нее ярко цвели ухоженные клумбы, дальше стоял двухэтажный особняк, количество комнат в котором я боялась даже прикинуть. Ладно, у Альдора тоже был большой дом, но я как-то не успела им восхититься: то заперли, то в убийстве обвинили.
– Шэрон – молодая вдова, – рассказал Феб. – Родители выдали ее замуж за богатого аристократа втрое старше нее. Неудивительно, что он скончался почти сразу после свадьбы. Теперь все это принадлежит только ей. А Шэрон скучает в большом доме одна, часто собирает подруг, устраивает всякие девичьи посиделки: не то чтения поэзии, не то музыкальные вечера… В общем, думаю, она обрадуется гостье!
Он помог нам с Айрин выбраться из экипажа. Пожилой чинный слуга провел нас в сад, где в плетеном кресле сидела красивая девушка. Роскошное платье, темно-красное с черными кружевами, подчеркивало точеную фигуру. Темные волосы были уложены в замысловатую прическу на затылке. Девушка читала, но при виде нас сразу встала, отложив книгу.
– Феб, я так рада тебя видеть! – глаза Шэрон засияли, но при виде меня она скисла. – О, а кто эта… молодая леди с ребенком?
Несмотря на вежливый тон, я сразу поняла: рады мне не будут.
– Это леди Мэри Соул с малышкой Айрин. Им нужна помощь. Пойдем на минуту, я расскажу тебе, в чем дело.
Они отошли в сторону, а я попыталась отвлечься, разглядывая вьющиеся по деревянной решетке красные цветы. Лишь бы не смотреть на Феба и Шэрон! На то, как он взял ее под локоток, отводя в сторонку. На то, как она, будто невзначай, подалась вперед, чтобы быть к нему поближе. Меня обдало волной ревности, неожиданно горячей и жгучей. В этот момент Шэрон повернулась в мою сторону. И в ее взгляде я прочла точно такие же чувства.
«Так, успокойся! – мысленно рявкнула на себя я. – Здесь всяко безопаснее, чем с Альдором! А Шэрон ни к чему ревновать Феба к замужней женщине с ребенком на руках! Даже если они…»
Мои щеки вспыхнули. Ведь я представила Феба в постели. Сначала с Шэрон, но шальная фантазия быстро подменила брюнеточку на меня, тающую в его руках. К счастью, Айрин отвлекла меня от лишних мыслей, проснувшись и захныкав. Я закачала малышку, резко выдыхая. Вот о чем нужно думать! Как выжить в новом мире с ребенком на руках! А не заглядываться на всяких там… дознавателей.
Тем временем Феб и Шэрон вернулись.
– Мэри, мне нужно вернуться в участок, – сказал он. – Я объяснил Шэрон всю ситуацию, и она разрешила тебе оставаться столько, сколько нужно.
Я вопросительно покосилась на Шэрон. Та расплылась в улыбке, словно только что опомнилась.
– Конечно, не переживайте ни о чем! Уверена, мы поладим! – сладко пропела Шэрон, коснувшись моей руки, а потом хлопнула ресницами, бросая взгляд на Феба. – Как я могу отказать в услуге своему лучшему другу?
***
Один из мальчишек на побегушках, которые то и дело снуют по участку, позвал Феба к начальству. И убежал, только мелькнула рыжая вихрастая макушка на лестнице. Этого было достаточно, чтобы понять, что начальник не в духе. Еще бы… Когда Феб зашел в кабинет, Джон стоял спиной к двери, будто с интересом рассматривая экипажи, проезжающие по мостовой под окном. Его пальцы, длинные и тонкие, привычным жестом перебирали по рукояти хлыста. Выдавали, что нервничает. Так же, как и недовольно поджатые губы, когда Джон повернулся.
– Джон? Ты звал меня?
Эти двое мужчин давно были «на ты». Случалось, что и прикрывали друг друга на опасных заданиях, пока Джон еще не осел за бумагами. И уж точно давно Феб научился ловить настроение начальника, зло потемневший взгляд.
– Проходи, Феб. И закрой дверь, не торчи на пороге! – голос звучал чуть рычаще, раздраженно, и Джон выдохнул, на миг прикрыв глаза, чтобы взять себя в руки. – Нам нужно поговорить. Насчет твоего дела и… сестры убитой.
Джон явно проглотил слово «подозреваемой». Ведь Феб пока не записал Мэри в этот разряд.
«А жаль, жаль… – подумал Джон. – Не верю я этой девчонке, которая так хлопает глазками рядом с тобой, Феб. Я слишком давно на этой работе и достаточно отпахал обычным дознавателем, чтобы знать, что за такими невинными жертвами часто скрываются настоящие хищницы. И ты, белокурый мальчишка, вполне можешь попасться на крючок».
А Феб точно переживал насчет этого дела. Он мялся у порога, прежде чем войти. Неловко прожигал голубым взглядом выпрямленную спину Джона, которую тот демонстрировал, стоя у окна. Так он обычно без слов высказывал свое недовольство, Феб помнил это по прошлым заданиям. Обожаемый начальник. Обожаемый, как же. Нервный, злой, с отвратительным характером. Но деловое чутье невероятное. И Феб бесконечно уважал Джона, несмотря на всю его строгость и нетерпимость. Они вместе вели многие дела. И Феб уже привык к такому поведению. А сейчас не понимал, что случилось, почему Джон кипел от гнева, но скрывал?
Феб плотно закрыл дверь на ключ. Таково пожелание Джона – и пусть. Он часто говорил, что даже у стен есть уши. Феб был послушен в этом и перестраховывался.
– А что дело? О чем тут говорить? – Феб дерзко встряхнул отросшей светлой челкой, которая постоянно падала на глаза, и поймал потемневший тяжелый взгляд. – Я уже все доложил! Не о чем нам говорить, Джон! Мэри… леди Соул невиновна. Она сидела заперта в своей комнате, в одиночестве, в особняке Альдора Соула. Он отпустил всех слуг, а сам ушел и провел весь вечер в шумной компании, играя в карты. У него идеальное алиби.
«В отличие от Мэри. У нее не алиби, а чушь собачья, да?» – сразу начало издеваться подсознание.
Феб спрятал взгляд и нарочно потянулся к каким-то бумагам, лежащим на краю стола. Просто, чтобы занять руки, перебирая их и складывая в аккуратную стопочку.
– Не трогай бумаги! Положи на место! – взорвался Джон, сверкая глазами.
Феб нервно дернулся, как красная девица на свидании, и рассыпал бумаги по полу. Вот черт, и тут умудрился облажаться…
– Я… я все соберу, Джон, – краснея, Феб опустился на колени, на пол.
Он потянулся за рассыпавшимися по паркету белыми листами. Одна из бумажек легла прямо на сапог Джона, и тот опустил насмешливый взгляд. В нем явственно читалось: «Тебе идет эта поза, идиот. Можешь не вставать, все равно снова все испортишь… Так
