глаз рафков?
– С этим проблем не возникнет. Я бы не стал предлагать тебе провернуть нечто настолько опасное, если бы позабыл о такой мелочи как цвет глаз рафка. И твой цвет глаз тоже.
– Ладно. – Просто соглашусь с этим. – Если их будет не отличить, как ты…
– Кто оставляет рафка в засаде? – перебил меня Гектор. – Джей никогда не доверит твоё спасение никому кроме себя. Она сделает Дженни приманкой, а сама будет действовать.
– Ты вообще понимаешь, какие мизерные шансы на успех у твоего бредового плана?
Гектор усмехнулся:
– Я стратег, Чейз. И тщательно ознакомился с показаниями психоанализа Джей. А уровень моего IQ – 142 балла. Я могу предсказать каждый шаг Джей, поразмыслив над ним всего пару секунд. Она сильна духом, но очень предсказуема.
– А что будет с её дубликатом? – поинтересовался я. – Куда ты её повезёшь?
– Разве тебя беспокоит её судьба?
– Джей и так на мне живого места не оставит, когда всё узнает. А если ещё и ради её спасения начнут умирать другие люди, или даже рафки, которых я собственными руками подставлю под огонь, она не простит мне этого. Джей такая. Собственная жизнь для неё ничего не значит.
– Но твоя значит. И она всё поймёт, когда узнает.
– Нет, – я покачал головой. – Ты не убьёшь Дженни. Я не повешу на Джей этот груз, какой бы не была та девчонка.
– Ладно, – помедлив, согласился Гектор. – Когда человек Хантера поймёт, что мы взяли не ту, я не стану убивать её. Претворюсь, что сделал это, договорились? Рафки живучие, она выкарабкается.
– И останется жить где-то рядом с Тантумом. Хочешь, чтобы я поверил в твоё добродушие?
– Мы можем избавиться от неё потом. У нас есть группы зачистки. И у нас есть Глушители. Главное ведь в том, чтобы не повесить вину за её смерть на Джей, ведь так?
Я не ответил.
В этом Гектор прав. Я могу подставить Дженни, мою совесть это не заденет. Главное, чтобы её смерть не усложнила существование Джей ещё больше.
– Хорошо, – в итоге согласился я. – Допустим, я сделаю это. И допустим, всё пройдёт, как надо. Что потом? Позволишь мне быть Хантером, или отправишь за ворота после того, как я передам тебе все права?
– Ты останешься вместе с Ронни и Джей в Тантуме, можешь не сомневаться. Со временем ваша история забудется, и вы сможете безмятежно строить своё будущее.
Я недоверчиво сузил глаза:
– А как же моя нечеловеческая сущность?
– Проблем практически не возникнет. А с теми, что возникнут, мы что-нибудь придумаем. Скоро ты это поймёшь. Уже на маршруте поймёшь, что на этот счёт мне точно можешь верить. В Тантуме никто и никогда не узнает, кто ты такой на самом деле. Твои глаза тебя не выдадут, Чейз.
– Ещё вопрос, – уперев локти в колени, я наклонился ближе, – что будет с Джей? И ты знаешь, что я имею в виду.
– Она не будет подопытным, – не задумываясь, ответил Гектор. – Джей добровольно захочет помогать, после того, как я покажу ей, на какие чудеса способна её кровь. Дакир совершил ошибку; возможность создать несокрушимую армию слишком сильно вскружила ему голову, за что он в итоге и поплатился. Я же… покажу Джей, что её кровь способа исцелять, если знать ей правильное применение. Кровь Джей – лекарство от большинства болезней и даже смертельных. Человечество не может её лишиться. И очень скоро Тантум поймёт её важность. И встретит на воротах, как героя.
Некоторое время мы молчали. И если переступая порог этого кабинета я был уверен, что обратно выйду уже один, теперь всё изменилось. Если Гектор говорит правду, то его план – единственный способ спасти Джей. Даже если ей собственными глазами придётся увидеть, как меня отправляют на тот свет.
– Есть ещё что-то, что мне следует знать? – весь во внимании поинтересовался я.
Гектор, наконец, расслабленно улыбнулся и кивнул на мои волосы:
– Да. Тебе нужно будет постричься.
– Сволочь! Придурок! Ненавижу! Скотина! Убью тебя!
– Джей…
– Заткнись, Чейз и просто смотри, как я буду убивать тебя!!!
– Джей.
– Что?! ТЫ ЕЩЁ И СМЕЁШЬСЯ?!
– Джей!
– Отвали, Гектор! Мы заняты!
– ДЖЕЙ!
Тяжело дыша, замолчала. Тряпка перевязывающая ладонь намокла и окрасилась в алый, так сильно я колотила Чейза, пока тот неохотно уворачивался, позволяя мне это делать.
– Не кричи, прошу тебя! – Гектор возник передо мной и зашипел в лицо: – Охрана везде. Совет собран, только тебя и ждут! Раскроешь нашу маленькую авантюру сейчас и всё, через что ты прошла, будет напрасным.
Я поверить не могла.
Просто не могла себя заставить в это поверить! Эти двое… Боже… они всё это провернули за моей спиной. За спиной руководства. За спиной целого города!
С ума сойти… Невозможно. И всё ради чего? Ради спасения меня одной?!
– Да ты хоть знаешь, что я пережила?! – зашипела я, резко приблизившись к Чейзу и с яростью ткнув пальцем ему в грудь. – Я видела, как тебя убили! Видела, как ты лежал в луже собственной крови! Ты, идиот, ты понятия не имеешь через сколько кругов ада я прошла за последние полутора суток!
А потом я сдулась. Голос надломился. Ярость потухла. Злость и обида растворились, уступив место слезам.
Чейз прижал меня к себе и крепко обнял, гладя рукой по волосам и едва слышно прося у меня прощение. А я рыдала ему в грудь. Пыталась сдерживать всхлипы, пыталась унять дрожь в теле, пыталась поверить до конца, что Чейз жив, он здесь, со мной, и я не сошла с ума.
– За нами уже идут, – известил Гектор, прислушиваясь. – Так что быстро приводите себя в порядок и возвращайтесь к своим ролям. Завтра на рассвете Чейз передаст мне свои полномочия, тогда и насладитесь обществом друг друга.
На рассвете, как и было запланировано, Чейз передал все полномочия Гектору, мягко говоря, ответив посылом на все вопросы вроде: «Почему?» «По каким причинам?» «Для чего ты это делаешь?» По заверениям Гектора Хантер ответил бы именно так.
На рассвете я уже считалась полноправным гражданином Тантума. И прежде чем согласиться на предложенную экскурсию по городу, мне нужно было собрать себя до конца. Я всё ещё была разбита. Всё ещё чувствовала себя неживой, несмотря на то, что сердце продолжало биться. И я не знаю, сколько потребуется времени, чтобы забыть всё, что я испытала будучи «мёртвой». Способно ли вообще время сделать мне такой подарок и помочь справиться с разрушенной вдребезги собственной личностью.
Не знаю. Теперь не знаю, кто
