— Дорога мёртвых разрушится без Тэрона, — тихо сказала Лиза в ответ на его мысли. Её рука чуть дрогнула, и маг поспешно убрал свою. Донния перевела сказанное, устало вздохнув.
— Она уже разрушается, — сухо сказал маг.
— Магистр сказал, что я должна занять его место, что у меня хватит сил… — прошептала девушка.
Келлард покачал головой:
— Твоих сил не хватит, люди слишком слабы для подобных вещей. Мы потеряем наш сумрачный путь, и надежда окончательно угаснет. У тех, кто ещё на что-то надеется. Но я к ним не отношусь. Я давно знаю, что всё потеряно.
— Тогда для чего вы спасли меня? — поймав его взгляд, спросила Лиза.
— Мой друг Гаэлас некромант, — поморщившись, ответил маг, по распоряжению Доннии подхватывая девушку на руки, чтобы перенести в постель. — Я подумал, что ты ему пригодишься.
У Лизы моментально закружилась голова, и она невольно прислонилась щекой к плечу эльфа. Под грубоватой тканью простой одежды его кожа была тёплой, несмотря на то, что вёл он себя холодно и недоверчиво. Отчего-то она сразу поняла, что маг не причинит ей зла. Велиор неохотно рассказывал про отца, но всё же временами было видно, что размолвка отравляет душу возлюбленного Лизы. Они миновали короткий коридор и оказались в небольшой уютной комнате с низким потолком, причудливыми эльфийскими гобеленами на стенах и тёмным от сажи камином. Келлард опустил девушку на узкую кровать у стены и вновь нахмурился, возвращаясь к мыслям о неправильно сработавшем портале.
— Полагаю, магистр Тэрон достаточно доверял тебе, раз ты столько знаешь о наших секретах. Могу предположить, что и Гаэлас будет счастлив тебя видеть. Тем более, он собирался в Академию на твои первые экзамены. Но не думай, что сумеешь втереться в доверие ко мне только потому, что мой сын задирал тебе юбку.
Донния возмутилась и не стала переводить последние произнесённые магом слова. Он развернулся и порывисто вышел из комнаты, оставив жрицу наедине с её пациенткой.
— Не беспокойся, — мягко сказала она, присаживаясь на край постели и расставляя на низеньком прикроватном столике эликсиры и баночки с мазями, — он привык, что все ненавидят его, и старается быть невыносимым всегда. Чтобы никому не пришло в голову, какой он на самом деле.
Лиза кивнула и послушно проглотила зелье с длинной серебряной ложечки. Вопреки её ожиданиям, оно оказалось совсем не горьким и разлилось внутри ласковым теплом. Полусидя на подушках, некромантка задумчиво разглядывала опухшую руку, не представляя, что жрица собирается делать с ней. Ей было всё равно. После того, как слова о смерти Велиора прозвучали из её собственных уст, она вдруг осознала, что жизнь внезапно переломилась и потеряла всякий смысл. Келлард был прав — у магов с проклятой кровью не осталось больше никакой надежды. Вскоре разрушится дорога, которую построил её настоящий отец, затем Орден найдёт и уничтожит уцелевшие пристанища некромантов и призывателей. Должно быть, последние слова сердитого эльфа были как раз об этом. Она ничего не сможет изменить, потому что её сил попросту не хватит, но если бы выжил Велиор — он бы сумел занять место Тэрона. И тогда призрачная, крохотная надежда осталась бы жить.
— Сейчас я буду ремонтировать твою руку, — сообщила Донния, вымученно улыбнувшись. — Ты ничего не почувствуешь, но и шевелиться будет нельзя.
Девушка не успела даже моргнуть, как её сковало сильное парализующее заклинание.
***
Ни один лучик света не проникал в глубокие подземелья. Келлард взмахом руки потушил все магические светильники и погрузился в знакомую непроницаемую тьму. Время перестало существовать, место не имело никакого значения. Спираль часов скрипнула и остановилась, будто сумела осознать собственную неуместность. Маг опустился на пол у стены и попытался выкинуть из головы найденную девчонку, её хрупкие эльфийские черты и отчаянный взгляд. Велиор любил её — Келлард понял это сразу. У неё были человеческие повадки и скруглённые человечьи уши, но дар был абсолютно чистым. Некроманты, подобные ей, стали большой редкостью.
