— Мы пришли, чтобы забрать с собой девушку, — спокойным глубоким голосом произнес "Невозмутимый".
— Эта девушка принадлежит нам, — отозвался блондин.
Я видела его только со спины, но могу поклясться, что ни один мускул не дрогнул на его лице.
— Это невозможно, — не согласился "невозмутимый". — Девушка член нашей семьи. Мы пришли, чтобы вернуть ее.
Спустя несколько томительных секунд брюнет в одно мгновение оказался у моего убежища, упал на одно колено и нагнулся к моему лицу так низко, что казалось, между нами больше не осталось никаких препятствий.
— Они — твоя семья? Он говорит правду?
От его горячего дыхания стекло запотело, но он нервно протер его рукой.
— Времени нет. Ты же не хочешь, чтобы пролилась кровь? Отвечай.
— Да, — прошептала я, надеясь, что дрогнувший голос не выдаст моей неуверенности.
Я совершенно не была уверена, что эти странные люди — моя семья. Но придется рисковать, раз уж память так коварно меня подводит.
— Тогда мы не смеем тебя удерживать, — тихо сказал он, взглядом проникая в самую душу, — но у меня есть одна просьба.
Он рванул на своей груди рубаху и я увидела страшные раны, успевшие воспалиться на его груди.
— Ты не приняла нас и нашу силу, и теперь мы с братом обречены на вечные страдания.
С братом? Так они братья?
— Но ты можешь нам помочь. Всего два слова, и мы спасены. А ты вернешься в свою семью.
Я скорее чувствовала, чем видела, что за границей купола что-то происходит. Мелькали тени, слышались крики и вспыхивали в ночи яркие вспышки. Блондин стоял, широко расставив руки, и все еще удерживал кокон, по всей видимости, защищавший нас от тех, кто назвался моей семьей.
— Врешь, — не поверила я.
Если честно, то я не знала, что делать. Что за слова? И отпустят ли они меня? Можно ли им верить?
— Клянусь, — он будто услышал вопросы, которые я задавала сама себе. — Отпустим. Но помоги и ты нам.
— Что за слова?
Медленная, чертовски соблазнительная улыбка расцвела на его губах. Я мысленно уже согласилась, и он это понял.
— Выходи, — скомандовал он, но и не подумал подняться с колена. Зато теперь мне было хорошо видно, как находившиеся за куполом люди поливали огнем этот самый купол, целясь так, чтобы не попасть в меня.
Я подчинилась. Но не потому, что он мне это приказал. А потому, что мне стало очень важно, чтобы они выжили. Почему? И сама не знаю.
Утопив кнопку, спрятанную на стенке саркофага, я продолжала смотреть в его глаза, пока исчезал между нами стеклянный барьер.
Пугливые мурашки пронеслись вдоль позвоночника, сердце трепетало в такт их торопливым шагам.
Но никто на меня не накинулся, ничем меня сверху не придавило. Мужчина лишь подал мне руку и помог встать. И только после этого, не выпуская мою ладонь из своей, встал и сам. Он подвел меня к своему брату. Ноги предательски подрагивали, в горле пересохло.
Блондин немного опустил ладони, брюнет положил свою ладонь поверх его. Взглядом предложил мне сделать то же.
— Суоми, не делай этого! — "Невозмутимый" явно заволновался.
— Суоми. Какое странное имя, — дрогнули в улыбке кончики губ блондина.
— Ваш брат обещал меня отпустить. Клянитесь.
— Клянусь, — кивнул блондин.
Меня не покидало ощущение, что эти двое сейчас водят меня за нос. Но слишком уж были страшны раны на их груди. Да и ярость моей "семьи" вряд ли пройдет для них бесследно.
Я вложила свою ладонь в его, брюнет все еще держал меня за руку. Купол над нами напряженно гудел и искрил, не позволяя приблизиться к нам.
— Тебе нужно будет лишь сказать: "Я принимаю".
— Ты принимаешь нас и нашу силу, Суоми? — спросили одновременно братья.
Явно чувствуя подвох, я успокоила себя — принять, это не отдать.
И кивнула. А затем, спохватившись, добавила:
— Я принимаю.
