Хэрольд на заявление правителя Иофата лишь тонко улыбнулся. Да, в большинстве своем именно так поступали страны, намеревающиеся прийти к соглашению. И нет ничего странного в том, что Махтад предложил свою дочь, а не потребовал к себе в гарем сестру Хэрольда.
Расчет был очень прост. Принц женится на принцессе Иофата, потом он становится королем, у них рождаются дети, а может, и нет. Затем сам Хэрольд трагически погибает, оставляя Андотт в руках жены – женщины, рожденной во вражеской стране.
– Никто ни на ком жениться не будет, – твердо произнес он. – Мы просто составим торговое соглашение и пакт о ненападении. И не пытайся убедить меня в том, что перемирие нужно только нам. Если бы это было так, ты не сидел бы сейчас напротив меня.
Махтад сверкнул чернющими глазами, зачем-то оглядев охраняющих принца Андотта воинов. Его взгляд ненадолго остановился на Эрионе. В глубине черных глаза мелькнуло узнавание. Вряд ли он когда-то видел его лично, вероятнее всего, правителю Иофата просто описали его внешность или нарисовали.
– Ты отдашь нам его, – произнес Махтад, указывая пальцем на младшего Харта.
Хэрольд глянул себе за спину, а после вопросительно поднял брови.
– Он убил много моих воинов. Ты должен отплатить нам.
Принц сел прямо, глядя на Махтада взглядом, которым пытался передать всю глубину своего разочарования. Не заметив на лице правителя Иофата ни единого изменения, Хэрольд вздохнул и поднялся.
– Жаль. Я думал, мы здравомыслящие люди и сможем договориться к обоюдному удовольствию. Но, судя по всему, это не так.
Отвернувшись от Махтада, Хэрольд уверенно направился к выходу, не намереваясь больше разговаривать с этим человеком. Если тот хочет вести себя как недалекий варвар, поделать с этим принц ничего не мог.
Стоило ему ступить на порог, как до него донесся чужой голос:
– Постой, принц Андотта.
Хэрольд замер с занесенной ногой, а потом опустил ее, поворачиваясь и вопросительно глядя на Фатурхада.
– Не уходи, – произнес Махтад, выглядя более серьезно. – Давай поговорим заново.
После этого разговор пошел более продуктивно. Несколько часов они совместно оставляли торговый договор и пакт о ненападении. Ни один из них не хотел уступать, торгуясь за каждый пункт так, словно в этом заключалась вся их жизнь.
Иофату нужны были травы. Их страна состояла по большей части из песка. В редких оазисах, конечно, росли травы, но их было столь мало, что хватало только ограниченному кругу людей. Махтад пекся о своем народе, поэтому ему необходим был доступ к богатым ресурсам соседней страны. Андотт в этом плане намного превосходил остальные королевства. Казалось, страна стоит на каком-то источнике духовной силы, раз целебные травы растут у них буквально под ногами. Ничего подобного в других странах не было, даже в богатой древними лесами Вендарии.
Андотту, в свою очередь, требовались некоторые минералы, которые в избытке водились в Иофате.
В конце концов, им удалось прийти к соглашению. Андотт поставляет травы, а Иофат взамен отдает минералы. Конечно, нужно было многое сделать – наладить пути для поставок, отыскать необходимых людей, – но начало было положено.
Пакт о ненападении и торговое соглашение не значили, что можно расслабиться. Иофат, возможно, снизит свой напор, но полностью от покорения Андотта вряд ли откажется.
Именно по этой причине не стоило снижать бдительность. Предатели все еще находились на территории их страны и в любой момент могли начать действовать.
***
Вальтегор вернулся. Он не ушел от деревни слишком далеко. Его по-прежнему тянуло, теперь уже назад. В конце концов, он поддался этому чувству.
Лира долго смотрела на него, а после собрала вещи и отправилась вместе с ним, буквально шагнув в неизвестность. Она понимала, что впереди их ждет множество опасностей, но не могла поступить иначе. Поначалу, когда мужчина, в которого она влюбилась мгновенно, ушел, ей казалось, что она со всем справится, что сможет, но буквально на следующий день все внутри нее начало сопротивляться разлуке. Сделать она ничего не могла, поэтому терпела. Когда Вальтегор вернулся, Лира ощутила себя так, будто все счастье мира внезапно стало принадлежать ей.
