собственной гордости было надо.
Томия умудрилась куда-то деться и не мелькать перед глазами, но раздражать из-за этого стала еще больше. Потому что могла себе позволить куда-то уйти, никого не ставя об этом в известность. И никто не бросился за ней следом, бубня о том, что потеряется и не найдется. А ведь она всего лишь девчонка. Даже если поймала свою силу.
Несколько дней после того, как Бернт заявил, что желает прогуляться за пределы города и посмотреть, что там есть интересного, за ним вообще ходили следом, не надеясь на маячки. Даже попить пива было невозможно спокойно. И, похоже, эти охранники даже не понимали, насколько это унизительно. Словно забыли, что не будь проклятого ошейника, он бы был гораздо сильнее, чем они. Просто по праву крови и наследия.
Но ошейник был. И они этим пользовались. Может, вообще, унижение и было их целью.
— Мстят за что-то, точно мстят, — поделился Бернт сокровенным с пивом, больше было не с кем, даже охранники, наконец, пропали. — Не понимают, идиоты, что однажды мы вернемся домой…
— А может, они не хотят возвращаться? — спросили за спиной.
Бернт обернулся и увидел приятеля, того, который помогал заглушить семейный маячок. Рядом с ним стояла симпатичная девушка и с интересом рассматривала гостя из иного мира.
— Не хотят, — задумчиво перекатил слова на языке Бернт. Как конфеты со странным вкусом, с которыми непонятно что делать — то ли выплюнуть, то ли попытаться распробовать. — Не хотят. Предатели. Думают, что я не смогу их остановить? Обнаглели. А все из-за мерзкого ошейника.
— Кстати! — обрадовался приятель и сел за столик к Бернту, жестом велев девушке сделать то же самое. — Я придумал, как тебе избавиться от твоей проблемы. Эти штуки, оказывается, настраиваются на силу, на предельные показания. С небольшим запасом. И если стать сильнее…
— Как? — вяло спросил Бернт. В чудеса он не верил, если честно.
— На самом деле есть способы. Сила мага, это ведь не только его резерв, это еще и умение, в первую очередь, умение удерживать и сосредотачиваться. Но этот способ сложный, и даже не каждому магистру доступный. Еще силу можно увеличить при помощи банального зелья, есть такие. Но твой амулет может быть настроен на их распознание и умение подстраиваться. В общем, так себе вариант.
— Есть еще? — поинтересовался Бернт.
— Ну… — замялся приятель. — Вообще есть и довольно простые. Но там могут быть последствия.
Бернт улыбнулся.
Плевать ему было на последствия. Главное избавиться от ошейника и поставить всех на место. Пока не привыкли, что наследника Дома нужно оберегать и что им можно командовать, как вздумается.
— Расскажешь поподробнее?
эпилог
Эпилог
Нэлле снился сон. Причем, она почему-то понимала, что это именно сон. И одновременно знала, что это уже было. Когда-то давно. А потом почему-то забылось.
Сон был яркий, как тот летний праздник, на который сбегают юные дурочки, даже не подозревающие, что им попросту позволяют сбежать. Потому что если с кем-то что-то случается на том празднике, можно сразу ставить на нем крест, слишком уж большой он неудачник. На том празднике даже карманники не работают, а разбавлять вино водой разрешено официально, все об том знают и даже не спорят.
И Нэлла в этом сне, ярком, шумном и красочном, вдруг вспомнила, что даже ее не обошло испытание юностью. И что она тоже поступила, как и положено той самой дурочке — сбежала, в одиночестве и отправилась искать дар Желтой Плетельщицы. Говорят, эти дары богиня судьбы разбрасывает на том празднике просто в неимоверных количествах. Просто находят их немногие, умудряются просмотреть и пропустить, потому что бегают за чем-то ярким и сверкающим, чего на этом празднике много. А поистине ценный дар может быть серым и невзрачным.
И Нэлла тогда это помнила. Помнила даже в тот момент, когда встретила парня. Молодого, умеющего искренне улыбаться и уговаривать делать глупости, от которых очень весело. Впрочем, во время того праздника их делать можно и нужно.
И Нэлла просто шла по дороге праздника, туда, куда эта дорога вела. И все казалось просто правильным.
А потом, уже утром, очарование праздника схлынуло, а его место заняли разумные мысли.
Дочь потомственного стража, причем, любимая и талантливая дочь, не может быть рядом с каким-то безродным типом, пускай он хоть сто раз будет очарователен, весел и диковато-красив.
Точнее, на самом деле, если опустить идеальный вариант, все еще хуже. Даже дочки глав Дома делают глупости, бегают в храмы и становятся женами разных недостойных типов. Тех, кто ничем себя не проявил, не доказал, не показал талантов и умений, ничего не способен принести в Дом и… и это позор, это может произойти только с откровенной дурой. Да и ее муж не намного умнее, если считает, что главное стать частью Дома. Дом от таких неподходящих частей очень быстро избавляется, лишая вдовушку едва ли не всех прав и быстренько выдавая замуж за более подходящего мужчину.
Те, что поумнее, максимум, заводят себе неподходящих любовников, от которых можно избавиться в любой момент. Но и тут мужчина наверняка попросит что-то в ответ. Если умен и умеет просить вежливо, правильно, взывая к памяти, а не пытаясь угрожать, то он то, что попросил, еще и получит. Ум всегда вознаграждается. Но, увы, охотники за женщинами, которые стоят выше, чем они, редко бывают достаточно умны для того, чтобы уметь просить, а потом еще и вовремя исчезнуть, не бросая тень ни на Дом, ни на женщину, которую они вроде бы как любили. И все может закончиться так же, как и в самом плохом варианте — обнаглевшего мужчину убью, а девушку выдадут замуж за того, кого сочтут способным удерживать ее от похожих глупостей.
В общем, что бы там ни было, лучше не связываться.
Даже не начинать.
Особенно если парень так легко заставляет делать
