Бог всплеснул руками и разочарованно посмотрел на неё. Риана же всё силилась понять смысл его слов.
— Я очень обижен на брата… — сказал он, нахмурившись, и девушка немного смогла рассмотреть его лицо. Бог выглядел молодо и очень привлекательно, но через мгновение черты его лица приобрели женскую мягкость, ещё через мгновение — вновь стали по-мужски угловатыми. Бог вновь отвернулся. — Ты должна была быть по-другому. Совсем не так… Я должен был переманить тебя. Но он вмешался… Ах… Я очень на него обижен, но ничего сделать не мог.
— Небесный воин что-то сделал?
— Конечно, он сделал! — раздражённо посмотрел на неё Многоликий, вновь скрывая своё лицо, и ступил обратно в тень. — Он всегда что-то делает. И теперь ты делаешь свой выбор. Не тот выбор.
Бог осуждающе посмотрел на жрицу, но Риана совсем не чувствовала своей вины, наоборот, она радовалась. Потому что это означало, что она, наконец, избавилась от внимания изменчивого Бога. Значит и сама, наконец, приобретает саму себя. Не будет больше метаний и неуверенности.
— Спасибо, — сказала она, улыбнувшись.
Бог посмотрел на неё, и губы его скривились.
— Спасибо, — повторила Риана. — Теперь я смогу быть по-настоящему женственной.
— Не велика радость, — раздражённо хмыкнул Бог. — Таких женственных полно в каждом мире. Ты же была уникальна, но всё испортила.
Разочарованно вздохнув, Бог шагнул в тень дерева и пропал. А Риана от облегчения и радости рассмеялась так, что даже её лошадь, до этого и так нервно перебиравшая копытами, шарахнулась в сторону. Девушка обняла животное и, стараясь успокоить, прижавшись своим лбом к её. Но ей не удавалось сдержать собственный счастливый смех.
Она, наконец, свободна. Свободна.
Никто не ощущает действия Многоликого на себе. Но всегда ощущает, когда данное действие проходит. И вот сейчас жрица это чувствовала. Словно её перестали сковывать, словно она получила свободу, о которой ранее даже не имела представления. Это чувство опьяняло.
Но улыбка пропала с её губ, как только она вспомнила о цели своего путешествия. Тем не менее, ничто не могло более испортить ей настроение, поэтому, взяв свою четвероногую спутницу под уздцы, девушка побрела вглубь леса, в поисках той самой поляны, которую описал Аккес.
Только вот прежде чем найти нужное место, ей пришлось долго плутать. У Рианы уже началась лёгкая паника, когда она вдруг услышала журчание воды, и, обрадовавшись, пошла на звук.
Первое, что она увидела, когда всё же вышла на поляну это огромное озеро, сверкающее в лучах заходящего солнца. От созерцания подобной волшебной красоты её отвлекла лошадь. Та радостно загарцевала, увидев воду, и жрице пришлось поторопиться отвести её утолить жажду.
Однако, выйдя на поляну, она увидела Аккеса, который стоял неподалёку в маске и с обнажённым оружием, как будто только и ждал её появления. Хотя, скорее всего, он услышал в лесу её шаги. Забыв о лошади, Риана разочарованно посмотрела на него. Ей хотелось увидеть его лицо, а не эту ужасную маску. Больше всего её расстроило то, что он, похоже, не собирался медлить ни секунды и готов был начать схватку прямо сейчас.
Непоседливость её спутницы опять привлекло внимание Рианы, и она поспешила отвести бедняжку к воде.
— Я надеюсь, я не слишком опоздала, — сказала жрица, распрягая животное и бросая осторожные взгляды в сторону мужчины.
— Нет. Сейчас как раз полнолуние, — сказал он, глянув на уже показавшуюся луну.
— Может, подождём до утра? — спросила Риана без особой надежды. — Солнце почти садится.
Аккес поднял руку и, задрав маску, пристально посмотрел на неё.
— Ты что, хочешь потянуть время? — на его лице появилась ухмылка, будто она призналась, что боится его.
— Я вообще не хочу с тобой сражаться, — пожала плечами Риана, выдерживая его взгляд. Ей порой легко это удавалось, а порой внутри всё переворачивалось. Вот и сейчас, стоило ей заглянуть в его глаза, и руки тут же начинали дрожать. Тем не менее, она старалась вести себя непринуждённо. — Но я дала тебе слово. Поэтому я здесь.
— Это хорошо, — сказал он, продолжая пристально её рассматривать. Риане стоило некоторых усилий оторваться от этого взгляда и расстегнуть дорожный плащ.
— То есть откладывать не будем? — спросила она.
— Не будем, — послышался его твёрдый голос, и жрица вздохнула. Наверно глупо было надеяться, что если они поговорят без посторонних, он передумает.
Сняв и сложив плащ, Риана сняла и ремни с ножнами со своих бёдер. В них не было нужды, если это только поединок. Она также распустила взлохмаченные в дороге волосы и переплела их в косу, чтобы те не лезли в глаза и не мешались в битве. Наконец, осознав, что больше отсрочить неизбежное нечем, она взяла Авока и Керена в руки и повернулась к Аккесу.
Он всё это время так и стоял на месте, наблюдая за её действиями, и девушка почувствовала лёгкое смущение.
Риана заметила, что Аккес тоже снял свои заплечные ножны. На нём даже не было металлических наплечных щитков, правда наручи остались, как и маска…
Ей очень хотелось, чтобы он её снял, и она была готова даже напрямую его об этом попросить, как вдруг Аккес сам стянул маску с головы и, отойдя немного в сторону, бросил к своим вещам. Только тут Риана заметила небольшой дорожный мешок и высокий факел, вкопанный в землю. Похоже, он намерен продолжать бой, даже когда полностью стемнеет.
— Что ж… — сказала девушка, — наверно, действительно не стоит оттягивать.
— Выше нос, жрица, — усмехнулся грозный генерал Дракона. — Ведь это не первый раз.
— Знаешь, именно потому, что не первый, я не в восторге. В прошлые разы ты нападал на меня так, будто действительно хотел убить.
— Я и хотел.
— Знаю. Просто… — она нахмурилась и замолчала.
Аккес подошёл к ней ближе и остановился на расстоянии всего пары шагов. На лице его всё ещё была ухмылка.
— Просто ты не ожидала, что кто-то захочет тебя убить?
Риана хмуро посмотрела на него, и на душе стало горько. Однако решила не показывать свои эмоции, и потому, вскинув голову, глубоко вдохнула и приняла оборонительную стойку.
— Ладно, — сказал она, — быстрее начнём, быстрее закончим.
— Кто-то закончит, а кто-то умрёт, — добавил Аккес.
Почему-то в голове Рианы промелькнула мысль, что второй "кто-то" это про неё, потому как убить его она не сможет. Рука не поднимется. Но если скажет ему об этом — он разозлится. Потому жрица, помня о своём обещании сражаться всерьёз, решила сконцентрироваться и постараться даже в серьёзном сражении не нанести смертельную рану.