Они ушли из деревни рано утром, не став никого предупреждать. Близких людей здесь у Лиры не было. Подруги? Тоже нет. Только знакомые. Ей не хотелось ни с кем делиться своим счастьем. К тому же Лира подозревала, что местные женщины ее просто не поймут. А если и поймут, то предпочтут осудить.
– И куда мы теперь? – спросила Лира, удерживая рукой небольшой мешок со скудными припасами.
– Глянуть на мир, – ответил Вальтегор, бдительно наблюдая за тем, чтобы его женщина не споткнулась. Он намеревался обвенчаться с ней в первой же встреченной на пути церкви. Не дело жить с женщиной, не взяв ее при этом в жены. – Зайдем для начала в Вендарию.
Лира кивнула. На самом деле ей было все равно, куда идти. Главное, с ним рядом.
***
– Я не останусь в столице, – твердо произнесла Вера и покачала головой.
К моменту этого разговора они вместе с принцем успели вернуться обратно в город. После их возвращения встал вопрос: что делать дальше.
По традиции жены офицеров всегда жили в столице. Мало кто помнил, откуда пошло это правило, но люди, которые не пропускали уроков истории, хорошо знали причины.
Все дело в том, что правители всегда опасались предательства. Это вполне нормально: и раньше, и сейчас все еще есть люди, которые с радостью продадутся врагу. Чтобы у воина было меньше соблазна пойти на сговор с врагом, его семья должна была жить рядом с королем. Можно сказать, что члены семей офицеров были кем-то вроде заложников.
Вера все это понимала, но оставаться в столице ей не хотелось. Эрион не мог бросить службу. Армия возвращалась в свой старый лагерь на границе с Вольными степями. Да, Иофат вроде присмирел, но это не значит, что он не будет пытаться мутить воду с помощью степных варваров. Младший Харт должен был отправиться вместе с отцом, а Вера – остаться в столице, как и подобает примерной жене офицера.
Естественно, воины получали увольнительные. Это время они обычно посвящали своим семьям. То есть она могла рассчитывать только на несколько недель совместно проведенного времени в год. И так до тех пор, пока его величество не решит, что опасность со стороны Вольных степей миновала. И хорошо, если к тому времени какая-нибудь другая страна не решит пойти на них войной.
В мирное время армия находилась в военном городе неподалеку от столицы. Естественно, воины даже в такие моменты были весьма заняты тренировками, учениями, вылазками, патрулированием и так далее. То есть дел всем хватало.
Почему-то до этого момента Вера не думала о том, что ее ждет дальше. И только сейчас она задумалась, поняв, что у нее впереди не совсем простая жизнь. Быть женой офицера оказалось довольно трудно. Она не желала быть вдали от мужа.
– Я алхимик и буду рядом с тобой, – добавила она таким тоном, что всем в комнате стало понятно, что принятое ею решение не изменится.
Иагон нахмурился. Он и сам редко размышлял над дальнейшей жизнью внучки. И сейчас, как и Вера, вдруг осознал, что спокойной жизни у нее больше не будет.
– Тебе будет трудно жить со мной в лагере, – подхватив тонкую руку и сжав белоснежные пальцы, проговорил Эрион.
Честно говоря, внутри он был очень рад, что жена будет рядом с ним. Он сомневался, что когда-нибудь в будущем сможет отпустить ее от себя надолго. Харт понимал, что он эгоистичен, но ничего не мог с собой поделать, впрочем, не очень-то и старался.
По-хорошему ему нужно было убедить ее остаться в столице. Так ей было бы удобнее. Это позволило бы ей спокойно учиться дальше, да и жизнь в городе могла дать необходимые удобства. Такие как ванна, изысканная еда, красивые вещи, мягкая постель, удобная уборная, слуги и так далее. В лагере же все будет более аскетично. Мало кто из девушек согласился бы на подобные условия. Отправить Давьерру обратно к горе Кэр-Тиан ему никто бы не позволил.
