этого его лицо исказилось страданием, и он закричал. От этого крика дух-защитник замер, а у меня по всему телу прошли мурашки.
Вообще-то здесь у меня не должно было быть физических ощущений, но страдания Луноликого были так велики, что частичку он передал и нам, и именно это заставило меня дрогнуть. Это были непростые искры. Они обозначали искреннее прощение. Именно оно позволяло вернуть утраченные чувства его собратьям, но Торнуэл причинил столько вреда и боли своему брату, что даже спустя столько времени, тот не мог найти в себе силы и простить его.
Сама не понимая, что мной сейчас движет, я пошла вперед, подхватила застывшего малыша, тот от моего прикосновения тихо издал стон и сжался у меня на ладони.
- Луноликий, посмотри на меня, - попросила я застывшего мага, по его щекам продолжали течь черные слезы, только сейчас они стали обильней. – Простить, не значит – Забыть. Простить, это просто оставить все плохое, что он дал вам. Дева Цветов все еще ждет вас, и Ир. Ради него даже я готова на многое, неужели ненависть в вашей душе пересилит любовь к тем, кто этого действительно достоин?
Белый нефрит лица расслабился, он открыл глаза и впервые за все это время улыбнулся, в его глазах неожиданно появились чистые слезы, которые стали прокладывать новые дорожки среди черных потоков.
Маг снова коснулся своей груди и вытащил из нее большую искру, размером с приличную бусину. Он полюбовался ею, и я поразилась, как его улыбка изменила его лицо. Оно поистине стало прекрасным.
Глава 42
Киани
Только подумаешь, что все будет хорошо, но не тут-то было. Луноликий достал из своего сердца искру, нашел в себе силы простить и отпустить своего брата. Осталось духу-защитнику только проглотить ее и…
Маленький человечек потемнел и прикрыл ручками ротик. Отчаянно мотая головкой, он уворачивался от искры, что протягивал ему Луноликий.
- Духи-защитники ослабляют печати, чтобы выпустить запечатанные души и разумы. Вот только Торнуэл не собирается принимать Искупление, – нахмурился некромант.
- Но он же сражался за другие искры, — заметила я.
- Скорей, не хотел, чтобы другие ее получили, — предположил мастер Навигал.
- Что ж, хорошо, что в этот раз не он решает, что можно делать, — заметила я. Подняв духа-защитника чуть выше и заглянув ему в черные глазки, спокойно произнесла: – Запечатанное надо освободить.
Малыш на моих руках встрепенулся, потряс головкой и протянул ручки за искрой. Темный шарик поглотил искру, но запечатанный разум не стал светлым, он превратился в грозовое облачко, темное, со сверкающими вспышками внутри него.
Дух-защитник задрал голову, смотря на все еще поднятую ладонь Луноликого, и я решила помочь. Шагнув ближе к магу, встала на цыпочки и постаралась поднять малыша до ладони, на которую все еще спускался лунный свет. Но Луноликий был значительно выше меня, и дотянуться до ладони оказалось не так просто, мастер Навигал быстро подошел и, обхватив меня за талию, поднял. Малыш ступил под лучи лунного света, а некромант, не выпуская меня из рук, быстро развернулся и отошел чуть в сторону.
- Эй, я умею ходить! – возмутилась я.
Мастер убрал руки с талии и развернувшись к Луноликому, задвинул меня себе за спину. Возмущение замерло у меня на губах, я увидела ветку, что впитывала в себя черную душу Торнуэла, и эта темнота скручивала листья, покрывала ранее белоснежный ствол черной корой и с треском оживала. Отлепляясь от тела Луноликого, она превращалась в черную фигуру монстра, мало походившего на человека: огромные когти, шипы по всему телу, вместо головы широкая пасть.
- Что это? – охнула я.
- Душа, избравшая путь разрушения и зла, – очень тихо сказал мастер.
Монстр обернулся и, зарычав, бросился на нас. Некромант начертал в воздухе знак защиты, и это отбросило чудовище назад.
- Торнуэл, — позвал монстра Луноликий.
Теперь он был полностью свободен и сейчас, опустив руки, безразлично взирал на ожившую темноту. Его тело оделось в белые одежды, волосы заплелись в косу.
– Пришло время ответить за все.
Монстр взревел и бросился на мага, вот только тот нисколько не испугался и даже не сделал попытки уйти от столкновения. Чудовище налетело на него, огромными лапами обхватило горло, пытаясь задушить. Мастер Навигал резко ухватил меня за руку, когда я рванула на помощь, и покачал головой:
- Не стоит, он не сможет причинить Луноликому вреда.
- Но…
- Прощение – это сила, которую не каждый может осознать. В мире душ Прощение означает, что ничего злого, дурного, темного уже не коснется того, кто простил. Луноликий разорвал с Торнуэлом все, что их связывало, монстр больше не владеет силой, что может ранить или погубить Луноликого. Физическая сила ничто в этом мире.
Торнуэл это тоже понял, он взревел так, что вода под ногами заколыхалась. И на этот рев со всех сторон к монстру рванули голубые цепи, они обхватывали тело, опутав его как мумию, и одним рывком утянули вниз.
- Душа, выбирающая абсолютное зло, больше никогда не перерождается. Сами Создатели прячут её, не допуская в любой из миров, иначе Хаос и разрушение вновь начнут разрушать Вселенную, – не дожидаясь моего вопроса, ответил мастер Навигал.
Все произошедшее было настолько стремительным, что я растерялась. И что, все кончено? Торнуэла забрали создатели, и что они будут с ним делать? Убьют? Выпустят? Придумают ему испытание?
- Создатели не делятся с нами своими планами, но, поверь, его участь легкой не будет. Создатели не любят тех, кто уничтожает их миры, – заговорил со мной Луноликий. - Благодарю тебя, что собрала мой ковен вместе и сняла печать.
- Дева Цветов сказала, вы расскажете мне часть вашей истории.
- Как она? – встрепенулся маг.
- Надеется на вашу встречу.
- Благодарю, — и вновь улыбка озарила лицо мужчины, невероятным образом преображая его. С падением печати дерева, слезы остановились, и сейчас на меня смотрела светлая зелень глаз. – Моя история очень долгая, вдаваться в подробности я не буду, замечу только, что чувство любви я испытал впервые только в мире моей Девы. Вот только понять, что это, смог не сразу и стал уязвим. Дева цветов показывала мне свой мир, учила любить и просила защитить хрупкую красоту от разрушения. Торнуэл говорил, что все это ложь, попытка выжить, используя сильного…
Но Дева стала для меня очень важна. Она открыла мне мир
