— Чего, прости, у тебя много?
— Уйма, — ответил Его Высочество и постучал ладошкой себя по голове. — Без уйма жить нельзя, батюшка сказывал.
— И не поспоришь, — усмехнулся Ив, и ее светлость Наттель Ришемская согласно чихнула.
Что до поездки Нибо в Тибад, то он нашел устройство наших заведений любопытным, а кое-что решил ввести и в Ришеме. Моя матушка так отозвалась о его светлости в письме, присланном после его отъезда из имения:
«Герцог Ришемский приятно удивил строгостью манер и серьезностью...»
В этом месте я хмыкнула. Нибо умел выбирать правильную линию поведения и производил на людей то впечатление, которое считал нужным. Он прекрасно понимал, с кем и как стоит себя вести.
— Лис, — усмехнулась я и продолжила чтение послания:
«Он много и подробно расспрашивал меня о том, что прижилось в наших школах, а что себя не оправдало. А также поделился собственными нововведениями, и некоторые его идеи мне весьма пришлись по душе. Я думаю, нам стоит опробовать. И знаете ли, дитя мое, что еще пришло мне в голову? Отчего мы занимаемся только светским воспитанием? Не учредить ли нам в Тибаде военное училище? Так мы дадим необходимо воспитание и взрастим защиту Камерата. В Ришеме такие училища есть, а мы чем же хуже? Тибад полон отважных сердец, а королю не помешают подготовленные военные. Обговорите эту мысль с государем, думается мне, он оценит нашу новую затею…»
Военные училища имелись не только в Ришеме. К примеру, в Канаторе готовили мичманов и офицеров. Да и в столице нечто подобное имелось. В Тибаде военное училище вроде было ни к чему, но раз уж матушка придумала себе еще одно дело, я спросила мнение короля. Он пожал плечами и ответил:
— Почему нет? Отставников много, пусть обучают. Камерат всегда славился сильной армией. Но тут уж твоей родительнице особо нос совать не стоит. Она может подобрать место, где хочет открыть учебный корпус, остальным займутся те, кто в этом деле понимают больше.
Однако я вновь отвлеклась, а потому вернемся всё на тот же тракт, по которому продвигался мой кортеж. Мы с Нибо продолжали непринужденную беседу. Успев поговорить о его детях, мы перешли к делам двух герцогств, делились новостями, бедами и радостями. С каждым годом у нас с его светлостью появлялось всё более тем для разговоров. Порой в переписке он даже давал мне полезные советы по управлению, за что я была ему искренне благодарна.
Вообще за прошедшие годы мы все-таки сумели подружиться, и сейчас о той неприязни, которую я испытывала к нему семь лет назад, даже не вспоминалось.
— Шанриз, могу ли я тоже просить вас? — неожиданно спросил Ришем.
— Просите, Нибо, — разрешила я.
— Знаете ли, я никогда не видел Стормский водопад. Говорят, это незабываемое зрелище. И раз уж мы на вашей земле, то, как гостеприимная хозяйка, вы не можете отказать мне, вашему гостю, в такой малости, как проехать через Сторм.
Я ответила озадаченным взглядом. Дорога, предлагаемая его светлостью, закладывала немалый крюк, растягивая время пути на лишние сутки. Да и не было в Стормском водопаде ничего примечательного, его даже сложно было назвать водопадом: унылый поток вяло скользил по низкой каменной стене. Его название было шуткой и не более. Ничего величественного и занятного. Одним словом – пустая трата времени.
— Помилуйте, Нибо, зрелище более грандиозное открывается по нашему пути следования, — возразила я. — Мы проедем по дороге, ведущей по скале, нависшей над морем. Вот где захватывает дух. А Стормский водопад – это весьма сомнительное зрелище, как и сам Сторм, где нет ничего примечательного. Совершенно скучный пейзаж и бессмысленная трата времени.
— Но если гость просит, разве же не долг хозяина удовлетворить его любопытство? — несколько фальшиво возмутился Ришем.
— Долг хозяина поразить воображение гостя, — ответила я. — А в Сторме этого сделать невозможно.
Герцог состроил жалобно-просительное выражение лица и произнес:
— Пожа-алуйста. Не будьте такой упрямой, ваша светлость. Разве же я прошу вас о невозможном?
Натянув поводья, я остановила Аметиста и воззрилась на своего спутника. Он проехал немного вперед, но обернулся и, обнаружив меня позади, развернул коня.
— Что такое? — полюбопытствовал Ришем.
