склонив набок голову смотрел ворон.
– Ты уснула, что ли? Зову-зову, а она не реагирует! Долго еще?
От стальных ноток в голосе профессора Миранды я невольно поежилась. И не смогла соврать:
– Нет-нет! Я почти закончила! Вот смотрите сами!
Я вывернула почти пустой туесок вверх дном, лихорадочно соображая, как объяснить своему декану наличие у меня драконьей крови. Это не запрещенный ингредиент. Просто очень редкий. Как же он мог у меня оказаться?..
В следующую секунду все мои судорожные размышления оказались совершенно ненужными: из туеска выпала только завернутая в белую тряпицу сушеная болотная муха. У меня оборвалось сердце. Крови дракона не было! А сушеных мух применяли в приворотных зельях и в родовых проклятиях! И то, и другое было под запретом.
Кажется, теперь я точно влипла.
– Что это у тебя тут?
Миранда, подозрительно прищурившись, склонилась над моим столом и осторожно отодвинула тряпицу.
– Болотница?! – Под разъяренным взглядом наставницы я невольно поежилась. – Адалия, ты рехнулась? Ты зачем эту гадость притащила в учебную лабораторию?! Это же прямая путевка на каторгу в лучшем случае! Или ты решила покончить с собой столь экстравагантным способом? Меня тогда зачем за собою тащишь? Или ты думаешь, что ректор будет разбираться, кто прав, а кто виновен? Я отвечаю за вас всех! И если моя лучшая ученица промышляет родовыми проклятиями, то этому ее научила я! Так ты меня благодаришь за все?
К концу тирады голос наставницы уже гремел словно весенний гром. А я втянула голову в плечи. Какие проклятья? О чем она? Моя несчастная голова шла уже кругом. А Миранда, подбоченясь, зло смотрела на меня. Словно пыталась взглядом расчленить, и таким жутким способом добраться до правды. Ничего не соображая от ужаса, я пискнула:
– А почему сразу родовые проклятья?
У опешившей наставницы руки опустились, кажется, сами собой. Пару мгновений она просто хватала ртом воздух. И таращилась на меня не в силах выдавить из себя хотя бы звук. А до меня медленно доходило, что я ляпнула, не подумав. Окончательно дошло, когда профессор, более или менее придя в себя, рявкнула на всю академию:
– Ты хочешь сказать, неблагодарная девчонка, что это не единственная пара мух у тебя? Сколько приворотных ты уже сварила? Адалия!!! Ты чем думала, когда до инициации связывалась с темными силами?!! Ты понимаешь, что тебя теперь без разговоров запечатают?! А меня, дуру старую, на каторгу упекут!
Запечатанный маг – это еще куда ни шло. Такие люди часто становились блестящими теоретиками в магической науке. Но запечатанная ведьма… Мы же живем в единстве с природой. Потому практически ничего и не утратили, когда демоновы эльфы возвели границу. Но если лишить ведьму силы… Это, как мне кажется, все равно что зашить человеку рот и посадить у стола, заставленного разнообразными деликатесами. От такого можно сойти с ума. И ведьмы сходили. Своим же приходилось уничтожать лишившихся разума сестер. А перешедшим на темную сторону до инициации силу не оставят никогда. Слишком опасно. Для окружающих. Считается, что после инициации ведьма пользуется силой осознанно. А до инициации – интуитивно. Как ребенок. Потому и стремились ведьмочки как можно раньше войти в полную силу. Чтобы не зависеть ни от кого. Чтобы выбор был. Меня этого выбора лишили. Ужас накрыл с головой. Ведь меня даже не спросят: делала или нет!
Я беспомощно посмотрела на наставницу. Глаза застилали слезы, будь они неладны. Но удержать рыдания оказалось выше моих сил. Все мое блестящее будущее, так долго и кропотливо выстраиваемое матушкой и бабулей, рушилось у меня на глазах. А я ничего не могла поделать!
– Профессор Миранда! Я этого не делала! Я даже не прикасалась к демоновой тряпке! У меня ее вовсе не было в туеске!
Наставница недоверчиво прищурилась:
– Не смей мне врать, Адалия Голлу!
– Клянусь своей силой!Клятва вырвалась непроизвольно. Но я не жалела. Терять мне было нечего. А так, может быть, Миранда хотя бы задумается.
И точно. Профессор примолкла, что-то обдумывая. Подтащила к себе ближайший стул и грузно на него опустилась. Я с трудом удержала облегченный вздох: раз Миранда успокоилась и села, значит время необдуманных поступков и наказаний сгоряча прошло. У меня появился шанс уцелеть в этой дикой истории. И я за него уцепилась зубами:
– Профессор, клянусь, я никогда не занималась темным искусством! Я же не инициированная! Да и потом… Не интересно мне это. В косметологии, где трудятся мои матушка и ба, темное искусство не ценится. А меня до сих пор ждут после академии на работу в лавку. Я, - я повесила голову и показательно шмыгнула носом, - так и не смогла признаться родительницам, что меня могут оставить на работу в академии. Это конечно престижно. Но лишит лавку дополнительной пары рук.
Миранда хмыкнула:
– Лиса хитрющая. – И ловко передразнила: – Лавка лишится дополнительной пары рук! Рассказывай давай, что у тебя там было такого секретного, что ты туесок переворачивала, белее простыни. Или тоже что-то запретное?
Я отчаянно замотала головой:
– Не запретное! Просто очень редкое. И попало ко мне, скажем так, не совсем законным способом.
– Бывший владелец может подать официальную жалобу?
Я вспомнила панталоны, и ректора, утирающего окровавленное лицо, и леди Селию. Сильно сомневаюсь, что ректор станет официально жаловаться. Скорее, прикопает меня где-то под кустиком в академическом саду. Чтоб не повадно было подглядывать. Уверенно покачала головой. Не станет бывший владелец жаловаться.
– Хмм?.. Ну ладно. Поверю на первый раз. Но имей ввиду: если поступить жалоба, то придется все рассказать. Дознавателям.
Я вспомнила плющ, недовольно тянущий на крышу теплицы чужое эльфийское бельишко, и густо покраснела. Сдавленно пискнула:
– Совсем все?
Миранда фыркнула:
– Ты чего это зарделась, как заря? А ну-ка! Покажи амулет! Ты все еще девица?
Возмущенно фыркнув, я выдернула из-под платья ограничитель. Камень по-прежнему светился ровным молочным светом. И наставница успокоилась. При инициации без предварительного подготовительного обряда камень стал бы багровым. Хотя, в моем случае, наверное, и вовсе не выдержал бы напора. Мне же кроме обряда и самой инициации обязательно нужен фамилиар! Чтобы подхватывать излишки магической энергии. Я покосилась на ворона Миранды и впервые задумалась: неужели наставница действительно настолько сильна? Или птица привязана к ней не магически?
– Ты чего на Гракхха таращишься?
В голосе наставницы слышалась легкая насмешка. Я покраснела, застигнутая врасплох:
– Простите, профессор Миранда! Но мне
