— Нус, долго ты там еще? — вот уже около пятнадцати минут зудел над ухом Салдер, чем постоянно сбивая с мысли.
— Да отстань уже, а? — рыкнул я на него. — Вот неугомонный!
— Так ты сам сказал, чтобы я без тебя не шел! — возмутился боевик. — Хотя, мне бы как раз одному к ней сходить. Чего мы опять вдвоем припремся?
— Я тебе сказал, — обернулся, замечая Салдера при параде, — ты куда намылился, мыло? — вскинул брови, понимая, что вся эта «красота» предназначается Мелиссе.
— Как куда? К девушке, — сверкнул он белозубой улыбкой.
— Сал, имей совесть, скольких девушек ты уже перепортил? Не трогай ее. Ей еще замуж выходить!
— Да ну, — отмахнулся друг, — сейчас на девственность редко смотрят, если только знатные семьи, живущие старыми законами, да и то далеко не все. Таких единицы, Кериан. И я поражен, что ты относишься к их числу.
— Для твоих нужд есть специальные заведения… — настаивал я на своем.
— И адептки, которые сами лезут ко мне в штаны, — перебил меня друг. — Что же мне им отказывать? Кстати, я их честно предупреждаю, что жениться ни на одной из них не намерен.
— Правильно, им достаточно того, что ты после каждого кувыркания в постели даришь им драгоценность, — усмехнулся я. — Не знаю, как ты, но я не возьму в жены ту, которая уже с кем-то делила ложе!
— Тогда: либо ты останешься холостяком, дружище, либо попадется тебе та еще зануда. Одно из двух, другого не дано!
Спустя полчаса мы шли вдоль общежития зельеваров.
Я собирался поговорить с Мелиссой, точнее, начать все сначала и попытаться выудить у нее нужную информацию, а вот зачем шел со мной Сал, мне даже думать не хотелось.
Мысленно негодовал, представляя, как друг пустит в ход все свое обаяние, которого хватало, чтобы затащить в постель любую из девиц. Внутри что-то противилось связи Мелиссы и Салдера и, эти чувства мне не нравились.
«Мне важно знать, где она научилась таким приемам, ведь обладай я ими, то в королевскую армию будет пробиться гораздо легче. Только поэтому иду сейчас в комнату к зельеварке, а не потому, что эта девчонка вызвала во мне интерес, — внушал себе, понимая, что все в пустую. На самом деле я был не прочь еще раз прижать ее к своему телу и ощутить бархат кожи под пальцами. — Ну этого только еще не хватало! — рыкнул на себя злобно, поднимаясь на нужный этаж и тут же напрягаясь, слыша болезненный стон».
— Это… что… — замер Салдер, наблюдая, какого-то очкарика, который стоял посреди коридора и держался ладонями за пах.
Мы тут же сорвались с места, чуть ли не бегом подлетая к бедолаге.
— Дура! — шипел парень, кряхтя. — Должна денег, а отдавать не хочет!
— Натурой возьми, — хохотнул Сал, кидая идиотскую шутку.
— Я ей предложил натурой, а она…
— Вообще-то я это не всерьез, — тут же нахмурился друг, оглядывая парня. — И много должна?
— Пять золотых, — закряхтели в ответ.
— Смотрю, девушка не приняла твой вариант расплаты? — спросил я, не понимая, что за день сегодня такой. Адептки словно с цепи сорвались, хотя требовать натуру за долг — это низко даже для такого сморчка, как стоящий напротив меня парень.
— И кто же тебя так приложил? — скучающе протянул Салдер, с нетерпением поглядывая на дверь Мелиссы, которая находилась чуть дальше.
— Да эта, как ее, Мелисса! — выдохнул очкарик, осторожно распрямляясь во весь рост.
Услышанное повергло в шок, а потом внутри заклубилась ярость. От мысли, что этот прыщ предлагал подобное зельеварке, захотелось размазать его по стене, чтобы потом отскребали несколько дней.
— На! — процедил злобно Салдер, доставая из кармана пять золотых. — И не подходи к ней больше! Усек?
Артефактор, цвет формы которого ясно говорил о его факультете, выпучил глаза, а потом забрал деньги, мерзко причмокивая губами:
— Что? Глаз на нее положил, да? Да истеричная она какая-то, на постель можешь даже не рассчитывать, хотя, судя по ее фригидности, в кровати она то еще бревно…
Сам не понял, как такое вышло. Миг, и артефактор падает на пол, держась за скулу, на которой тут же выступил синяк.
