Сегодня мне удалось позавтракать. По дороге к общему костру я встретила Джастина, который странно оценил мой наряд, но ничего не сказал по этому поводу. Зато он нёс мне блестящий металлический чайник.
- Подумал, тебе понадобится, ведь…
- Ведь папа не любит, ни чай, ни кофе, и у него нет чайника! – договорила я за него. Джастин одарил меня мальчишеской улыбкой, и мы вернулись ко мне в палатку. Парень поставил чайник над импровизированной плитой в виде маленького костра, а я принялась искать чистые чашки. Конечно, в пустыне пить чай не очень нормально, но мама настолько приучила меня к этому занятию, что я уже не могла себе представить утро без чашки любого чая, ну, или на крайний случай, кофе.
- Что сегодня будем делать? – спросила я, отпивая горячего чая и аккуратно подбирая под себя ноги, не могла избавиться от привычки сидеть не нормально.
- Быть может, ты отдохнёшь? У тебя усталый вид, плохо спала? – заботливо спросил Джастин. Этот парень всё же был очень милым и хорошим, но как говорится, не в моём стиле. Сколько себя помню, мне всегда нравились подонки, любящие нарушать правила, в принципе, как и я сама. За свои семнадцать дет я не имела за спиной не одних серьёзных отношений, как и влюблённости вообще. Всё это было направлено, скорее, на разрушение стереотипов, выстроившихся вокруг «дочки леди», которой я и являлась. Но не могла я терпеть быть хуже кого-то, я не переносила, когда мне говорили, что я не такая, какая нужно. Хлоя Харрис-Шарлин никогда не будет не в чём отставать, она никогда не будет показывать свою слабость!
- Я могла бы покопаться в записях отца, - пожала я плечами, всё же голова очень сильно болела и вряд ли палящее солнце снаружи послужит лекарством от боли, - Да и у тебя наверняка много дел! – сказала я. Джастин и в правду стал для меня нянькой.
- Мои дела – это забота о тебе, Дин бы так и хотел, - спокойно сказал Джастин, протягивая мне сухарь.
- Что ж, тогда приглашаю тебя к столу! – я указала на стопку бумаг, которые касались стены.
- Принимаю ваше приглашение, мадмуазель! – Джастин театрально поклонился, а я почувствовала, что настроение более или менее улучшилось, хотя воспоминания о снах этой ночи не давали покоя. Возможно ли, что отец приходил ко мне во сне? Или это был посыл моего организма, направленный на успокоение воспалённой психики? Кто знает…
А пока я и Джастин стали изучать бумаги, правда, периодически мы дурачились, Джастин смеялся над моей некой неуклюжестью в обращении с бумагами. Да, я действительно редко капалась в бумагах, жизнь в Лондоне очень насыщенная и на приключения и изучения различных интересных бумаг времени оставалось мало, а на каникулах я старалась отдохнуть и как можно больше времени проводить с папой.
Попала туда, неизвестно куда.
Снова наступила ночь. С Джастином за бумагами мы просидели довольно долго, после пообедали и снова сели за бумаги. Парень периодически отвлекался, рассказывая мне забавные истории, в основном они касались старины Хитча. Очень весёлыми, но вместе с тем и грустными казались эти воспоминания. Я очень сильно скучала по этому псу, он был частичкой меня, с самого детства был мне верным другом. У меня до сих пор стоит перед глазами то, как он, такой меленький чёрный комочек, восторженно смотрит на меня карими глазами. Сердце обливалось кровью, стоило мне только вспомнить о друге…Но особую боль причиняли воспоминания об отце, с которым, если верить моим снам, всё в порядке…
После ужина, Джастин проводил меня до палатки и в прощальном жесте слегка коснулся моей руки. Мне стало как-то неловко, и я быстро удрала в палатку. Ух, ещё романтических приключений не хватало на мою голову!
Засыпать мне совершенно не хотелось, а вот моему организму очень даже хотелось. Я отчаянно сопротивлялась, но сон всё же одолел меня. И снова я очутилась в пустыне. В этот раз всё было так же, как и вчера. Только я видела окружение палатки отца и вот, я закрываю глаза, а когда их открываю, то оказываюсь всё в той же пустыне.
- Папа? – мгновенно позвала я. Это был сон, но такой реальный, что я уже стала верить в то, что отец действительно общается со мной, эта вера одновременно и успокаивала и травила мою душу.
- Здравствуй, Хлоя, родная! – и снова голос раздался сзади. На этот раз возле папы по бокам стояли чёрные тени, их лица полностью были скрыты за чёрными масками. Я невольно поёжилась. Почему именно они?
- Папа, когда я уже…нападу на след? Что мне делать? Я в тупике! Я…я…так боюсь за тебя…- голос мой звучал отрывисто, и я чувствовала, что задыхаюсь.
- Тише, супчик, всё будет хорошо, просто иди к стене, только одна, потом ты всё пойдёшь! – голос папы звучал ласково.
- Я так скучаю по тебе…- прохныкала я, боясь оторвать от папы взгляд. Он может в любой момент исчезнуть.
- Придёт время и мы обязательно встретимся! – вздохнул отец, положив ладони на плечи теням, - Верь им, друзей надёжней ты здесь не найдёшь!
- Где здесь? – я осмотрелась – обычная пустыня. И всё снова оборвалось. На этот раз проснувшись, я чувствовала всепоглощающую злость. Далеко на востоке солнце уже стало окрашивать небо в розовый цвет. Что ж, к стене, так к стене. Я быстро собрала все необходимые вещи, оделась, набрала воды и еды.
Идти прохладным утром было более чем легко. Я глубоко дышала сухим прохладным воздухом и наслаждалось видом синей пустыни. Когда я добралась до места назначения, то солнце уже наполовину встало. Но его теперь уже палящие лучи были мне не страшны, так как я находилась на глубине в три метра возле стены. И у меня снова захватило дух.
Сегодня я поборола странное чувство смятения и легкими движениями бегала пальцами по шершавой поверхности древней стены. Если она простояла здесь в открытом состоянии пятнадцать лет, то от прикосновения моих пальцев она вряд ли разрушится.
Я почувствовала смущение, когда провела пальцами по двум воинам, яростно сражающимся на картине. Пустота между воинами обожгла мне пальцы. В голове звучали слова папы: «Тише, супчик, всё будет хорошо, просто иди к стене, только одна, потом ты всё пойдёшь!».
- Надеюсь ты прав, папа! – вздохнула я. В проёме между воинами была вмятина в форме левой ладони. – Была, не была! – я приложила руку к стене, но ничего не произошло, как и предполагалось. Никакого волшебства, папа не появился, даже ветерок не подул!
- Папочка, - вздохнула я, чувствуя, как к горлу поднимается ком. – Как же я хочу к тебе, - из глаз потекли слёзы, стало так больно, так обидно за папу…
Тут я почувствовала, что земля под ногами начинает дрожать, и под моей левой рукой стена начала расходится. Я, ахнув, попыталась отстраниться, но рука будто бы приросла к каменному возвышению. Я уперлась ногой и попыталась оттолкнуться, но не вышло.
