Шестнадцатая неделя беременности ознаменовалась тем, что я узнала пол ребёнка. Девочка! Моё маленькое крылатое чудо! Какой она будет? На кого похожа? На снимке УЗИ я видела миниатюрный носик, приоткрытые губки малышки, сжатые кулачки и скрещенные ножки.
Мама расплакалась от переизбытка чувств. Она всегда сопровождала меня на приёмы в клинике. А я не могла налюбоваться. Даже по пути домой доставала снимок и рассматривала, улыбаясь при этом так, что на меня оборачивались прохожие, пока я шла по парку.
Внутри зрело чувство, что скоро всё изменится. Оно бурлило, распирало и окрыляло. Хотелось разделить его с кем-нибудь, с любым незнакомцем. Я шла и наслаждалась внезапно охватившим меня чувством счастья, забытым мною в последнее время.
На улице царила весна со всеми свойственными ей прелестями. Молодая сочная листва на деревьях, зелень травы с россыпью жёлтых одуванчиков и клумбами нарциссов вперемешку с тюльпанами, кусты благоухающей сирени — всё приводило меня в восторг. Чистый свежий воздух, наполненный дурманящими ароматами, пьянил.
Домой уже не хотелось, и я присела на удобную, изогнутую в спинке скамейку, откинув голову и устремив взгляд к ярко-голубым небесам. Такого цвета неба я не видела ни на одной из планет.
— У нас будет дочь, — тихо прошептала, следя глазами за быстрым полётом птиц, кружащих в вышине.
— Если вернёшься к супругам, — раздался рядом приятный женский голос. От неожиданности я вздрогнула и подскочила на ноги. На скамейке расслабленно сидела Асирия Владимировна (если я правильно запомнила её имя), закинув длинные ноги одна на одну. Полы лёгкого бежевого плащика были распахнуты, демонстрируя идеальную фигуру в классическом брючном костюме чёрного цвета, в вороте которого выглядывала белая рубашка с расстёгнутой верхней пуговицей.
Я и не заметила, когда она подсела ко мне. Молодая женщина внимательно смотрела на меня. Её взгляд препарировал, выворачивал наизнанку. По тому, как губы сжались плотнее, увиденное ей не понравилось.
— Садись, чего вскочила, не кусаюсь, — она похлопала раскрытой ладошкой по лавочке. И я присела, чуть настороженно ожидая от неё дальнейших слов и действий. Стук сердца ускорился, во рту всё пересохло от нервного напряжения. И гостья не заставила долго ждать, заговорила:
— Я не имею права вмешиваться. Это дело твоих мужчин. Они сами должны всё выяснить и сделать выводы. Но у меня свой интерес. Я хочу щёлкнуть по носу драконам. Они позволили себе вмешаться во внутренние дела моего мира, не имея на то никаких прав. Я тебе говорю об этом, чтобы ты понимала, что мною движет.
— Скажите, Асирия Владимировна, вы же не человек? — этот вопрос нужно было задать ещё при первой встрече, выяснить, к какой расе она относится.
— Я — демон, — её губы расплылись в широкую улыбку, когда она увидела ошарашенное выражение моего лица. А можно ли доверять демону? Все религиозные верования едины во мнении, да и мифы свидетельствуют — нет, нельзя. С трудом сдержала себя, чтобы не отшатнуться, а лучше было бы и вовсе убежать от неё.
— На Серпентии во время свадьбы я видела демонов, они выглядели несколько иначе, — вступила я на неизведанную территорию — общение с демоном. Как себя вести с ней? Что можно говорить, а что нет? Об этой расе у меня практически не было знаний, кроме общеизвестных.
Она снисходительно посмотрела на меня, как на неразумного ребёнка.
— Представляю, какой фурор произвёл бы эсай ит Ракшас, если бы сейчас в истинной форме наагата полз по дорожкам этого парка, — насмешливо фыркнула.
Я смутилась. Ну да, ляпнула глупость. Земля — это не планеты СЕРР, чтобы ходить в истинной форме.
— Во время нашей прошлой встречи Вы сказали, что меня ищут. Но прошло столько времени, а меня до сих пор не нашли, — я тоскливо посмотрела на её аристократический профиль. Такая величественная. Интересно, кто она у себя на планете? Будет ли уместно спросить?