Прищурившись, я с минуту вглядывалась в него, а после ответила:
— Нибо, вы считаете меня наивным ребенком? Я знаю вас семь лет и видела в разных ипостасях: от беспринципного наглеца до доброго друга. И потому мне хорошо известно, что причуды без повода вам не свойственны. Раз вы уговариваете меня ехать через Сторм, стало быть, вам это зачем-то нужно. Говорите правду, ваша светлость.
Герцог делано возмутился, но я отрицательно покачала головой. Мне нужен был честный ответ. Нибо коротко вздохнул и подъехал ближе.
— Отчего это недоверие, ваша светлость? — всё еще продолжая куражиться, вопросил Ришем. — Разве же я не доказал на деле своей преданности вам и искренности?
— Ваша светлость, правду, — снова потребовала я.
— Вы заставляете меня позориться, Шанриз, — сварливо ответил Нибо. — Ну, хорошо, я отвечу вам по секрету, а вы обещайте молчать об этом до конца своей жизни, иначе обижусь и не стану с вами говорить, кроме как по делу.
— Говорите, я унесу вашу тайну в могилу, — с улыбкой заверила я.
Ришем склонился в мою сторону и, заговорщицки понизив голос, сказал:
— Я боюсь высоты, Шанриз, и потому прошу свернуть на дорогу через Сторм. Может она и длинней, но все-таки безопасней.
— Вы, — хмыкнула я, — боитесь. Высоты.
— Богами клянусь, — заверил меня Нибо, и я окинула его скептическим взглядом.
Помнится, семь лет назад герцог Ришемский прошел по карнизу немалое расстояние, чтобы забраться в мою опочивальню. И ушел также. И теперь он говорит, что боится высоты… Покачав головой я тронула поводья. Аметист с готовностью зашагал дальше, и его светлость поспешил за мной.
— Ваша светлость, — позвал он. — Вы послушаетесь моей просьбы? Мы едем через Сторм?
Тон Нибо неуловимо утратил ту игривую нотку, которая всё еще присутствовала в нем. И это утвердило меня в мысли, что он так и не сказал истинной причины, зачем пытается увести меня с дороги, по которой я ездила все прошедшие годы. Да, определенный ее участок был крут и даже опасен, если нестись сломя голову. Однако кучер у меня был умелым, вез неспешно и осторожно, а потому сердце мое замирало там только от открывавшегося вида и богатого воображения, но не из-за угрозы полета в бездну.
— Нет, мы едем по прежней дороге, — легкомысленно ответила я. — Что до вашей слабости, то держитесь со стороны скалы, и обрыв будет скрыт от вашего взора. Опасаться нечего, ваша светлость, доверьтесь мне.
Ришем на миг поджал губы, а после, заехав вперед, преградил дорогу. Я в изумлении приподняла брови, и Нибо объявил:
— За вами я готов идти на край света, Шанриз. Даже если путь проляжет над пропастью, через которую будет натянут только канат. Но я прошу сейчас отправиться через Сторм, хотя бы ради нашей дружбы. Да что там прошу, — он прижал ладонь к груди и склонил голову: — Умоляю.
Полюбовавшись на властителя Ришема еще немного, я усмехнулась. Поведение его светлости мне нравилось всё меньше. Нет, я не ожидала от него подвоха. Мы были союзниками и многие блага, полученные его герцогством, были моей заслугой. Что-то я выбивала для Ришема на Совете, чем-то помогала, используя свое герцогство, и лишь изредка обращалась к государю. Нибо не скупился в ответ, помогая мне в моих делах. Это было тесное, плодотворное и взаимовыгодное сотрудничество. И поэтому я знала, что он не станет мне вредить. И все-таки была какая-то причина, по которой Ришем желал изменить наш путь следования.
— Ваша светлость, если вы не отъедете в сторону, мы поругаемся, — предупредила я, глядя ему в глаза. — Я буду вынуждена приказать моим гвардейцам убрать вас с пути. Вам это будет неприятно, мне тем более, однако я отдам приказ.
Нибо не тронулся с места. Он не отводил глаз, и взгляд его стал пристальным и даже острым. В уме этому человеку отказать было сложно, но и я была далеко не глупа, чтобы понять – герцог что-то таит и не желает говорить мне правды, а значит, нужно было ее вытянуть, пусть и насильно. И я подняла руку, подзывая к себе свою охрану. Двое гвардейцев, находившихся ближе к нам, развернули своих лошадей, готовые исполнить всё, что я им прикажу.