У меня на глазах еще ярче вспыхнул купол. Прямо в эту же секунду стали затягиваться раны на груди у мужчин. Значит, не обманули. А вместо страшных рубцов и шрамов по тугим мышцам завились замысловатые узоры. Такие же, как и на моих запястьях. Я не могла отвести взгляда от этого чуда. И все же, дрожащим голосом спросила:
— Так я пойду?
— Иди.
Спохватившись, я сорвала висевший на перевязи камзола украшенный драгоценностями кинжал и протянула его мужчинам.
— Это ваш.
— Пусть останется у тебя, — ответил блондин.
Они так странно смотрели на меня, что мне стало жарко.
— Ну, я пошла…
Никто меня не остановил. Только спиной я чувствовала их внимательные взгляды. Стоило протянуть руку, и я упрусь лбом в преграду из огненных и ледяных молний. Что же они не убирают ее?
Но не успела я оглянуться, как в мыслях прозвучали два голоса.
— Иди, не бойся. Сила ТЕБЯ не тронет.
Закрыв глаза, я сделала шаг вперед…
6 Орда
Найвен и Креззо все еще удерживали над собой защитный купол. Лишь когда Суоми прошла силовой барьер и, споткнувшись, стала падать, они оба дернулись к ней. Но остановились. Девушке не дали упасть. Черноволосый мужчина, все время стоявший молча и не сводивший с них настороженный взгляд, успел подхватить ее. Их перестали поливать огнем, как только девушка сделала первые шаги в направлении "своей семьи".
— Надеюсь, мы поступаем правильно, — подумал Найвен.
— Очень на то надеюсь. Они не смогут причинить ей вреда — Сила не позволит. Нужно узнать, где обитают эти дерзкие создания со странным оружием. А след Суоми непременно приведет к ним. Другого способа я просто не вижу.
— Суоми. Какое странное имя. Но ей оно идет. Думаешь, это и правда, ее семья?
— Все возможно. В противном случае, зачем им так рисковать ради нее? А знаешь, брат, я почти уверен, что это те самые лиамцы, упавшие с неба. Я практически не сомневаюсь, что мы найдем их у Черных скал.
— Вряд ли. Сила признала Суоми. А чужаков она не принимает.
— Нда, это-то и странно.
Мужчины проводили взглядами исчезнувшие в ночном небе летательные аппараты.
— Может, стоило заморозить их? — выразил сомнение Креззо.
— И если это лиамцы, то на их место прилетели бы другие. И еще не известно, чем это все закончилось бы.
Найвен первым опустил руки. С кончиков его пальцев все еще струились огненные вихри. С каждой секундой их ярость угасала. Убедившись, что опасность миновала, спрятал ледяные молнии и Креззо.
Не сговариваясь, они направились к саркофагу, в котором еще недавно пряталась та, что приняла их силу. Осмотрели, ощупали его со всех сторон. Вернувшиеся к хозяевам игозавры даже осторожно попробовали эту конструкцию на зуб.
— Ну, что? По коням? Нужно засветло добраться до замка. Дел у нас невпроворот.
Иго-кони были оседланы, они в предвкушении хлопали кожистыми жесткими крыльями и нетерпеливо пускали носом дым. Но голос подать побаивались, с подозрением глядя на своих задумчивых хозяев.
К рассвету братья таки добрались до замка. Своим появлением ранним утром они никого не удивили. Все в округе знали, что принцы — пташки ранние.
Удивили же всех приказы, посыпавшиеся один за другим. Перво-наперво было велено позвать горгула-следопыта. Дальше последовал приказ призвать на срочную службу всех укротителей драконов, которые укротили в своей жизни хотя бы одного игозавра. Причем прибыть велели вместе со своими питомцами.
Смотрителю замка было отдано распоряжение срочно готовить замок к торжеству. Ну, и само-собой велели позвать всех магов, жрецов и провидцев.
Пока братья, приняв неприступный вид и заняв свои троны, обводили суровыми взглядами всех тех, кто был с Силой и магией накоротке, вокруг уже во всю шумно и уверенно шла подготовка к предстоящему торжеству.
Летучие крошечные элли, порхая, влажными тряпками мыли высокие витражные окна. Одни портьеры сменялись на другие, на стенах разворачивали фамильные стяги и гобелены. Коренастые гномы со скрипом тащили каменные чаши с только что пересаженными в них цветущими кустами. Окрыленные слуги под чутким руководством смотрителя замка шустро порхали, надеясь не упустить того, что принцы будут говорить жрецам и провидцам.