Солнце прокатилось по небосводу, храмовый сад и семьдесят ведущих вниз ступенек погрузились в прозрачные майские сумерки, но ни занятая исцелением раненой девушки Донния, ни отрешившийся от реальности маг этого не заметили. Келлард очнулся от тихих шагов жрицы, которая безошибочно отыскала его в темноте и присела рядом.
— Мне жаль, — тихо сказала она, обнимая его за плечи, — мне жаль, что вы не успели помириться.
— Велиор не желал меня слушать, — хрипло отозвался маг. От долгого молчания у него пересохло в горле. — Да и тебя тоже. Глупый мальчишка… я говорил ему, что в стране людей таким, как мы, не место.
— Он любил Академию и магистра Тэрона тоже, дело ведь было не только в нас с тобой, — Донния забралась на колени эльфа и прижалась к его груди.
— Как девочка? — прошептал он, бережно прижимая к себе жрицу.
— С ней всё будет хорошо, — отозвалась она, вздыхая. — Я буду приходить каждый день.
— Ты потратила много сил, — отрешённо произнёс Келлард, перебирая волосы любимой.
— Ничего, ты ведь знаешь, что у жриц есть особые ритуалы восстановления. Завтра утром я буду в порядке, — она поцеловала его в висок. — У меня есть просьба.
— Прийти на твою свадьбу? — горько усмехнулся он. — Я приду, Донния. Обещаю.
— Я хочу, чтобы будущей ночью ты был рядом с Лизой. Она ещё слишком слаба и всё время мёрзнет. Нужно, чтобы поблизости находился кто-то… живой.
Маг содрогнулся от нервного смешка:
— Думаешь, я смогу сойти за живого?
— Я знаю, каким ты бываешь иногда, — прошептала жрица в его ухо и поднялась на ноги. — Мне пора возвращаться к себе.
Свет зажегся нехотя, с лёгким потрескиванием в прилаженных на стены стеклянных колбах фонариков. Келлард стиснул девушку в объятиях и вдохнул напоследок запах её волос.
— Ты спасла её, — еле слышно сказал он. — Ты спасла дочь Гаэласа.
— А ты нашёл её, и я не верю, что всё это случайность, — Донния выскользнула из его рук и поспешила к выходу.
— Донния, подожди, — окликнул он её в спину уже на лестнице.
Лёгкие шелка платья взметнулись и снова опали, когда целительница обернулась. Маг поспешно взбежал следом, взял её за плечи и отчаянно заглянул в глаза. Три слова, всего три слова, сказать которые он должен был уже давно. «Я люблю тебя, я люблю тебя», — кусая губы, думал он, но произнести это не было никаких сил.
— Я люблю тебя, — просто сказала она и коснулась его сухих губ. — До завтра.
Он послушно разжал пальцы и отправился вниз — разводить камин для спасённой девушки.
Глава 5.2
Лицо матери не предвещало ничего хорошего. С годами Донния выучилась безошибочно определять настроение Верховной жрицы ещё задолго до того, как та начинала говорить или пронзала непослушную дочь холодным серебряным взглядом. Вот и сегодня по тому, как напряжены были плечи и шея родительницы, как высоко была задрана её голова с изысканно заплетённым пучком, как нервно тонкие пальцы теребили вышитый гербами платок, целительница поняла, что её ждёт непростой разговор. Каблуки высшей эльфийки вонзались в ромбические плитки храмового пола так, словно желали расколоть их, как хрустальные блюдца.
— За тобой посылали уже трижды, — голос матери стеклянно дребезжал, — принц Лорион хотел тебя видеть!
— У меня были дела, — Донния неопределённо махнула рукой и принялась поправлять свечи и чаши с подношениями у алтаря Ньир.
Ей хотелось побыть одной, посидеть на шёлковых подушках под сводами Храма, глядя на голубые огоньки у подножия богини, медленно и неспешно выпить бокал лунного эля и привести в порядок разрозненные мысли. Мать рассчитывала на другое, и ей нужны были немедленные ответы.
— Какие дела? — повысила голос жрица, миновав разделяющее их расстояние и вперившись в лицо дочери острым, презрительным взглядом. — Какие дела могут быть у тебя вне Храма и вне дома? Ты снова встречалась с этим мерзким колдуном? Снова спускалась в его подземелье?
