Вдовая и бездетная тетя Амелии Оливия Велер взяла девочку к себе и удочерила. Она дала ей свою фамилию. Помогла продать . Это позволило девушке окончить недорогой Пансион благородных девиц и позже беспрепятственно поступить в Академию. О своем прошлом Амелия никогда не забывала. Как не забывала и своих родителей, так рано покинувших этот мир.
Ее невеселые воспоминания прервал шум за дверью. Кто-то отчаянно, но тихо барабанил в нее, пытаясь открыть. Наконец, дверь приоткрылась и в комнату протиснулся Руфус.
– Доброе утро, – промурчал он, запрыгивая на кровать. – Вижу, наша больная выглядит намного лучше, чем вчера.
– Доброе, – Амелия погладила кота и почесала его за ухом.
– Ты на меня больше не сердишься? – он свернулся калачиком у нее на животе.
– Нет. Но больше никогда не говори таких вещей.
– Ладно, – согласился кот. – Я тебя немного полечу. Ты же знаешь, что коты отлично лечат простуду?
– Знаю. Лечи, – не стала возражать Амелия. – Скажи, а господин Ректор сильно злится, что я осталась в его доме на ночь?
– Сильно, – признался кот.
– Значит, у меня нет шансов устроиться на должность секретаря-помощника, – вздохнула Амелия.
Вошла Тереза, неся на подносе завтрак. Кот уселся рядом с Амелией, освобождая место для подноса с едой:
– Тереза, милая, можешь пойти отдохнуть, я посижу рядом с больной вместо тебя.
– Руфус, ты просто чудо, – горничная погладила кота по спине. – Если что-то понадобиться, звоните, – указала она Амелии на шнур, свешивавшийся с потолка у изголовья постели.
– Спасибо, – благодарно посмотрела на горничную Амелия.
Кот проводил горничную взглядом и не мигая уставился на Амелию. Та поняла, чего хочет Руфус. Подцепила вилкой с блюда с омлетом кусочек ветчины и протянула коту. Тот заурчал и мгновенно проглотил его.
– Я попробую замолвить за тебя словечко, – пообещал кот.
– Спасибо, но не думаю, что господин Ректор станет к тебе прислушиваться.
– Для начала перестань называть его «господин Ректор». Для него это острый нож. Графа отстранили от должности, а ты каждый раз напоминаешь ему об этом.
– Да, понимаю. Я всегда иду напролом. Говорю, что думаю. Плохой из меня дипломат.
– Да уж, хуже не бывает. Но граф, тем не менее не отправил тебя в больницу, а оставил в своем доме. В целом он добрый. Только любит идеальный порядок во всем. А ты вчера этот порядок нарушила. Пришла не вовремя, требовала от него принять тебя на работу.
– Я не требовала, я просила, – Амелия с удовольствием ела омлет. – Передай, пожалуйста, Марте, что завтрак очень вкусный. Я не хотела есть, но перед таким омлетом устоять невозможно.
– Тебе надо набираться сил. Я… – кот не успел договорить.
В дверь постучали и не дожидаясь ответа широко распахнули ее. В комнату энергичной походкой хищника вошел Реймонд.
– Вы поправляетесь на глазах, – опустился он в кресло у камина.
– Да. Спасибо вам, господин Ре… господин граф, за заботу и за то, что позволили мне остаться.
– У меня не было выбора. Не на улицу же вас больную выгонять. Руфус, пусть Марта сварит мне кофе. Покрепче.
Кот нехотя спрыгнул с кровати, поднял хвост трубой и важно покинул комнату.
– Расскажите о себе, – потребовал граф.
– Зачем?
– Вы хотите работать на меня или нет? – удивился Барр.
– Да, конечно. Простите, я не сообразила, – смутилась Амелия. Разумеется, для чего еще графу надо знать, кто она такая? – Мне двадцать семь. Я родилась в семье потомственного землевладельца. Мои родители умерли, когда я была ребенком. Меня взяла на воспитание тетя. Большую часть земли пришлось продать, чтобы оплатить мою учебу в Пансионе и в Академии. Вот, собственно, и все, – она почти не солгала. Амелия надеялась, граф не станет слишком глубоко капать, выясняя, всю ли правду сказала девушка.
