— Стоп, — произнес магистр, оставив ручку двери в покое. — Каенар, ты это слышал? И это служанка Бромеров или как их там? Ха! Служанка, как же. Держи Эльтериана подальше, ты сам знаешь — его тянет ко всему, что принадлежит тебе. Мадемуазель Асьен, дивной ночи. Каенар, напои ее, иначе она тебя успеет убедить в том, что белое это черное, а черное это белое. Или заткни ей рот поцелуем, тоже неплохо работает.
Когда за ним захлопнулась дверь, я продолжала сидеть на постели, с ужасом глядя на закрывшиеся створки, и не веря в то, что все это происходит. Я вышла замуж за Эльтериана, чтобы спастись от герцога, но Ангел Смерти все равно настиг меня в итоге, после десяти лет кошмара и ужаса, которые я сносила лишь потому, что знала — есть кое-что похуже. И это кое-что — герцог Каенар!
— Как интересно, — медленно проговорил маг, — я видел тебя раньше и не раз. Эти смышленые глазки и платье невнятного желтого цвета в не менее невнятных коричневых квадратиках, сложно было не заметить. Так что я видел. Тебя. Единственная девушка Суассона, оставшаяся в юбке до пола. Неужели не заметила?
Я затравленно взирала на дверь, замечая лишь одно — с каждым его словом, мое отчаяние становится лишь сильнее.
— Маг с даром целителя, — продолжил герцог, — ты в любом случае вернулась бы с нами в столицу, подобными талантами не разбрасываются. Но знаешь, девочка, когда эта темноволосая мразь с отпечатком моего заклинания на ауре, прикоснулась к твоим губам… Я внезапно осознал, что меня привлек вовсе не твой дар.
Не может быть!
Десять лет назад, исполняя мое желание, лорд Каенар определил во мне мага-целителя. По этой причине, когда был ранен его высочество, меня назначили служить ему. Таким образом, точкой не возврата стал мой магический дар, но сейчас, когда я лишила себя магии… Точкой не возврата стал поцелуй Гродари? Как же так?
— Но прежде, — с какими-то странными интонациями продолжил герцог, — ты казалась… другой. Обычной девицей из провинциального городишки, а ныне — осанка, движения, речь.… И даже то, как ты сейчас сидишь, а отчаянии взирая на дверь… Откуда это в тебе?
Я слушала его слова с замиранием сердца, с трудом сдерживая рвущийся из самой души исполненный отчаяния крик. Что привлекло его во мне? Осанка, движения? То, что так старательно взращивал во мне его высочества, старательно превращая меня в ту идеальную принцессу, коей он желал меня видеть.
«И даже то, как ты сейчас сидишь, в отчаянии взирая на дверь»…
Я взглянула на свои руки — они упирались в мягкий матрас, спина идеально ровная, с легким прогибом ввиду позы, голова чуть приподнята, и даже пребывая в отчаянии, я продолжала делать то, чему меня научили — держать лицо.
А тогда, десять лет назад, маленькая сиротка Сенна молила отпустить ее, говоря о том, что ее ждет жених. Самый лучший, самый красивый и самый любящий на свете. Как нелепа и безыскусна была та речь, наполненная искренними слезами и униженной мольбой. Но чем лучше то, что есть сейчас? Мне хочется кричать, но я боюсь повысить голос. Мне хочется сбежать, но я опасаюсь последствий побега. И менее всего мне хочется остаться здесь, я остерегалась того, что герцог последует совету двоюродного деда.
— Я не собираюсь вас насиловать, — слова, заставившие вздрогнуть.
Слова, от которых я с трудом сдержала горькую усмешку. Тот первый поцелуй, что являлся прямым следствием совершаемого насилия, сам лорд Каенар обозначил фразой «Я лишь приласкал тебя». Если то было лаской, что же тогда в представлении герцога является насилием?
— Будешь служить мне, — маг поднялся из кресла. — И нет, не в постели. До тех пор пока я буду доволен, мисс Асьен, ты будешь моей личной горничной. Но в день, когда ты меня разочаруешь…
Выразительный взгляд ненормально-черных глаз, не менее выразительно указал на постель.
— Все ясно? — насмешливый вопрос.
В отличие от его высочества, герцог Каенар всегда держит слово. За те десять лет, что я его знала, свое слово он не нарушил ни разу. Его высочество свое слово нарушал часто и с огромным удовольствием, а герцог…
Соскользнув с кровати, я опустилась на колени, склонила голову и произнесла:
— Я буду служить вам со всем усердием, мой господин.
