархану.

— Ну а какая же еще? — удивилась она, — она выйдет из моего тела вместе с рождением дочери и будет храниться в храме до ее совершеннолетия.

— Чудесно, — только и смогла вымолвить я.

Мне стало невыносимо грустно. И Лунна, и Эриока смогли порадовать своих мужчин такой радостной новостью, а я… Интересно, обрадовался бы Анситор? Конечно обрадовался бы! Не то что бы, я мечтала так быстро стать мамой, но глядя сейчас в сияющие счастьем лица подруг, мне так отчаянно этого захотелось. Представила, как зажигаются радостью любимые глаза, когда я сообщаю ему о своей беременности. Эх… Мечты, мечты… Мой симбионт на месте и, к сожалению, пока в единственном экземпляре, неразделенный.

— Катия, — видимо, уже не в первый раз окликнула меня Йумма, — ты хорошо себя чувствуешь? Ты очень бледная!

— Как-то мне нехорошо, — растерянно ответила девочкам, — я бы хотела прилечь. Простите меня!

— Может тебя проводить? — воскликнули Эриока и Лунна.

— Глая мозет…

— Нет, спасибо, — я чувствовала, что невыносимо хочу побыть одна, в крайнем случае, прижаться к широкой родной груди своего дракона и покапризничать, но девочкам сказала, — я тихонечко доберусь сама. Отдыхайте.

Как только оказалась за дверью, рванула на груди блузку и попросила симбионт проявиться. Вот она моя звездочка, на месте, одна! И так горько стало! Так одиноко! Мне просто необходимо сейчас прижаться к мужу и я отправилась его искать.

Открыв портал в нашу спальню, поняла, что мужа здесь нет.

— Госпожа, что-нибудь желает? — спросил, заглянувший на звук Бахма.

— Где я могу найти Анситора?

— Господин завтракает в саду, — чинно ответил мне мужчина-шар.

— Спасибо, — пробормотала я уже на бегу.

Минуя коридор за коридором, лестницу за лестницей, я бежала в надежде побыстрее оказаться в надежных, крепких объятьях Анситора. Как же хотелось укрыться от всего мира на его груди, вдыхать родной запах, слушать как мерно отстукивает ритм сердце и чувствовать себя бесконечно защищенной от всех жизненных невзгод. Окрыленная, выпорхнула в сад. За красиво накрытым круглым столом сидели и мило беседовали Ильшур, Анситор…. И шесть! Шесть женщин!!!

На минуту нельзя оставить! Я разозлилась не на шутку. В этот момент, сидящая рядом с мужем трессианка, как бы невзначай опустила свою голубую ладошку на руку Анситора, а затем и вовсе прильнула к его плечу. Муж поднял голову и встретился с моим взглядом. Смотрел он так виновато, при этом даже не подумал стряхнуть руку чужой женщины. А я… Я так надеялась на его поддержку, он так нужен был мне в эту минуту! И вот я здесь, а он там… С ней… Нет, безусловно, где-то глубоко в душе, естественно отдавала себе отчет, что между ними не может ничего быть, потому что этого не может быть никогда и все! Но обида душила, а тело отказывалось повиноваться разуму. Сегодня явно не мой день, веду себя, как ребенок! И сейчас этот ребенок победил, позорно сбежав в Храм без выяснения каких-либо отношений. И только очутившись около сферы, горящей ярким устойчивым светом, я, наконец, разрыдалась, до конца не понимая на кого я обижена и почему плачу.

Ревела я горько, с надрывами и завываниями, опустившись на каменные плиты пола. Потом плач перерос во всхлипы, а затем и вовсе в судорожные вздохи. Обида на мужа и на весь мир переросла в недоумение, затем в негодование. Да как посмела эта щупальцеголовая дотронуться до чужого мужа!!! А я то хороша! Вместо того, чтобы поставить ее на место, сбежала. Стыд и позор! Еще раз тяжко вздохнула и… материализовала зеркальце. Негодование негодованием, а красный нос и зареванные глаза еще никого не красили. И на ручки к Анситору хотелось… очень! И чтобы жалел и слова говорил разные, ласковые, много! И этого всего хотелось гораздо больше, чем каких-то там разборок с мегагалактической синей дивой. Кстати о диве! Женщинам Вселенной права вернули, а гаремы не упразднили! Непорядок! Нужно поднять вопрос о их добровольном или вольнонаемном посещении драконьего братства. Совсем без этого никак, мужчины все-таки.