— Время на Земле идёт по-другому. Драконы меняют его на своё усмотрение. Там, где сейчас твои мужья, прошло не более двух галактических недель, — она засмеялась, окидывая мой живот задорным взглядом. — Это будет для них неожиданностью. Даже все прелести беременности Пары не успеют оценить. Как ты смотришь на то, чтобы пройтись?
Я поднялась с лавочки, тем самым давая понять, что не против.
— Хочу кофе, — заявила она и направилась к выходу из парка. — Соскучилась по местному вкусу. На Адаране он не такой.
— Вы так хорошо знаете Землю?
— Я прожила здесь одну свою жизнь, — загадочно ответила она и протянула баристе крупную купюру. — Флэт Уайт, без сдачи, — от таких щедрых чаевые у девушки округлились глаза. — Может быть, молочный коктейль? — обернулась она ко мне. — Кофе не предлагаю.
Я прислушалась к своим желаниям — нет, не хочется.
— Воды, пожалуйста.
Спокойно прогуливаясь, мы дошли до подъезда моего дома.
— И что дальше? — спросила, видя, что Асирия не собирается мне больше ничего рассказывать. По пути домой она вежливо расспрашивала меня о том, как протекает беременность, есть ли вкусовые предпочтения и всё в таком роде. Она вела беседу в том ключе, в котором считала нужным. Не позволяла мне переключаться на тему поиска меня моими мужьями.
Покрутив пустой стаканчик из-под кофе в руках, она одним ловким движением метко забросила его в урну.
— Дальше… — хитро улыбаясь, протянула мне открытые ладони, — чуть подтолкну события.
Косясь то на её ладони, то на её лицо, сомневаясь, а не вляпаюсь ли я сейчас ещё в какую-нибудь попу, протянула ей свои руки. Стремительный, крепкий захват моих запястий в районе татуировок, и по телу прошёл разряд боли с эпицентрами в месте соприкосновения. Я вскрикнула и хотела вывернуться, но её глаза пригвоздили меня к месту. Чёрный зрачок расширился, затапливая зелёную радужку. Два черных провала с красными сполохами смотрели на меня, лишая воли. Это длилось недолго. Боль отступила внезапно, а меня захлестнуло водоворотом чувств Херона и Берка так, что я захлебнулась ими. Воздуха перестало хватать. В груди сердце колотилось, как отбойный молоток. Ноги подкашивались.
— Дыши, глупая, — сквозь шум в ушах донесся мягкий голос Асирии. — Теперь ничего больше не помешает.
Я, переводя дыхание, крупно дрожа всем телом, цепляясь за неё руками, словно лиана за опору, удерживала себя от падения. Она стояла крепко, даже не сдвинулась ни на шаг, хотя по комплекции мы были с ней практически одинаковыми, не считая моего округлившегося живота.
Проморгавшись, я рассмотрела свои запястья… То, что было татуировками, сейчас выглядело как растрескавшаяся, обожжённая солнцем отслаивающаяся кожа. О, боже! Это же…
— Спасибо, — прохрипела я чужим голосом, переполненная чувством благодарности к Асирии. — Я в долгу перед Вами.
— Глупая, — фыркнула она, — ну кто же говорит демону, что находится у него в долгу? Долг платежом красен, но платить не тебе.
А мне было всё равно, как придётся потом расплачиваться. В этот момент я ощущала чувства своих супругов-берсайцев. О, боги! Как же они исстрадались вдали от меня. Связь вея-вайне восстанавливалась, а вместе с ней и крепли надежда, радость, нежность, удивление и восхищение. У меня же внутри всё обмирало от счастья и предвкушения от скорой встречи. Я жду вас, мои любимые. Как же я вас жду!
Глава 47 Расставим точки
При помощи Асирии я поднялась к себе домой. На моё предложение зайти она ответила отказом и ушла. На прощание только предупредила, что это наша последняя встреча на Земле. И укорила меня, что негоже изводить своего ребёнка волнением. Малышка чувствует гораздо больше, чем обычные земные дети. По её словам, выходило, что я угнетаю её развитие своим безответственным поведением.
Слова Асирии встряхнули меня окончательно. Как только за ней закрылась дверь, я обняла животик. Теряясь в словах и путаясь в мыслях, попросила прощения у малышки и пообещала впредь быть более разумной.