Тяжелая пауза, и хриплое:
— Почему-то мне эта идея уже не по душе. Но я дал слово. Так и поступим. И смени наряд. Если хочешь оставаться нетронутой, я не должен видеть и полоски твоей кожи.
— Как прикажете, господин.
Пять шагов ко мне, я считала их про себя, и склонившись надо мной, лорд Каенар, язвительно прошептал:
— Слуги, благодаря, склоняют голову. У тебя же опущен лишь взгляд. Это не нижайшая благодарность, это высокомерный вызов. Ступай. Можешь сходить к семейству Бомари и забрать вещи, которые ценишь… если таковые найдутся.
И он отступил, позволяя мне встать.
Вскочив, я поклонилась, стараясь соответствовать манерам слуг, и не поднимая головы, покинула покои герцога.
* * *
Я никак не ожидала, что в пустом коридоре встречу того, кто проницательно остался на страже.
— Уболтала все же, — отталкиваясь от стены, произнес магистр Берион. — Глупо. Забеременей ты сегодня, избежала бы пребывания в стенах Императорской Академии, и в столице жила бы в моем поместье. Но молодые идиоты предпочитают долгий путь. Что ж, пусть будет так. Руку.
Я вытянула раскрытую ладонь, ожидая удара палкой в качестве наказания.
— Интересный жест, — насмешливо заметил магистр. — Но причинять тебе боль буду не я, наказывать своих слуг привилегия Каенара. Однако, когда пожелаешь перестать быть служанкой, я стану твоим щитом. Переверни ладонь.
Подчинилась молча, все так же не поднимая головы.
— Выучка у тебя, как у леди императорской семьи. Напрягает.
Но, несмотря на слова, магистр натянул мне на безымянный палец тусклое тоненькое кольцо.
— На всякий случай, — произнес он. — На тот случай, если Эльтериан снова возжаждет вещь, принадлежащую моему внуку. Ступай.
Поклонившись, и не найдя в себе силы поблагодарить за подарок, я поспешила прочь, почти не видя куда иду. Сердце бешено колотилось, в ушах эхом отзывалось «если Эльтериан снова возжаждет вещь, принадлежащую моему внуку» и отдельно слово «вещь». Поверить не могу… Так я всего лишь вещь, которую принц пожелал лишь потому, что на меня обратил внимание лорд Каенар? Из-за этого?! Лишь из-за этого?
Когда, промчавшись по коридорам гостиницы, я выбежала на улицу, в лицо ударил теплый ветер летнего вечера, вокруг слышались голоса, где-то играла музыка, стражи на дверях сопроводили меня настороженными взглядами, а я пыталась понять, в какой момент Эльтериан взглянул на меня не как на жалкую прислугу? Когда?
«Все, маленькая, все. Он тебя больше не тронет. Он тебя больше никогда не коснется, обещаю. Не дрожи, я рядом, я с тобой».
Неужели в ту страшную ночь?
В растерянности шагнула я в тепло летней ночи, растерянно шла по улицам к зданию городской ратуши, но растерянность схлынула, едва из темноты меня ухватила крепкая теплая рука, и Заклинатель прижал меня к себе.
— Цела? — хрипло спросил Гродари. — Пытки? Насилие? Не молчи! Я следовал за тобой от самой гостиницы, судя по выражению твоего лица, на тебя обрушилось нечто чудовищное. Асьен? Мы покинем город, слышишь? Сейчас же.
И чувствуя тепло его объятий, я тихо ответила:
— Нет.
Очень медленно Заклинатель отстранил меня и взглянул в мои глаза. Член ордена Заклинателей видит в темноте практически как днем, так что он мое лицо видел, а я его нет.
— Нет, я останусь, — произнесла твердо. — Пыток и насилия не было. Герцог Каенар нанял меня в качестве личной горничной.
— И ты согласилась? — лишь вопрос, но в нем читалось то, что ощущала столь недавно и я — отчаяние.
— Да, — просто ответила Гродари.
Его руки на моих плечах дрогнули, пальцы сжались, практически причиняя боль.
— Ты же умная девушка, — тихо произнес Заклинатель. — Я знаю тебя всего день, но ты умная девушка, Асьен. Так почему же?
