— Тот самый, за который погиб Миша.
У меня сдавило грудь.
— Кстати, о Мише, он был именно таким, каким ты меня только что описала, но ты никогда не видела его с этой стороны. Это означало бы, что ты на самом деле думала о нём, а не о себе.
Это было прямым попаданием.
— У меня такое чувство, что ты его совсем не знала, — продолжал Сулиен. — Что в какой-то момент он действительно любил тебя.
— Заткнись, — предупредил Зейн.
— Но потом всё это превратилось в ненависть, — продолжал он. — Вот почему ты смогла убить его. Мне будет не так легко, потому что я не ненавижу тебя, Тринити. Я ничего не чувствую к тебе, но ты меня ненавидишь.
Уголки моего зрения побелели, когда золотой свет проник в мою руку, меч быстро обретал форму. Злые, шипящие искры вонзились в воздух.
— Ты прав. Я ненавижу тебя.
— Вся эта ярость... — Сулиен вздохнул, словно это доставило ему удовольствие. — Это будет твоя гибель.
Зейн рванулся к нему, но Сулиен пригнулся и отпрянул. Я метнулась вперёд, но он был быстр, двигаясь как молния. Только что он был между мной и Зейном, а потом оказался на карнизе.
— Я не могу разрушить заклинания, — сказал он. — Потому что я их туда не ставил.
— Чушь собачья, — я шагнула вперёд, держа меч в стороне, когда Зейн поднялся, расправив крылья. — Я знаю, кто ты. Ты — Предвестник.
Сулиен рассмеялся, и звук его был похож на звук падающего льда.
— Я — орудие возмездия, а ты — орудие разрушения. Это наши роли, которые мы должны играть.
— Ты всегда говоришь так, будто потерял всякую связь с реальностью? — спросил Зейн. — Господи. А я-то думал, только демонам нравится слушать свой голос.
Он фыркнул.
— Я был в милостивом настроении. Ты должна была спросить, зачем я собрал все эти души. Ты должна была спросить, почему я не убил тебя. Ты должна была спросить, какую роль ты играешь в конечном итоге. Но я знаю, что увижу тебя снова, Тринити, и когда увижу, будет разумно, если ты придёшь одна.
Прежде чем я успела что-то сделать, заговорить, подойти к нему или сделать ещё один вдох, он опрокинулся назад, падая с уступа в ночь.
ГЛАВА 34
Я вскрикнула, когда Зейн полетел вперёд и приземлился на карниз, высоко подняв крылья. Я метнулась к краю, и моя благодать отступила.
Смех раздался из темноты внизу, когда я вскочила рядом с Зейном. Не видя Сулиена, я догадалась, что он приземлился на балконе в дюжине футов ниже. Он снова прыгнул, перепрыгивая с балкона на балкон, пока не достиг земли. Мой взгляд скользнул в темноту, выискивая свет на балконах. Я приготовилась к прыжку.
Зейн рукой обхватил меня за талию.
— Не надо.
— Но...
— Мы не можем пуститься в погоню, — возразил Зейн. — Не сейчас. Он этого хочет, а мы не дадим ему того, чего он хочет.
— Погоня за ним — это то, чего я хочу, — рассуждала я, хватая его за руку.
Зейн отвернул меня от выступа и отпустил. Я резко повернулась к нему, инстинкт требовал, чтобы я отбросила его в сторону и ушла. Он, должно быть, почувствовал это, потому что расправил крылья — эффективное препятствие.
— Ты уже гонялась за ним, — сказал он. — И он привёл тебя к тому туннелю. Мы больше не позволим ему вести нас, куда бы то ни было.
Расстроенная тем, что он был прав, и тем, что знание этого не подавляло инстинкта погони, я сжала руки и проглотила крик.
— Он играет с нами.
— Ты права, — прорычал он. — И именно поэтому мы не подыгрываем. Так мы его не одолеем.
— А как мы его победим, о Всезнающий? Мы не знаем, где он остановился, и у нас нет никакой возможности выследить его, если мы не сможем преследовать его, — я развернулась и пошла по крыше. — Всё это время мы просто ждали его...
— Таков был план.
— Но мы здесь не рулим.
