— Я не боюсь, — твердо сказала я. — С тобой — не боюсь.
Тайлер хмыкнул, изогнул бровь:
— Бравада и лесть, моя старушка?
Так как он все еще держал меня за руку, мои ногти пились ему в ладонь.
— Еще раз назовешь меня…
Я не договорила очередную угрозу, потому что Александр засмеялся, и все встало на свои места, напряжение спало. Я даже заподозрила, что он специально припомнил мне «старушку», чтобы отвлечь.
Тайлер глянул на часы.
— А вот теперь, действительно, пора, — объявил он.
— Вообще-то я была готова раньше тебя, — сочла я своим долгом его поддеть, пока мы еще не начали играть роли и могли быть сами собой.
— Пошли, старушка, — Александр легко поднялся и подхватил с пола свою сумку.
Я зашипела, снова услышав ехидное обращение, которым он злил меня еще со Сьеры, и мстительно пообещала, смотря в наглые голубые глаза:
— Спущу твои линзы в унитаз первым же делом, как только мы вернемся на «Прометей»!
Тайлер скорчил гримасу и отобрал у меня мою поклажу.
— Ты теперь не солдат, а моя хрупкая жена, — с ухмылкой объяснил он на мой недоуменный взгляд, — начинай соответствовать.
* * *
Пилот Бонс плавным движением вывел «Сигму» из грузового отсека «Прометея», и я заметила, каким задумчивым взглядом Александр провожает корабль.
— Что-то не так? — я дотронулась до его руки.
— А? — Тайлер моргнул, словно только что заметил меня, потом тряхнул головой, очевидно, отбрасывая от себя невеселые мысли. — Нет, все нормально, — привычная ободряющая улыбка.
Он нервничал перед заданием больше обычного, вот что я поняла, но также не хотел, чтобы другие, в том числе и я, это заметили. Поэтому я не стала допытываться и улыбнулась в ответ. Мандраж перед боем, вот что это, и нечего искать этому другие объяснения.
Я чуть сползла по сидению, усаживаясь поудобнее, и положила голову Александру на плечо.
— Между Новым Римом и Эйданой нет «окон», — внезапно сказал он.
— Что? — я, не понимая, оторвала голову от плеча, чтобы иметь возможность видеть его лицо. — Ты это к чему?
— Только к тому, что между Новым Римом и Эйданой нет «окон», а это означает, что поданный радиосигнал сможет достичь «Прометея».
— Ты о «плохом» варианте? — догадалась я.
— Угу, — Тайлер кивнул, — «Орёл», запомни, кодовое слово — «орёл».
Я нахмурилась, какой странный выбор.
— Почему «орёл»?
Александр усмехнулся:
— Мифы Древней Греции, навеяло.
Вот оно как. Я поджала губы. По легенде за похищение огня Прометей был прикован к скале, куда каждый день прилетал орел и клевал ему печень. Оптимистично.
— А почему «Прометей»? — вдруг заинтересовалась я. — Ты дал кораблю такое имя?
— Я.
— И почему же?
Тайлер пожал плечами.
— «Прометей» означает «мыслящий прежде», «предвидящий», — он поморщился, поймав мой недоуменный взгляд. — Ну, захотелось мне немного пафоса, что ж поделать, — чем вызвал у меня усмешку.
— Зачем ты сказал мне о сигнале? — задала я главный вопрос, резко посерьезнев.
Александр отбил мой взгляд.
— Потому что, его должны знать оба, на случай, если один не выберется.
— Если выбираться, мы все равно выберемся вдвоем, — отрезала я, и нечего даже обсуждать такую возможность.
— А я и не спорю, — весело отозвался Тайлер, — естественно выберемся. Это я так, по протоколу.
И он отвернулся к иллюминатору, а всю дорогу так и смотрела на его профиль и думала о том, что если что-то пойдет не так, не выберется никто из нас. Нельзя угнать катер или корабль и сбежать с охраняемой планеты, полной военных, как на поверхности, так и в близлежащем пространстве, это попросту невозможно…
* * *
Терминал космопорта был полон людей, снующих туда-сюда с сумками и чемоданами, галдящими и вертящими головами в поисках нужного рейса на табло.
Тиффани Гиббс — уроженка Альфа Крита, никогда не покидавшая свою планету, поэтому, пока мы пробирались через толпу к нужной стойке регистрации, я не переставала глазеть по сторонам с видом восторженной аборигенки.
Мы зарегистрировались на рейс без проблем и задержек, а наши фальшивые документы не вызвали ни у кого подозрений. До отлета оставалось еще около часа, и мы вместе с другими пассажирами отправились в зал ожидания.
Я как раз пробегала глазами длинные ряды кресел в поисках свободных, когда Александр прошептал:
— Ногу подверни.
За эти месяцы я уже настолько привыкла доверять Тайлеру, что послушалась прежде, чем успела подумать или попытаться понять, зачем ему это понадобилось. При следующем шаге, моя правая нога встала боком, я громко ойкнула и позволила своему телу потерять равновесие. Естественно, Александр, успел меня подхватить и не дать познакомиться с блестящим половым покрытием ближе.
— Тифф, ты в порядке? — лицо и голос встревоженные, будто бы, и правда, испугался.
Я зашипела, на этот раз совершенно искренне. Что за шоу он решил устроить?
— Ничего-ничего, сейчас, — засуетился Александр, перекинул мою руку себе через плечо, чтобы я могла опереться и прыгая на одной ноге добраться до внезапно освободившихся перед нами кресел.
Я же для себя отметила, что, наверное, Энтони Гиббс так бы и сделал, поддержал и помог дойти. Александр Тайлер взял бы меня на руки, не слушая возражений и заверений, что я и сама могу передвигаться. Впрочем, Тиффани не спорила, приняв заботу мужа, как должное.
— Садись, — Тайлер усадил меня в кресло, а сам присел на корточки и склонился к моей мнимо больной лодыжке, расстегнул сапог. — Пошевелить можешь?
Естественно, я могла, но поморщилась, изобразив на лице мучение, и только чуть-чуть повела ногой из стороны в сторону.
— Всего лишь ушиб, — заключил Александр, еще бы Энтони не знать, он же профессиональный тренер и должен разбираться в такого рода травмах. — Может, все же в медпункт? — заботливо.
Я встретилась с ним взглядом: черт бы побрал эти линзы, по глазам ничего не прочесть! И что я должна делать? Может, ему как раз нужно, чтобы я согласилась на врача и позволила себя увести?
— Не надо, — я покачала головой, надеясь, что поступаю правильно, — сейчас пройдет, — и потянулась, чтобы потереть «больную» конечность.
Александр тут же приподнялся, нежно провел тыльной стороной ладони по моей щеке, заправил непослушные волосы за ухо, а потом поцеловал в щеку.
— У тебя за спиной, на тридцать градусов от нас, — еле слышный шепот, — парень-блондин в синей куртке.
— Уже? — выдохнула я.
— Уже два часа, — на грани слышимости и тут же нормальным голосом: — Скоро пройдет, посиди немного. Может быть, принести тебе воды?
