Не выдерживаю, заглядываю к нему. Спит. Рассматриваю какое-то время, лицо спокойное, кошмары не мучают, наоборот, улыбается слегка. Что же тебе снится, мой хороший? Как же мне тебя защитить…
Сажусь на кровать, провожу рукой по чуть колючей щеке. Борюсь с искушением залезть к нему в постель и караулить до утра. Или просто ощущать его рядом, как же это было замечательно! Не представляю, правда, что утром надумал бы…
С сожалением возвращаюсь в спальню, выгоняю из головы посторонние мысли и желания.
Какое-то время обдумываю информацию. Ищу периодику, для начала — про неприятности у Мантиро. Ничего особенного не нахожу. Упоминается инцидент на каком-то приёме для представителей планет Альянса, но всё произошло за закрытыми дверьми и, похоже, слишком хорошо замято. Даже не понятно, связано ли с Мантиро, или нечто совсем иное. С этим пусть Галактическая разведка разбирается, наверняка знают, что да где.
Проверяю Ирвина. Тоже ничего хорошего. Он, оказывается, попытался напасть на хозяина и был убит. Они бы себе не противоречили, что ли. Писали же, что сбежал. Возможно, в службе поимки копнули глубже, попробовали выяснить место жительства того же Николаса, контакты — и обнаружили пробелы.
Хм. А хозяина спасла жена, решившая заглянуть к нему, пока он здесь. Пойди докопайся, что на самом деле произошло. Нужно будет с ней познакомиться.
Охохо… Ломаем полицейскую базу?
Ну её к чёрту, я и без того засветилась… А ещё стену исследовать. А ещё Амира. Пока ничего не ломаем… Разве вот в рабской покопаюсь. Вроде как раба хочу нового подыскать.
Сетевик отношу в сейф, он продолжает обрабатывать информацию с яхты, себе оставляю окошко. Вкалываю медиком успокоительное: не усну ведь, кошмары сниться будут. По дороге тихонько заглядываю к Антеру — всё так же спит. Сама тоже зеваю до одурения.
Ищу почти вручную, по всем категориям, начиная от телохранителей и заканчивая постельными, поиск по имени задавать не рискую. Никого не нахожу. Не могу избавиться от мыслей, что пока я там наслаждалась прогулкой на яхте, человека поймали… избивали, издевались… Что за гадостная планета, всегда последнее слово за чем-нибудь отвратительным! Ненавижу!
Антер
Тишина, проснулся и не могу заснуть, будто продолжает качать, как на яхте. Как же без Тали пусто. После обеда как отключился, весь остаток дня проспал. Долго кручусь.
Не выдерживаю, спускаюсь вниз, наслаждаясь пусть такой незначительной, но свободой. Могу налить себе чего-нибудь, и даже не сока, а вина, к примеру. Хотя мне его не хочется, просто осознание того, что могу. Что не накажут. Могу съесть мороженого. И вообще устроить себе ужин, плавно переходящий в завтрак.
Жаль вот окошко не могу достать, сетевик в сейфе. Зато могу зайти к ней в комнату. Посмотреть, как она спит…
И эта мысль оказывается самой сильной, перекрывает все остальные желания, ни о чём другом думать не получается. Отправляю бокал в мойку, медленно поднимаюсь. Дверь открыта. Заглядываю.
Спит. Соломенные волосы на подушке, тонкая рука поверх одеяла.
Опускаюсь на пол, рассматриваю в слабом свете из окна прямую линию носа, мягкий изгиб губ, тени от ресниц. Прикасаюсь к щеке, не могу не вспоминать её тёплое тело в моих руках, голову, лежащую на моей груди, тихий голос. Хоть раз ещё ощутить эту близость, странное, невозможное единение.
Вздыхаю. Ну что тебе ещё не ясно?
Ни черта мне не ясно…
Иногда так на меня смотрит, так хочется верить, что действительно могла бы… испытывать что-то ко мне. А с другой стороны, если предположить, что я бы ей понравился… Ведь тогда и вовсе не захочет отпускать. Разве не желает каждая девушка, чтобы понравившийся парень полностью ей подчинялся?
Да и что значит понравился. Чем я мог бы понравиться. Пользованным телом с уродливой надписью? Которое то дрожит, то передёргивается. Или тем, что на всё готов, лишь бы чип не срабатывал? Как там говорил аристократик, статус не совместим…
Вижу на кровати свернувшееся виртуальное окошко. Долго смотрю на него, решаюсь. Открываю, заглядываю.
Лучше бы не видел. Рабская база, судя по данным запроса — искала молодого, высокого, темноволосого с синими глазами. В разряде постельных.
Сворачиваю окошко. Ухожу.
Возвращаюсь в кровать, сажусь, обхватываю подушку. Что же я буду делать, если она решит постельного раба завести? От одного предположения всё внутри переворачивается. А если решит меня продать…
Разве я смогу что-то сделать. И в соседней комнате буду сидеть, стараясь не прислушиваться. И поучаствовать придётся, если ей вздумается. И именно так, как вздумается. И на продажу ехать.
Нет. Если решит продать — или до медкабины, или до столовых приборов доберусь. Не такая большая от меня прибыль, чтобы на её кармане сказаться.
Какая-то мысль пытается пробиться в сознание. Вдруг вспоминаю, как она телохранителя искала, а я решил, что купить планирует. Может, и сейчас… Может, просто пыталась таким способом того раба найти? По описанию вроде не противоречит. Чтоб я ещё помнил, какого цвета у него глаза. И какое ей до него дело?
Что ж тебе постоянно так хочется её оправдать?!
ТамалияВстаю поздно, отсыпаюсь за два дня. Антер в садике, цепляет к деревьям гравитационный гамак. Оглядывается, улыбается.
— Видел под лестницей, — говорит. — Вот вспомнил. Вы же не против?
— Ты, — говорю, подходя.
— Что я? — настораживается.
— Да нет, — улыбаюсь. — Не "вы", а "ты". Не против я, а вот когда ты мне "вы" говоришь — сразу старой себя ощущаю.
— А сколько в… тебе? — тут же любопытствует.
— Двадцать семь, кажется. Хотя попробуй посчитай, сравни какая планета как крутится.
— А по Земному?
— Ну вот по Земному же. Наверное, нужно будет в сравнительный график заглянуть.
Отворачивается подозрительно, хотя с чего бы. Проверяет, как держится.
— Порядок, — говорит.
— Попробуем? — улыбаюсь.
— Надеюсь, выдержит.
— Это не мой, вместе с домом купила, понятия не имею, рабочий ли.
— А я ещё подумал, деревья как раз выросли подходящие. А их, наверное, специально так разместили.
Снова проверяет обе закреплённые коробочки, направляет красные огоньки друг на друга. Включает. Из коробочек бегут лучи, пересекаются красной сеткой. Ждём, пока она сделается белой, что сигнализирует о готовности.
— Давай я первый, — предлагает. Киваю, осторожно ложится. — Держит, — сообщает.
Сажусь рядом. Пытаюсь прилечь. Такая близость вызывает воспоминания о яхте, звёздах… и прочих снах…