Я остановилась, глубоко вдыхая тёплый ночной воздух. Ощущение присутствия другого Истиннорождённого полностью исчезло.
— Если это история, то мы не управляем сюжетом, приятель.
— Это не история, и даже если бы это было так, иногда заставлять вещи происходить не только нереально, но и невероятно глупо. Так что, знаешь что, мы перепишем историю.
Ха.
Я обернулась, увидев, что он последовал за мной.
— Я совершенно запуталась в этом разговоре.
Его крылья взметнулись назад.
— Помнишь, я сказал, что у меня есть идея? До того, как появился этот придурок Сулиен?
Мои губы дрогнули.
— Ты сказал "придурок". Арахис бы гордился тобой.
— Рад это знать, — ответил он. — Есть другой способ, если мы не сможем снять эти заклинания. Что-то, что обязательно освободит тех, кто там застрял, и избавит от чар.
— Какой? Нейтрализатор ангельских заклинаний?
— Не знал, что такое существует. Интересно, можем ли мы заказать его на Амазоне?
— Ха-Ха. Это был восторженный смех, если ты его не узнал.
Выражение лица Зейна было неразборчиво, но я чувствовала его глубокое веселье.
— Мы можем найти способ снять эти чары, а затем найти способ уничтожить туннели и эту школу, если понадобится.
Я моргнула один раз, потом второй.
— Ты, Страж, предлагаешь взорвать туннели и школу?
— Именно это я и предлагаю.
Взрывать вещи было, вероятно — приятно, определённо преступлением, так что это должно было быть последним средством, но это была чертовски хорошая идея. Которая теперь казалась невероятно очевидной.
Остаток вечера мы провели, обсуждая логистику этого дела, и я была рада, что мы не разговаривали по телефону, я была почти уверена, что это привело бы к тому, что национальная безопасность и ФБР появились бы на пороге.
Мы больше не видели ни Сулиена, ни демонов, и к тому времени, как вернулись в квартиру без диванов, решили, что, вероятно, придётся привлечь Рота. Адский огонь не уничтожит ангельские обереги, так что нам придётся прибегнуть к хорошему человеческому методу массового уничтожения.
Взрывчатые вещества.
Удивительно, но у Стражей ничего такого не было припрятано, поэтому мы решили, что Рот будет нашей лучшей оффшорной ставкой.
Я имею в виду, я была бы разочарована, если бы у него не было доступа ни к чему такому.
Та ночь не была такой, как предыдущая, но и не была такой, как любая другая ночь. Зейн и я, ну, мы были вместе. Мы были вместе, и хотя казалось, что мы знаем друг друга годами, а не месяцами, всё было свежо. Я не хотела предполагать, что он будет спать со мной, как в буквальном, так и в образном смысле.
Поэтому, пока я чистила зубы и готовилась ко сну, я перебрала все возможные удобные способы, которыми могла затронуть эту тему. К тому времени, как Зейн сделал то же самое, я уже успела завязаться в узел.
И всё напрасно.
Потому что, когда он вышел из ванной, пижамные штаны низко висели на его стройных бёдрах, а волосы были влажными, он спросил:
— Хочешь, я останусь с тобой?
Плюхнувшись на кровать, я кивнула и подвинулась. Он лёг с гораздо большей грацией, оставив лампу у кровати включенной.
Я легла, не зная, что делать. Должна ли я инициировать веселье? От меня этого ждали? Так ли это? Я не думала, что быть вместе означает заниматься сексом каждый раз, когда ты оказываешься в постели со своей второй половинкой. Не то чтобы я не хотела, но мне было, ну, немного больно.
Мне хотелось позвонить Джаде и спросить.
— Не возражаешь, если я выключу свет? — спросил Зейн.
— Нет, — ответила я, надеясь, что это прозвучало не так похоже на писк, как для моих собственных ушей.
Кровать сдвинулась, и свет погас. Затем снова произошло смещение, когда Зейн перекатился ко мне. Как и на крыше, он обхватил меня за талию, подложил руку под спину и прижал к своей тёплой груди.
— Тебе так удобно? — был его следующий вопрос.
Он был тёплым и пахнул свежей мятой, и мне понравилось, как одна из его рук нашла мою в темноте. Наши пальцы переплелись.
— Ты... собираешься спать?