— Вали отсюда! — рыкнул я, так и продолжая сжимать кулак, которым только что ударил.
Парень собрал раскатившиеся в разные стороны золотые и рванул со всех ног на выход.
ГЛАВА 10
Алиса, он все же пришел…
Алиса
Металась по комнате, не зная, что делать. Реагировала на каждый шорох в коридоре.
— Вот зачем? Зачем я его ударила?! — бормотала себе под нос. — Конечно, пусть бы и дальше лапал, да?! — тут же ответила сама себе.
«Будто тебе не понравилось», — послышался едкий голосок внутри.
В том то все и дело, что мне понравилось. Кожа была до сих пор покрыта мурашками от его прикосновений, а нос чувствовал запах мужского одеколона.
Не выходил из головы момент, как парень прижимал меня к своему натренированному телу, не причиняя боли. А ведь мог же. Братец Криштии силен, здесь и невооруженным взглядом видно. Высокий, широкоплечий, волосы цвета воронова крыла, зеленые глаза, которые казались колдовскими… Форма академии идеально подчеркивала его статную фигуру, и, возможно, не будь я в теле другой девушки и мне не угрожала опасность, то я бы даже и попускала на него слюни, но точно не сейчас и не в этой жизни. От его внимания у меня будут только одни проблемы и ничего более.
Расхаживала по комнате из стороны в сторону, размышляя, как себя вести, если встречусь с ним или, не дай боги, он заявится сюда, ведь маловероятно, что мне простят сломанный нос. Этот парень только с виду весь такой благородный, а на самом деле ничем не лучше своей истеричной сестрицы, которую пнули под зад, за что ректору низкий поклон.
Пытаясь успокоиться, только хотела сесть на стул, как посреди комнаты что-то засветилось и оттуда вышла Дионика…
— Ди! — кинулась я к ней, оглядывая с ног до головы. — Как ты? Что они тебе сделали?
— Уже все хорошо, — устало произнесла девушка, — меня подлечили магией и отпустили отдыхать в комнату. Завтра выходной, побольше посплю…
— Ты не ответила, из-за чего они напали на тебя? И не надо мне говорить, что это не дело рук Есарии и ее шавок! — рыкнула, прищуриваясь.
— Я так понимаю, что слово «шавок», это нечто оскорбительное, — кивнула Дионика. — Они хотели наказать меня за тебя, — выдохнула девушка. — Пытались выжечь клеймо предательницы…
— Выжечь?! Клеймо предательницы?! — взревела я, чувствуя накрывающую с головой ярость. — Да какого хрена творится в этом мире?! Здесь что, все с ума посходили?! И что означает это клеймо? — шикнула я, сжимая зубы.
— Ничего хорошего. Тот, у кого оно стоит, считается отбросом общества. Это клеймо ставят студенты в учебных заведениях на тех, кто жалуется преподавателям. Не стоит говорить, что жизнь бедолаги, носящего такое клеймо, превращается в ад. Его не примут ни в один круг общения, потому что будут считать, что все их тайны тут же узнают магистры и ректор.
— А как-то смыть его или, не знаю, свести? — нахмурилась я, понимая, в какую опасность может попасть из-за меня Ди. Мне они точно поставить ничего не смогут. Я им зубы в окрошку покрошу, пусть только притронуться, но вот Дионика… Я не хотела, чтобы эта девушка страдала. Хорошая она…
— Оно не смывается, — шумно вздохнула Ди. — Клеймо остается навечно. И слава богам, что ректор вовремя вышел и они не успели воплотить задуманное в реальность… — шмыгнула носом соседка по комнате, смахивая с глаз непрошеные слезы. — Магистры за такое не наказывают, считая это бредом адептов. Для них это клеймо ничего не значит. Ректор может сделать выговор за рану, ведь изначально там не клеймо, а ожог, но ничего более из наказания не последует. Вот они и понимают, что им все сойдет с рук за содеянное… Что-то мне подсказывает, что Криштия с Есарией уже не раз так делали.
— Криштию отчислили! — рыкнула я, замечая округленные глаза Ди. — И эта Мышь Есария больше и пальцем к тебе не притронется! Скажи, мы с тобой вместе на лекции ходим?
