меня в покое, — я забираю свою руку и отхожу назад.
Парень стоит ниже меня, но он все равно выше на голову. Долговязый, даже немного несуразный. Россыпь желтых веснушек по лицу, копна рыжих волос, добрый взгляд и мягкая улыбка.
Не думаю что он друг для Лайлы. Вряд ли бы она с таким общалась.
Хотя у Лайлы, наверное, вообще нет друзей.
— Ты помнишь о чем мы договаривались? Пора выполнять свою часть сделки.
— Оставь меня!
Я стараюсь говорить спокойно, но вижу как лицо парня меняется. В его глазах неподдельная грусть, а еще страх.
— Лайла, ты же меня не кинешь? Я сделал все что ты меня просила и это было опасно. Ты же мне заплатишь?
— Заплачу.
Даже не знаю почему так быстро соглашаюсь, но мне почему-то его жаль. Не знаю на что толкнула его Лайла, но это точно было что-то ужасное и опасное.
— Заплачу, — повторяю я, — сегодня, встретимся позже.
Быстро разворачиваюсь и иду к себе в комнату, мне нужно срочно поговорить с Лайлой, жаль я не знаю как с ней связаться. Она должна мне объяснить, что тут происходит, а иначе я долго в этой академии не протяну.
Я забегаю в свою комнату, а Васька следом за мной, вырывает у меня из рук булочку, которую я все это время сжимала в руке и она превратилась в смятый комок.
— Васенька, что же нам делать? — Я подошла к зеркалу и начала внимательно всматриваться в свое отражение, — как мне с ней связаться? Я должна понять, что она натворила.
— Так она тебе и рассказала, — фыркнул Васька, уплетая булочку. — Мне бы мяса, на булках я долго не выживу.
— Сходим позже в столовую, я тоже голодная, но сейчас возвращаться опасно. Да как же работает это зеркало!
— Поищи в книгах.
Я скептически взглянула на Ваську, но пошла к столу. Быстро пролистала несколько учебников. Для меня все эти книги сложные и непонятные. Не представляю, как смогу во всем разобраться.
Попалась только одна, в которой все было понятно написано. Рецепты зелий.
Опустилась на стул и начала с интересом читать. Одно зелье привлекло моё внимание.
— Ва-ась, я тут такое нашла!
— Куриную грудку?
— Да какую грудку. Я нашла зелье правды. Тут написано, если кто-то выпьет, то не сможет врать и будет отвечать на все поставленные вопросы.
— И как ты хочешь напоить Лайлу, если она в другом мире? — Вася внимательно на меня посмотрел.
— Не Лайлу, а Киара, если я смогу его напоить, то он не будет вести себя, как наглый и заносчивый, а все мне расскажет.
— А с рыжим что будем делать?
— Найдем деньги у Лайлы и отдадим, — я пожала плечами, — мне, кажется, сейчас это наименьшая из проблем. Так! Давай почитаем, что нам нужно для зелья, чтобы выведать всю правду у Киара.
С каждой утекающей секундной мой боевой настрой ощутимо угасал. Книга была написана в духе лучших кулинарных сборников, вот только рекомендации в духе “найдите три глаза непертовемера, жилу претогоро-альбиноса и пыльцу с единорога” были совсем не шуткой, а суровой реальностью.
Наверное для Лайлы и других студентов, которые живут в этом мире дольше, чем один день, все необходимые ингредиенты очевидны, для меня всё это будто написано на другом языке.
Примерно час спустя я сдаюсь и вскакиваю на ноги. Васька вздрагивает и непонимающе провожает меня взглядом, потом и вовсе непонимающе наклоняет голову, когда я оказываюсь перед зеркалом и стучу по раме:
— Эй ты! Немедленно появись! Ты что вытворяешь, а? Считаешь нормально вот так просто закидывать кого-то в такую задницу, ничего не объясняя. а ну вылезай сейчас же!
Отражение негодовало, злилось, но в Лайлу не превращалось. Это всё ещё была я, злая, потерянная, без идей, как поступить дальше. Ударив по зеркалу ещё пару раз, я обессиленно падаю перед ним на колени и закрываю лицо ладонями.
Нервы сдают.
— Эй, ну ты чего? — Васька оказывается рядом и подныривает под руку. Он часто так делал пока был обычным котом. — Ну не надо. Справимся. Всегда же справлялись.
— Мы в другом мире, Вась. Я понятия не имею, что делать. Все меня ненавидят и я даже не знаю, почему! Как только появляется идея, вместе с ней возникает миллион проблем и трудностей! Я устала! Больше не выдерживаю всё это!
— Ты из-за зелья расстроилась? Выдыхай. Во-первых, у тебя был паршивый день, во-вторых, не обязательно решать все вопросы немедленно. Давай ка ты просто разденешься и ляжешь спать. Утро вечера мудренее и всё такое.
Сперва я хотела с ним поспорить, но после осознала, что мой кото-дракончик прав. Мозги уже совсем кипят, им физически нужна перезагрузка, пока перед глазами не появился синий экран смерти. Может и правда на утро появятся новые идеи.
Умывшись, я заплетаю волосы в косу, нахожу среди вещей Лайлы ночнушку и со спокойной душой забираюсь под одеяло и проваливаюсь в сон без сновидений.
Утром меня будет противный голос мистера Говелана, который невесть как проник в комнату.
— Что за студенты пошли?! Никакой дисциплины, — брюзжит он и от этого звука в голове звенит — Как же безответственно! Первый день, а уже промашки!
— Какие? — тяну я, пытаясь провалиться обратно в счастливое забвение.
— У вас занятие через полчаса, дорогая моя. Немедленно просыпайтесь, — хмыкает он, шлёпая на мой стол листок с, видимо, расписанием. — И не вздумайте опаздывать!
Он выходит из комнаты, а я с недовольным видом переворачиваюсь на спину и шлёпаю себя ладонью по лбу. Необходимость просыпаться в такую рань нужно упомянуть в Женевской конвенции в качестве запрета, потому что пытка это та ещё.
— Что у тебя сегодня за расписание? — лениво потягивается Васька, развалившийся на одеяле.
Места он, конечно, занимает теперь как полноценный человек. Выходит, что сплю не одна, а с котом. Сильная и независимая, ага.
— Не знаю.
— Я тут подумал, что может, раз с ингредиентами ничего непонятно, может надо подождать предмета, для которого тебе привезли этот учебник? Вдруг готовить надо будет?
— Может, — я тянусь за листом и вглядываюсь в символы, написанные мелкими аккуратными символами. — Хм… а ты прав. Зельеварение первым. Непонятная ерунда… непонятная ерунда… О, мне поставили занятие с фамильяром последним. Сможем узнать, что ты умеешь.
— Класс. Зайдёшь за мной потом.
— Всмысле?! Ты не пойдёшь со мной на зельеварение?
— Что я там не видел? Иди давай, времени не много. У меня сегодня свои дела.
Я поднимаюсь и недовольно смотрю на развалившегося дракона. Дела
