это только то, что мне известно. Если бы Александр начал действовать, другие немедля подавили бы его, сместив и убив.
Переведя дыхание, он виновато посмотрел на девочку. Та тоже отступила под тень хвойных деревьям, укрывшись за папоротником. Словно загнанный зверь, смотрела на них из тени.
— Он решил отравить систему изнутри. — проговорил Вилинарий — Все его дети, из последнего поколения, изменены. И я имею в виду не только детей от твоей бабушки. Их, довольно много. — неожиданно смутился он — Большинство из них так или иначе попадет под прицел Серых и окажется в лаборатории. Другие дадут потомство более традиционным способом, неся в себе зерно будущих изменений.
— Когда? — спросила Тишина — Когда эти семена дадут всходы и мы увидим результат?
— Рано или поздно. — пожал плечами Вилинарий — Серые занимаются этим уже много поколений, не меньше трех веков, со времен освобождения асов из рабства.
Девочку передернуло, и она попятилась.
— Услышать такое неприятно, но я рассказал это не для того, чтобы оскорбить или напугать. — брат перевел взгляд на Мириам, и та вздрогнула, осознав к чему клонит — Теперь мы не можем отпустить Тишину. Серые не должны узнать того, что я рассказал. Ни асы, ни лэрты.
— Ты убьешь меня?
Голос из темноты прозвучал слабо. Должно быть девочка понимала, что от Вилинария ей не скрыться.
— Я могу спрятать тебя. Нашей семье принадлежит небольшой архипелаг между Луринатти и Ясеневым градом. Дом Эльбирин может предоставить парочку островов в пользование Ордену Сестер Луны.
— А взамен, мы спрячем девочку. — закончила за него Мириам.
Ей, этот план не нравился. Тишину, конечно, жаль, но это совершенно ненужный риск.
— Спрячем, обучим, тем самым отдадим Александру долг, за всё, что он сделал ради нашей семьи. — закончил Вилинарий, глядя в глаза Мириам.
Она отрицательно покачала головой, но брат в ответ лишь улыбнулся.
Вилинарий явно знает больше, чем говорит и это ужасно злило. Знать бы ещё зачем ему нужна девочка. Неужели сам решил заняться исследованиями? Или это все часть грандиозного плана Александра? Знает ли о нем кто-то кроме Вилинария?
Со вздохом, Мириам покачала головой.
— Мне это не нравиться. Сестры не позволят.
— Сестры не выдадут одну из своих.
Тут Мириам не сдержавшись зашипела на брата.
— Ты в своем уме?! Моё положение и без того слишком шаткое, если я приведу асовскую девчонку и заявлю, что принимаю её в Орден…
— Такова воля богини. — Вилинарий говорил спокойно, довольная улыба затаилась в уголках его глаз.
— Вздор.
— В Ясеневом граде, уже много столетий принимают в свои ряды асовских женщин и ничего.
— Я лишусь поддержки Карагроса и Силивенити. Проклятье, да меня свои же выгонят на мороз.
— Не выгонят. Ты принесла порядок о Орден и сестры будут за него цепляться, — убежденно заявил Вилинарий — потому что понимают, что новую Преподобную прогнут под себя Дома или Карагрос. Никому не хочется возвращаться к роли элитной проститутки, что в промежутках между клиентами, занимается политическими убийствами.
Мириам шумно выдохнула, в ярости глядя на брата. Рассказывать такое о Ордене, в присутствии посторонних! За такое, она лично прибила бы его язык к стене.
— Ясеневый град, больше, сильнее и богаче своих консервативных соседей. — отвечая на её ярость улыбкой, продолжал Вилинарий — Они могут сколько угодно исходить ядом, но реальности это не изменит. Если Орден поддержит южан, Совет Луринатти признает Ясеневый град, остальным тоже придется его признать. После такого Ясень всегда будет на твоей стороне.
— Для Ходячего под солнцем тебе слишком многое известно. — скрестив руки на груди заметила Мириам.
— Александр хорошо меня обучил.
Имя раскалённым гвоздем влетело в грудь женщины, сбив дыхание. осле всего услышанного, она не знала, что и думать о нем.
— Я даже знаю, почему ты вдруг решила вернуться в Орден.
— Знаешь?
— Да. — голос его стал тих, а скорбь лишила раздражающей самоуверенности — Мне жаль, но он не вернется. Александр мертв. Как бы больно не было это признавать, но все, что у нас осталось это вот. — он махнул рукой в сторону затаившейся в кустах Тишины — Я не могу позволить Серым уничтожить память о моём друге.
Посмотрев на испуганную девочку, Мириам коснулась груди. Сердце тяжело билось.
Брат не стал бы манипулировать ею. Уж точно не через болезненные воспоминания о прошлом. Не через потери, от которых она до сих пор не оправилась.
Ведь не стал бы?
Под утро, когда солнце, высеребрило небо на востоке, пришло спасение.
Сначала послышался странный шум с крыши. Словно что-то огромное, рухнуло и теперь раздирает черепицу. Через пару мгновений раздался стук в окно, до ужаса перепугавший Ниобу. Это Вилинарий свесившись с крыши, с улыбкой наблюдал за парочкой.
— И как долго ты тут висишь? — спросил Зар распахивая окно.
— Достаточно, чтобы налюбоваться на ваши кислые мины, залезайте.
Спешно натягивая штаны, Зар просиял счастливой улыбкой. Должно быть, в глубине души, он не оставлял надежды, что удастся выбраться и теперь роль дамы в беде его ничуть не смущала.
Быстро одевшись, они вылезли на крышу. Внизу за ними наблюдали Заклейменные. Странно, что они все еще здесь, но их безучастие, сейчас, только на руку. Без оплаты и договора, они и пальцем не пошевелят ради князя.
А на крыше ждал сюрприз. Огромные, пернатые грифоны. Ниоба едва не соскользнула с края крыши, когда, забираясь увидела их.
По кошачий развалившись на коньке, тот, что побольше чистил перья демонстрируя чудеса гибкости и не обращая внимания на суетящихся рядом людей. Второй, припав на передние лапы и задрав хвост, разглядывал что-то внизу, заставляя всадника сильно откидывать назад, чтобы удержаться в седле.
— Гиндорил!
Всадник выбрался со спины грифона и едва не обнялся с Заром, вовремя вспомнив, что среди лэртов это не принято. Ниоба едва смогла его вспомнить, от того удивилась, бурной радости от встречи.
— Поторопимся. У меня было мало снотворного с собой, собаки проснуться и перебудят лаем весь дом. — сказал Вилинарий.
Грифоны не слишком приспособлены для верховой еды. Это не лошади и даже не кверги, с их твердым жестким крупом, на который можно закрепить седло. Грифоны гибкие, тонкокостные создания, каким-то чудом прирученные лэртами.
Но Ниоба об этом не думала. Её разум затопила безудержная радость, от перспективы полетать на грифоне. Прошлый полет подаренный Заром, не смотря на трагическое окончание, все еще жил в памяти как одно из самых радостных событий её жизни. Теперь она могла вновь подняться в небо, не выныривая из собственного
