— Лави! Останови его! Останови!
Поздно. Вой, рык, вопль Себастьяна. Арк повалил братца на пол, а потом, словно в кошмарном сне, сверкнуло лезвие стилета, и рычание оборвалось одуряюще страшным визгом собачьей боли. Меня словно саму полоснуло — по сердцу. Цепляясь за перила, я кое‑как поднялась на ноги.
— Беги! — завопила не своим голосом застывшей как изваяние Лавинии. — Беги и зови на помощь!
Но девочка замерла, не сводя глаз с упавшего пса. Себастьян выдернул стилет, и тонкий фонтанчик крови черными брызгами разлетелся по воздуху. Страх растворился, из меня словно вышибло все чувства, а потом пришла необузданная, дикая ярость. Я бросилась на брата, прежде чем он успел подняться, и мы уже покатились по полу. Стилет зазвенел по мраморному полу, я услышала стук каблуков Лавинии и от души влепила Себастьяну затрещину. Одну, вторую, третью, пока он опомнился, перехватил мои руки, с силой отшвырнул меня в сторону. Я ударилась о какую‑то кадку, почти не почувствовала боли. Совсем рядом сверкнуло лезвие стилета, я схватила его двумя руками и выставила вперед.
Себастьян тяжелым шагом наступал на меня, но остановился. На белой рубашке и шейном платке чернела кровь Арка, и лишь усилием воли я заставила себя остаться на месте.
— Уноси отсюда свой трусливый зад, — процедила я. — Потому что скоро здесь будет лорд Фрай и Его Светлость.
Себастьян моргнул, в глазах его застыло странное выражение, похожее на то, что было у Луни. Он смотрел на стилет: живой человек, напоминающий зомби. Моргнул снова. Еще и еще раз. Я же потихоньку отползала к Арку, он скулил так жалобно, что невесть откуда взявшиеся слезы грозили затопить не только оранжерею, но и весь Мортенхэйм. Я размазывала их по лицу, не сводя напряженного взгляда с братца, а когда ладонью коснулась теплого окровавленного бока, заревела еще горше.
Даже сейчас пес смотрел на меня виновато — не успел защитить, а я ничего не могла поделать. Я не целитель! Я вообще не пойми что.
— Тише, маленький, тише, — такого слезокапства я за собой не замечала уже очень давно, вытирала хлюпающий нос чем придется — запястьем, локтем, ладонью, стянула перчатки, положила стилет рядом, и снова и снова гладила дога по голове, зажимая рану второй рукой. — Сейчас придет Винсент, он все поправит. Знаешь, сколько раз он спасал мою дурную голову? И тебе поможет, обязательно. Ты только потерпи.
Пес тихонько скулил, Себастьян застыл оглушенной куклой и раскачивался из стороны в сторону, словно внутри него что‑то поломалось.
Быстрый стук каблучков и уверенные мужские шаги. Наконец‑то! Я подняла заплаканное лицо, встретилась с колючим взглядом лорда — канцлера и замерла. Он прижимал к себе Лавинию на грани приличий — как большую игрушку, которую привез в подарок любимой дочери.
— Слабак. — Итан неприязненно посмотрел на Себастьяна, холодно улыбнулся. — Все приходится делать самому.
Лавиния не шевелилась, только вот у лорда — канцлера не было оружия. Он легко подтолкнул девочку, она сделала несколько шагов и остановилась. Взгляд ее — пустой, как и у Себастьяна, уткнулся в одну точку.
— Спи, — просто сказал Итан, и Лави, как подкошенная, рухнула на пол. — Милая девчонка, не находите? Спорим, никто бы не подумал, что именно она вынесла кровь?
Арк попытался рыкнуть и приподняться, но я удержала. Как ни странно, появление лорда — канцлера отрезвило: я стянула шарф с плеч, распорола подол платья стилетом и соорудила плотную повязку. Итан наблюдал за мной как кот за сумасшедшей мышью, которая делает какие‑то глупости.
— А ты что застыл? Иди наверх и закончи то, что начал.
Себастьян направился к лестнице, я же безуспешно пыталась справиться с диким, первобытным ужасом. Этот человек играл остальными, подчинял своей воле. Он мог заставить сделать что угодно и кого угодно. После танца с ним я чуть было добровольно не залезла на площадку и чуть было не шагнула вниз. По его приказу брат сейчас сделает это за меня. И никто не придет нам на помощь, потому что Лави не успела никого предупредить.
От этой мысли желудок подкатил к горлу.
— Себастьян! — собственный крик показался жалким.
— Он вас не слышит.
— Себастьян!
Я приподнялась, и Итан нахмурился.
— Сидеть.
Звонкие шаги Себастьяна, поднимающегося наверх, сейчас звучали ударами молота. Арк снова с рычанием дернулся, но тут же всхлипнул и затих. Бок его подрагивал, пес продолжал дышать. Что же, так даже лучше — пока он без сознания, Итан его не тронет. Я снова попыталась подняться, но поняла, что не могу пошевелиться. Не могу отвести взгляда от лорда — канцлера, потому что… не могу. Меня сковали по рукам и ногам.
Что за странный, чудовищный дар? Никогда о таком не слышала.
— Вы за это ответите, — прошептала я.
Странно, но мысли текли свободно — по всей видимости, Итан решил побеседовать, прежде чем превратить меня в безумную куклу.
— Не думаю. Девчонка расскажет всю правду. Вы с братом ссорились наверху, а потом произошел несчастный случай.
Я судорожно втянула воздух.
— Занимательная вы особа, леди Луиза, — Итан приблизился и взял меня за подбородок, заставляя запрокинуть голову, — должны были сдохнуть сразу, но почему‑то выжили. Магии в вас особой нет, вы пустышка, но заклятие вас не убило. Почему?
К счастью, бабочка армалов мешала ему почувствовать силу. Мне бы только суметь сосредоточиться. Лорд — канцлер, конечно, не Тереза, но он не знает о моей магии, это уже хорошо.
— Отвечайте!
— Потому что я люблю Винсента. Всегда любила. — Голос был мой, но мне не подчинялся.
Сказала — и поняла, что именно любовь спасла меня в ту ночь. Змея не убила меня сразу, и не давала жить спокойно до той поры, пока я противилась нашему чувству.
— Очень занимательно.
Итан отпустил мой подбородок, выпрямился и скрестил руки на груди. Кажется, он мне не поверил. Или поверил, но не до конца.
— Если бы не демонова реформа, я бы переправил вас в одну занимательную лабораторию. Уверен, в вас еще много сюрпризов, но увы. Время поджимает.
Я больше не слышала шагов. И своего сердца тоже. Может ли лорд — канцлер остановить сердце? На лбу выступил холодный пот, я попыталась сосредоточиться на змее, но не чувствовала ее.
— Попрощайтесь с братом, — голос Итана в кои‑то веки был на удивление мягким. Так же мягко он взял меня за плечи и развернул лицом к площадке, указал на Себастьяна. Отсюда я не видела его глаз. Что, если его сознание тоже свободно? Тогда он знает, что должен сделать сейчас, и…
— Отпустите его, — задыхаясь, пробормотала я. — Пожалуйста, я сделаю все, о чем вы попросите, только…