– Я хотел бы увидеть ваши рекомендательные письма. Или письмо. Где вы работали после окончания Академии? – граф закинул ногу на ногу, сцепил пальцы в замок и положил их на колено.
Овальный александрит в его перстне вспыхнул алым цветом. Амелия не сомневалась – это женское кольцо. Почему граф носит его? В память об умершей любви? Но это ее не касается. Не о том она думает. Надо сосредоточиться и произвести на графа благоприятное впечатление.
– Я служила гувернанткой в семье баронета Марбаха. Чуть больше года, – поспешила ответить Амелия.
– Так и думал, что вы были гувернанткой. Для чего девушки оканчивают Академию Магии, если вполне могут просто окончить ускоренные курсы гувернанток? – задал риторический вопрос Реймонд.
– Меня не брали на другую работу. Опыта нет.
– Ладно, я хотел бы взглянуть на рекомендательное письмо.
– У меня его нет, – потупилась Амелия.
– Почему? Вы не справлялись со своими обязанностями?
– Я дала баронету Марбаху пощечину, и он выгнал меня без рекомендательного письма.
– Прелесть какая! – рассмеялся граф Барр. – Предположу, ударили вы его за дело?
– Он приставал ко мне… – покраснела Амелия. – Очень пошло и грубо.
– Залепить оплеуху баронету – это очень смело. Что ж, это лучшая рекомендация. Пожалуй, я приму вас на испытательный срок. Но надо будет подписать договор.
– Конечно, я не возражаю, – Амелия не верила своему счастью.
– Кровью, – усмехнулся граф, глядя ей в глаза.
Глава 7
– Почему кровью? – поежилась Амалия.
– Я же злодей.
– Я не считаю вас злодеем.
– Другие считают. За глаза меня зовут Темным Графом. Не знали?
– Нет.
– Итак, чтобы вы потом не разочаровались во мне: я – злодей, интриган, шантажист и мерзавец. Это не пустые слова. Просто предупреждаю. Я требователен к сотрудникам, безжалостен к жертвам и вообще редкий негодяй. При этом по возможности действую в рамках закона, за это враги ненавидят меня еще больше. Ненавидят и боятся. Кстати, врагов у меня очень много. И явных, и тайных.
– Вы шутите? – с надеждой посмотрела на графа Амелия.
– Его светлость шутит очень редко. Особенно в последнее время, – в комнату вернулся Руфус. – Ваш кофе будет через несколько минут, милорд.
– Но этого не может быть… – выдохнула Амелия. – Я помню, как вас уважали в Академии, с каким благоговением на вас смотрели студенты.
– Студентки, а не студенты. И не с благоговением, а с обожанием, – невольно усмехнулся Барр. – Они поголовно были влюблены в меня. Именно в этом разница между мужчинами и женщинами. У вас на уме одни чувства и эмоции, любовь, нежность и прочая ерунда. Вы не можете мыслить здраво, смотреть на вещи объективно. Особенно когда влюблены.
Амелия пропустила это замечание мимо ушей и продолжила:
– Я же вижу, как к вам относятся слуги. И кот тоже любит вас…
– Те, кого вы видели преданы мне. Марта и Людвиг служат нашей семье уже много лет. Они практически мои друзья. А друзьям, как известно, свойственно прощать недостатки. И они мне их прощают. Руфус это отдельный разговор. Коты не преданы хозяину, они преданы месту.
– Вот неправда, – обиделся кот.
– Хорошо, ты исключение из правил, – милостиво согласился граф. – Я тебя очень ценю.
– Если что – это его светлость изволил так пошутить. Не слишком удачно и несколько грубо, – надулся Руфус. – Но я привык прощать подобные мелочи.
– А горничная Тереза?
– Она просто горничная. В доме много прислуги. Их я, разумеется, не посвящаю ее в свои дела. А вот в агентство беру только толковых и сообразительных. И с этим возникает серьезная проблема. Многие из тех, кого я нанимал на службу не продержались и месяца. Я не просто требовательный, я очень требовательный и педантичный.
– Что есть, то есть, – закивал кот. – Господин граф может любого довести до белого каления.
– Ну что, не передумали? – граф посмотрел на Амелию испытывающее и насмешливо. Неужели согласится?
– Нет, не передумала, – кивнула девушка. – Эта работа по мне. Намного интереснее, чем пытаться воспитать избалованного ребенка какого-нибудь барона или виконта.
